Путешествие в историю. Французы в Индии

Кардиналу в 1743 году было более 90 лет; однако он не выпускал власть из дряхлых рук, продолжая ежедневно работать. Весь Париж следил за здоровьем Флери: от него зависело многое, в том числе цена на акции Компании обеих Индий. Стоило старику немного занемочь, как акции падали. Когда же приходило известие, что кардинал проработал в кабинете 12 часов, акции вновь поднимались в цене. Для широких кругов французской торговой буржуазии, политически отсталой и недальновидной, он оставался символом мира между Англией и Францией.

Созданная Ло в 1719 году как коммерческое акционерное общество французская Компания обеих Индий указом 30 августа 1723 года фактически превращалась в учреждение, подчиненное государству. Ордонанс 23 января 1731 года довершил этот процесс. Составленный генеральным контролером, министром финансов Орри, ордонанс отдавал Компанию под его власть. Орри учредил должность королевского комиссара, который был и главным директором Компании, остальные директора также назначались правительством. Многочисленные держатели акций довольствовались дивидендами. И директора и акционеры Компании мечтали только о росте доходов. Колония являлась средством немедленного обогащения. Дух риска и предприимчивости, свойственный в значительной мере англичанам и голландцам, был чужд большинству чиновников Компании обеих Индий и акционерам-рантье. Вот почему они так не хотели думать о войне. Даже Дюплекс еще в 1743 году, планируя завоевание земель вокруг Пондишери, отгонял от себя мысль о войне с Англией. Генерал-губернатор Французской Индии тешил себя надеждой, что в случае войны в Европе в колониях удастся сохранить мир.

Наибольшую дальновидность проявлял Лабурдонне. Будучи в Париже, он сумел убедить генерального контролера Орри и королевского комиссара Фюльви в необходимости иметь флот у берегов Индии. Королевское правительство передало в распоряжение Лабурдонне пять военных кораблей. Орри и Фюльви составили секретную инструкцию, предоставлявшую французскому военному флоту право в случае войны нападать на торговые суда противника. Но тот же документ запрещал присоединять к французским владениям захваченные в ходе войны территории вражеских колоний. «Если какой-либо участок земли, — гласила секретная инструкция, — будет захвачен, в период наступления относительного спокойствия он должен быть немедленно возвращен противной стороне». (Эта инструкция сыграла роковую роль при взятии у англичан Мадраса.)

Эскадра Лабурдонне из пяти кораблей во главе с 56-пушечным фрегатом «Флери» отплыла из Нанта в Индию. Эти корабли не были украшением королевского флота. Построенные на верфях Компании, они представляли нечто среднее между торговыми и военными судами, офицерский корпус состоял из случайных людей — разорившиеся дворяне и буржуа, искатели приключений и недоучки в большинстве своем плохо знали морское дело. Наконец, особенно неприглядно выглядели две тысячи матросов и солдат, завербовавшихся на службу в Индии, — пестрая толпа деклассированных элементов, от профессиональных уголовников до нищих студентов. Лабурдонне так оценивал свою команду: «Три четверти из этих людей никогда не нюхали моря и почти все, включая солдат, не знают, что такое пушка или ружье… Они слишком добры, чтобы защищаться, когда их атакуют, и способны только грузить ящики на корабль». Из этого крайне неблагодарного людского материала Лабурдонне меньше чем за пять месяцев создал настоящее войско, способное наносить удары регулярным армиям. С яростным упорством адмирал тренировал свой экипаж, используя каждый день. В нем уживалась строгость, порой доходившая до необузданной свирепости, со способностью объединить вокруг себя талантливых людей. Последнее качество обеспечило ему на каждом корабле преданного и достойного капитана.

Новый флот Компании впервые появился у берегов Маэ осенью и зимой 1741–1742 годов, наведя страх на все колонии Малабарского побережья. Весной и летом 1742 года Лабурдонне находился на острове Бурбон. Здесь его флот продолжал готовиться к новым сражениям. Внезапно из Франции пришел странный приказ; предписывалось распустить солдат и отправить корабли на родину. Лабурдонне ничего не понимал. Противоречивые действия правительства повергли его в отчаяние. Он медлил с выполнением приказа. Через некоторое время пришло письмо генерального контролера Орри, симпатизировавшего адмиралу, в котором разъяснялось, что не все приказы французского правительства следует выполнять… Подобная практика бессмысленных приказов и расплывчатых намеков, типичная для эпохи Людовика XV, заставляла администраторов и военачальников в Индии полагаться на свою интуицию и одновременно потакала их своеволию. Итак, Лабурдонне остался в Индии и продолжал готовиться к войне. У адмирала была заветная мечта — захватить крупный торговый центр английской Ост-Индской компании Мадрас. Об этом же думал и Дюплекс.

В 1742 году французский военный инженер Паради приехал в Мадрас с дружеским визитом. Английский губернатор Морс чрезвычайно приветливо его встретил, но заботливые хозяева ни на минуту не оставляли гостя без внимания. Все же Паради сумел изучить систему укреплений и даже составил подробный план. Город, в котором жило около 500 тысяч человек, был укреплен крайне слабо, никаких фортификационных работ не велось. Полагаясь на свое морское превосходство, англичане не допускали возможности потери Мадраса.

Вернувшись в Пондишери, Паради представил Дюплексу обстоятельный доклад. По его мнению, внезапная атака с моря и суши заставит англичан мгновенно капитулировать. Дюплекс начал активно готовиться к кампании, желание овладеть Мадрасом вытеснило страх перед войной.

Наступил 1743 год. В Париже умер «его вечность» кардинал Флери, и все заговорили о войне. Пожалуй, только граф Морепа, морской министр, по долгу службы знавший действительное положение флота, не был ее рьяным сторонником. После долгих колебаний Людовик XV сделал преемником Флери маркиза д'Аржансона — одного из главных мемуаристов своего времени, человека одаренного, но склонного к легковесным проектам. Он и его брат граф д'Аржансон, военный министр, активно настаивали на войне с Англией. К войне призывала короля и тогдашняя его фаворитка, тщеславная герцогиня де Шатору.

Внешняя политика Франции в то время становилась все менее гибкой, намечались контуры секретной дипломатии, которая в будущем принесла столько трудностей французским министрам. Все большее значение приобретал королевский «теневой кабинет», где главную роль играли придворные интриганы. В одну цепь соединялись серьезные политические мотивы и мельчайшие дворцовые сплетни. Французским преуспевающим дипломатам середины XVIII века были свойственны дипломатичеcкая изощренность и одновременно политическое легкомыслие. Во Франции все чаще говорили о войне с Англией, правительство открыто помогало претенденту на английский трон из династии Стюартов [* Представители свергнутой в 1689 году королевской династии Стюартов жили в эмиграции во Франции]. 24 марта 1744 года королевская типография напечатала специальные листки об объявлении войны Англии.

Дюплекс узнал о войне только через полгода после ее начала. Он попытался сохранить мир в районе Индийского океана и предложил англичанам объявить вне войны пространство от мыса Доброй Надежды до границ Китая. Морс, губернатор Мадраса, ответил любезным посланием, но подтвердить свой нейтралитет отказался. Бомбей и Калькутта вели себя еще более неопределенно. Английские купцы мечтали покончить во время войны с французской Компанией, которая за 15 лет значительно усилилась. Однако в Бенгалии англичане не решились нападать на французов, так как побаивались наваба, а на Малабарском побережье все еще помнили эскадру Лабурдопне. Это понимал и Дюплекс. Поскольку англичане не дали гарантии нейтралитета, можно было развязать войну.

Теперь все зависело от Лабурдонне. В это время адмирал продолжал ремонт своих кораблей и подготовку солдат и матросов к войне. Между генерал-губернатором и адмиралом началась интенсивная переписка, в которой за ничего не значащими словами и комплиментами ясно угадывается возраставшее напряжение в их отношениях. Оба без конца писали о необходимости союза друг с другом, но никто не хотел быть вторым. Между тем англичане становились все решительнее: в Зондском проливе действовал капитан Барнет, близ Малакки крейсировала эскадра Пейтона. Они захватили все купеческие корабли, идущие под французским флагом, и фактически парализовали торговлю Компании. Однако с военными кораблями английский флот в бой не вступал, правда, фрегату «Флери» не разрешили плыть из Маэ к Мадагаскару.