Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв.

приговорили животы свои идомы с ними разделить, жалованье им и подмогу дать и послать их на помощь Московскому государству.

И вам бы, господа, помнить свое крестное целование, что нам против врагов нашихдо смерти стоять: идти бы теперь на литовских людей всем вскоре. Если вы, господа, дворяне идети боярские, опасаетесь от казаков какого-нибудь налогу или каких-нибудь воровских заводов, то вам бы никак этого не опасаться. Как будем все верховые и понизовые города в сходу, то мы всею землею о том совет учиним и дурна никакого ворам делать не дадим... ^#

Как будем все понизовые и верховые города в сходе вместе, мы всею землей выберем на Московское государство государя, кого нам Богдаст.

Мы, всякие люди Нижнего Новгорода, утвердились на том и в Москву к боярам и ко всей земле писали, что Маринки и сына ее, и того вора, который стоит под Псковом, до смерти своей в государи на Московское государство не хотим, точна так же и литовского короля».

Таким образом, Минин и Пожарский открыто заявили соотечественникам, что хотят избавить не только Москву, но и всю Московскую Русь от поляков и литвинов, не признают царем ни королевича Владислава, ни малютку Ивана (сына Лже-Димит-рия II либо атамана Заруцкого), ни «Псковского вора» (Лже-Дмитрия III).

Их грамота предлагала выбрать нового царя «всею землею», то есть, говоря современным языком, на основе согласия широких слоев общества.

Хотя Трубецкой и Заруцкий не были названы по именам, никто не сомневался в том, как к ним относятся вожди Второго ополчения. Ибо, по словам СМ . Соловьева, это было «движение чисто земское, направленное столько же, если еще не больше, против казаков, сколько против польских и литовских людей».

ЯРОСЛАВЛЬСКОЕ «СИДЕНИЕ»

(апрель — июль 1612 г.)

В январе 1612 года Пожарский объявил, что нижегородская рать пойдет на выручку Суздалю, осажденному литовскими отрядами. Далее он хотел сделать Суздаль местом сбора ополчения со всей страны. Кроме того, Пожарский и Минин предполагали созвать в Суздале Земский собор, который должен был решить вопрос об избрании царя.

Пожарский правильно оценил политическую ситуацию. Ополчению рано было начинать полномасштабную войну с королем Сигизмундом, так как за ним стояли гражданские и церковные

власти всего одного города — Нижнего Новгорода. Лишь тогда, когда ополчением станет армией государственного аппарата во главе с царем и патриархом, произойдет коренной перелом в мышлении всего народа.

Царя же должны были избрать на Земском соборе представители всех городов Московской Руси, а не вечно пьяные казаки, выдвинувшие уже двух самозванцев. Понятно, что на заседаниях собора, которые бы проходили под охраной воинов Пожарского, теоретически были возможны только два варианта: избрание шведского королевича Карла-Филиппа (приглашенного на царство вождями Первого ополчения) либо какого-то князя из числа Рюриковичей.

Первый вариант был менее вероятен: уже произошла осечка с Владиславом, да и вообще шведы не так, чтобы пользовались большой популярностью на Руси. Если же выбирать из своих, то кого? Шуйские в польской тюрьме, самые знатные московские бояре (Воротынские, Голицыны, Лыковы, Мстиславские, Романовы, Шереметевы и другие) тоже в руках поляков да литвинов, те их на собор просто не пустят. За тушинского боярина князя Трубецкого выступали лишь казаки. Таким образом, решение собора, если бы он собрался в то время, легко просматривалось: царем стал бы Дмитрий Михайлович Пожарский.

Это прекрасно понимали и в Первом ополчении. Трубецкой и Заруцкий срочно послали к Суздалю казачьи отряды атаманов Андрея и Ивана Просовецких. Литовцы отступили без боя, казаки вошли в Суздаль.

Конечно, Второе ополчение без особого труда могло выбить казаков, но начинать войну с Первым ополчением было нецелесообразно в политическом отношении.

Тем временем Трубецкой и Заруцкий решили захватить еще и Ярославль, чтобы тем самым преградить Пожарскому путь по Волге и отрезать Второе ополчение от северных областей страны. К Ярославлю двинулся из Суздаля большой отряд «воровских» казаков во главе с Андрем Просовецким.

Но князь Дмитрий опередил их. Он направил в Ярославль в конце января (или в первые дни февраля) конный отряд князя Д.П. Лопаты-Пожарского. Воеводой в городе был престарелый боярин Андрей Куракин, гражданские власти возглавлял дьяк Михаил Данилов. К ним присоединился приехавший из Москвы стольник Василий Бутурлин. Однако сообщение о присяге казаков Первого ополчения «Псковскому вору» и прибытие отряда Лопаты произвели удручающее впечатление на всех трех, они сочли за благо присоединиться к Пожарскому. Таким образом, Ярославль без боя перешел в руки Второго ополчения.

Основные же силы ополчения торжественно вышли из Нижнего Новгорода лишь вдень Великого поста 23 февраля 1612 года. В Балахне, первом городе на пути ополчения (на родине Кузьмы Минина), жители хлебом-солью встретили Пожарского, а местный воевода Матвей Плещеев присоединился к ополченцам. Так же встречали ополчение жители Городца, Кинешмы и других городов. Лишь в Костроме воевода Иван Шереметев, сторонник «царя Владислава», не пожелал впустить войска в город. Но жители ударили в набат и связали воеводу. Вошедшему в Кострому Пожарскому пришлось Спасать Шереметева, которого горожане хотели казнить.

По просьбе костромичей Пожарский оставил им новым воеводой князя Романа Ивановича Гагарина. Ранее Гагарин отличился в войне с Болотниковым, потом переметнулся кЛже-Дмитрию II в Тушино. Однако «воровские» порядки его не устроили, и Гагарин вернулся к Шуйскому, которому приходилось прощать всех перебежчиков. Зато Гагарин одним из первых по призыву Минина вступил в земское войско.

В первых числах апреля 1612 года основные силы Пожарского под колокольный звон вошли в Ярославль. Занятие Ярославля произвело большое впечатление на города Поволжья. Даже казанский воевода Шульгин признал власть Минина и Пожарского и отправил к ним большой отряд. Ну, а казакам Просовецкого пришлось с половины пути повернуть назад в Суздаль.

Созыв Земского собора в обстановке всеобщего хаоса являлся делом долгих месяцев. Поэтому в Ярославле, не дожидаясь собора, Минин и Пожарский создали Временное земское правительство, управлявшее большей частью Московской Руси. Оно называлось «Совет всея земли», в него вошли представители уездов («из всяких чинов по два человека») и представители ополчения.

В Яр ославле появились Поместный приказ, Монастырский приказ, Разрядный приказ, Казанский дворец, Новгородская четверть и другие, то есть все учреждения, существовавшие при Иване IV и Борисе Годунова. Был даже устроен Денежный двор, чеканивший монету с изображением царя Федора Ивановича — последнего московского государя, чья легитимность была вне подозрений.

Ведущую роль в этом правительстве играл Кузьма Минин. Нижегородский мещанин получил необычный, но внушительный титул — «Выборный всею землей человек». Фактически, он являлся премьер-министром. Минин даже завел собственную печать, на которой была изображена фигура античного героя, сидящего в кресле и держащего в правой руке чашу. Рядом с

креслом стояла амфора. Все это символизировало смысл его деятельности — собирание и хранение государственной казны.

л *

Пожарский и Минин понимали, что идти из Ярославля прямо к Москве — это значило погубить войско в противоборстве с казаками Трубецкого и Заруцкого (если не физически, так морально), а им самим, быть может, повторить судьбу Ляпунова.

Напротив, оставаясь в Ярославле почти четыре месяца, они посылали в разные стороны отряды, которые, действуя совместно с населением, установили во многих городах власть земского правительства. Но главное, пребывание в Ярославле позволило им удвоить численность Второго ополчения за счет дворян, служилых, земских и посадских людей северо-западных районов страны, хорошо обеспечить их продовольствием, оружием, порохом, деньгами. Даже отдаленные области Поморья, Урала и Сибири слали деньги и своих представителей в Ярославль.