Золотая Орда: мифы и реальность

Время правления Узбека (1312–1342 гг.) — это высшая точка политического могущества и экономического расцвета Золотой Орды. Именно в этот период начинается бурный рост городов, а в 30-е годы хан приступает к возведению новой столицы — Сарай ал-Джедид. Торговые караванные пути стали не только безопасными, но и благоустроенными. Одна из самых протяженных и интенсивных по движению дорог — из Сарая через пустынное плато Устюрт в Хорезм — была благоустроена караван-сараями с колодцами, располагавшимися один от другого на расстоянии дневного перехода каравана верблюдов. Хорезмийские, русские, кавказские, генуэзские, венецианские, египетские, немецкие и другие купцы стали постоянными и привычными фигурами на базарах Сарая.

Конечно, не новая религия определила этот взлет, ведь культура и вся жизнь государства доисламского периода уже несли на себе характерный восточный облик, соединявший монгольские, хорезмские, половецкие и другие черты. В то же время несомненно, что введение официальной государственной религии содействовало их углублению, так как заметно оживлялись и стали более распространенными связи с мусульманским миром. Настоящим источником расцвета Золотой Орды были те огромные богатства, которые стекались сюда в виде даней, налогов, военной добычи и прибылей от торговли. Транзитное положение государства в мощном двустороннем торговом потоке Восток — Запад и привнесенные вместе с исламом традиции пышной роскоши пробудили у кочевой знати стремление к перемене своего в общем-то достаточно простого жизненного уклада на ничем не сдерживаемое ослепительное великолепие.

В этот же период непомерно усиливается власть самого хана, а авторитет его становится непререкаемым. Во внешней политике Узбек основное внимание уделяет продолжению войны с Хулагуидами, упорно стараясь добиться присоединения Азербайджана. Затянувшаяся борьба требовала не только огромных средств, но и людских ресурсов, что отражалось на широких слоях населения государства. Источники сообщают, что в засушливые или неурожайные годы скотоводы-кочевники вынуждены были продавать своих детей для уплаты недоимок. А один из египетских купцов приобрел в Золотой Орде много детей в качестве рабов по случаю данного Узбеком «повеления выступить в землю Иранскую», ибо призываемым в войска необходимы были деньги для приобретения военной амуниции.

Слова знаменитой песни XIV в. о Щелкане — «у кого денег нет, у того дитя возьмет…» — показывают методы сбора дани и относятся именно к этому, особенно тяжелому для русского народа времени.

Против русских князей применялся самый настоящий террор, который должен был запугать их и лишить даже мысли о противодействии сарайскому владыке. В 1318 г. был убит Михаил Ярославич Тверской, в 1326 г. — Дмитрий Михайлович Тверской и Александр Новосильский, в 1327 г. — Иван Ярославич Рязанский, в 1330 г. — Федор Стародубский, в 1339 г. — Александр Тверской и его сын Федор. Кровавые расправы достигли цели, и, по словам русского летописца, наступила «тишина велика на 40 лет и престаша погании воевати Русскую землю» ^[44]. Теперь на Руси не появлялись то и дело карательные золотоордынские отряды. Запуганные русские князья сами привозили дань в ханскую ставку. Монгольское иго на Руси вступило в новую стадию, когда беспощадное военное давление было заменено не менее тяжелым, но более изощренным экономическим. А Узбек в результате получил возможность не распылять свои войска, а концентрировать их на иранском направлении.

Однако самому Узбеку так и не удалось добиться сколько-нибудь серьезного успеха и закрепиться в Азербайджане. Зато его сын Джанибек сумел в 1356 г. захватить не только северный и южный Азербайджан, но и столицу Ирана Тебриз, после чего оставил своего сына Бердибека наместником оккупированных земель, а сам отбыл домой. Затяжная схватка, казалось, наконец решилась в пользу Золотой Орды. Однако уже в следующем году все столь вожделенные территории вновь были утеряны, когда Бердибек, бросив их на произвол судьбы, ускакал в Сарай, боясь упустить престол, поскольку ему сообщили о болезни отца. Переступив через его труп, Бердибек приходит к мысли, что точно так же с ним могут поступить его родственники. Без долгих сомнений он приказывает убить 12 братьев, не пощадив даже 8-месячного ребенка. Это привело к тому, что после смерти Бердибека в 1359 г. в государстве не осталось ни одного мужского представителя династии, восходящей по прямой линии к Бату.

Со смертью Бердибека в Золотой Орде начинается второй затяжной политический кризис, который закончился только в самом конце 1380 г. Предпосылки его вызревали постепенно и подспудно еще в годы правления Узбека и Джанибека. При этих ханах неуклонно начало возрастать могущество значительной группы феодалов. Их доходы складывались от грабительских войн и дани с покоренных народов, сбора налогов с собственных улусов и выгод важных государственных постов, прибылей от внутренней и внешней торговли и тарханства (освобождения от податей). В качестве примера можно привести улусбека Хорезма Кутлуг-Тимура, который именовал себя чрезвычайно пышным титулом, где слово «царь» было самым скромным. Такое подчеркнутое возвеличивание собственной персоны способствовало впечатлению, что улусбек является не правителем одной из частей Золотой Орды, а главой вассального государства, находящегося в зависимости от хана. Огромными материальными ресурсами и значительной политической властью располагали стоявшие несколько ниже улусбеков темники. Каждый из них получал в год доход в 100–200 тыс. золотых динаров, что в пересчете на имевшие хождение в Золотой Орде серебряные монеты составляло 600 тыс. — 1 млн. 200 тыс. диргемов. Они имели собственные прекрасно вооруженные дружины численностью в несколько тысяч воинов. Объединение таких феодалов создавало реальную угрозу свержения неугодного хана или даже раскола государства, как это было при Ногае. Истинная мощь феодальных группировок бурно выплеснулась наружу во время второго политического кризиса или, по определению русских летописей, «великой замятни» в Золотой Орде.

Это был один из самых темных и запутанных периодов в истории государства Джучидов. За 20 лет междоусобной войны на престоле побывало более 20 ханов, причем некоторые из них правили всего лишь по нескольку дней. Единственное, что они успевали за этот срок, — отчеканить монеты с собственным именем. Огромное, мощное, наводившее страх на соседей, казавшееся несокрушимым государство на глазах разваливалось на куски. И самую главную роль в этом сыграл Мамай, бывший беклярибеком при Бердибеке и к тому же женатый на ханской дочери. Одна из характеристик изображает Мамая человеком средних лет, не слишком твердым разумом и не памятливым в своих речах. Сохранилось его прозвище — Теляк (заика, бормотун), что указывает на определенный физический недостаток. При всем этом он был достаточно хитрым дипломатом и изворотливым политиком, но крайне неудачливым военачальником. Появление его на арене междоусобной схватки относится к весне 1361 г., когда не только накал борьбы, но и число претендентов на престол достигло апогея.

Весной 1361 г. в Золотой Орде сложилась напряженная обстановка. Сидевшего на престоле хана Хызра убил занявший его место сын Тимур-ходжа. Мамай поднял против него мятеж, объявив ханом Абдуллаха. Тимур-ходжа бежал из Сарая ал-Джедид на правый берег Волги, где и был убит преследовавшим его Мамаем. В столице в это время престол занимает новый хан — Ордумелик, а Мамай удаляется в принадлежащий ему улус Крым, прихватив с собой марионетку Абдуллаха. Не будучи Чингизидом, Мамай не мог претендовать на обладание престолом, ибо законным правителем в монгольских государствах считался лишь тот, кто по прямой линии родства восходил к Чингисхану. Именно поэтому всесильный беклярибек и укрывался за спиной марионетки, не имевшей фактической власти. Проведя год в Крыму и основательно подготовившись к дальнейшей борьбе, Мамай вновь появляется на берегу Волги осенью 1362 г., когда в Сарае ал-Джедид сидел уже новый хан Мюрид. Столкновение армий мятежного беклярибека и Мюрида привело к отступлению последнего на левый берег Волги в столицу государства. Это событие фиксирует раскол Золотой Орды на две части, границей между которыми стала Волга. Территория восточнее Волги подчинялась сидевшему в Сарае ал-Джедид хану, а степи к западу от Волги до Днепра и Крым принадлежали Мамаю и его подставным правителям.