Полководцы Первой Мировой. Русская армия в лицах

Керенский, увидев угрозу своей власти со стороны Корнилова, объявил его мятежником. Во все концы страны полетели телеграммы, обвиняющие Корнилова в измене. Из страха перед Корниловым Керенский обратился к большевикам с просьбой повлиять на солдат, встать на защиту революции. Они откликнулись незамедлительно, увидев в этом возможность к достижению своих целей. С лихорадочной быстротой они стали подогревать и без того возбужденное состояние солдат. Они выносили резолюции, обвиняя генерала Деникина в измене, в готовности открыть немцам фронт, в желании восстановить на престоле Николая II. Печатались прокламации с призывом арестовать Деникина и его штаб. Под влиянием пропаганды солдаты, находившиеся в Бердичеве, стали требовать расправы над командующим войсками Юго-Западного фронта. Не исключено, что мог состояться самосуд. Однако его предотвратил указ Временного правительства, согласно которому Деникин отчислялся от должности с преданием суду за мятеж. Арест незамедлительно произвел комиссар фронта Н. И. Иорданский. Вместе с Деникиным были арестованы начальник штаба фронта генерал С. Л. Марков и генерал-квартирмейстер генерал М. И. Орлов.

Арестованных руководителей Юго-Западного фронта перевезли на автомобиле в сопровождении броневиков на гауптвахту города Бердичева, где разместили по отдельным карцерам. Вскоре они узнали об аресте высших руководителей Ставки: генералов Л. Г. Корнилова, А. С. Лукомского, А. П. Амановского, полковника Ю. Н. Плющевского.

Пребывание в тюрьме длилось почти месяц. Каждый день грозил самосудом, расправой революционных солдат. В конце сентября Деникин, другие арестованные с ним генералы и офицеры под комьями грязи и булыжниками неистовой солдатской толпы, едва сдерживаемой конвоирующими юнкерами, были посажены в вагон поезда и днем следующего дня размещены в здании бывшей женской гимназии в Быхове, где уже находился Л. Г. Корнилов.

В Быхове узники определились во взглядах на дальнейшую деятельность против Временного правительства. Была определена строго деловая программа удержания страны от окончательного падения. Суть так называемой «корниловской программы» заключалась в решении шести задач. Первая из них – установление власти, не зависимой от всяких безответственных организаций, – впредь до Учредительного собрания. Вторая – установление на местах органов власти и суда, независимых от самочинных организаций. Война «в полном единении с союзниками до заключения скорейшего мира, обеспечивающего жизненные интересы России – третья задача. Четвертая – создание боеспособной армии и организованного тыла без вмешательства комитетов и комиссаров, с твердой дисциплиной. Пятая задача – обеспечение жизнедеятельности страны и армии путем упорядочения транспорта и восстановления продуктивности работы фабрик и заводов, упорядочение продовольственного дела привлечением к нему кооперативов и торгового аппарата, регулируемых правительством. Пункт шестой гласил, что «решение национальных и социальных вопросов откладывается до Учредительного собрания». В выработке этой программы активное участие принимал Антон Иванович Деникин.

Октябрь 1917 года. Л. Троцкий открыто заявляет в Совете: «Нам говорят, что мы готовимся захватить власть. В этом вопросе мы не делаем тайны… Власть должна быть взята не путем заговора, а путем дружной демонстрации сил». 25 октября большевики продемонстрировали эту силу и захватили власть. С падением Временного правительства юридическое положение быховцев становилось совершенно неопределенным. Обвинение в покушении на ниспровержение теперь ниспровергнутого строя принимало совершенно нелепый характер. Генералы решили без крайней необходимости не оставлять стен Быховской тюрьмы. Вместе с тем генерал Корнилов приказал Текинскому полку, охранявшему узников, готовиться к походу.

К середине ноября обстановка резко изменилась. Над арестантами Быхова нависла угроза самочинной расправы со стороны приближающихся войск под командованием Крыленко. В Ставке наступило смятение. Друзья арестованных генералов просят Верховного главнокомандующего Н. Н. Духонина отпустить их на Дон. Духонин соглашается. Утром 19 ноября в тюрьму прибыл полковник Генерального штаба Кусонский и информировал генерала Корнилова о том, что через четыре часа Крыленко приедет в Могилев, который будет сдан Ставкой без боя.

– Генерал Духонин приказал доложить вам, что всем заключенным необходимо тотчас же покинуть Быхов…

Генерал Корнилов пригласил коменданта подполковника Текинского полка Эргардта и отдал приказ немедленно освободить арестованных, изготовиться к выступлению. Первыми из ворот тюрьмы, сердечно простившись с Корниловым, вышли генералы Лукомский, Марков, Романовский и Деникин. На квартире коменданта они переоделись и, изменив свой облик, различными путями направились в Новочеркасск…

Путешествие Антона Ивановича, имевшего удостоверение на имя помощника начальника перевязочного отряда Александра Домбровского, прошло благополучно. Через двое суток он вместе с генералами Марковым и Романовским, с которыми встретился в Харькове, прибыл в Новочеркасск. Начался новый этап жизни и деятельности Антона Ивановича, связанный с белым движением и командованием Добровольческой армией. 22 марта 1920 года он, передав командование Вооруженными силами Юга России барону П. Н. Врангелю, покинул пределы России. Он уехал из Крыма на британском миноносце вместе с семьей и детьми генерала Л. Г. Корнилова в Константинополь.

В первые двенадцать лет эмигрантской жизни, проживая с семьей в Англии, Бельгии, Венгрии и Франции, Антон Иванович занимался писательской деятельностью. Авторские гонорары, прежде всего за «Очерки русской смуты», позволяли обеспечить безбедное существование. К началу же 30-х годов книги генерала Деникина были распроданы, второе их издание не предвиделось, доход от авторских гонораров прекратился. Антон Иванович, не имея практической жилки в вопросах обеспечения личного материального благосостояния, оказался с семьей почти без денег. Время от времени он читал лекции о международном положении, которые потом издавались, ходко распространялись и служили денежным подспорьем.

Ради справедливости надо отметить, что, даже находясь в эмиграции, Антон Иванович Деникин принес определенную пользу России. Пользующийся огромным авторитетом среди эмигрантов, он ранее других генералов-эмигрантов нашел в себе мужество отказаться от призывов к продолжению братоубийственной Гражданской войны. С приходом к власти Гитлера он одним из первых в среде эмигрантов понял, какая опасность ожидает его родину, и отказался от сотрудничества с нацистами.

После разгрома фашистской Германии Антон Иванович с семьей возвратился из Мимизана, что на Атлантическом побережье Франции, в Париж. Однако слухи о том, что французское правительство выдаст всех русских Сталину, вызывали большую тревогу у генерала. Опасаясь насильственной депортации в Советский Союз, Деникин в ноябре 1945 года уехал с женой в Соединенные Штаты Америки.

Находясь в Америке, Антон Иванович хотел завершить книгу «Путь русского офицера». Он собирался приступить к созданию фундаментального труда «Вторая мировая война». Но время брало свое. Деникину шел 75-й год.

А. И. Деникин скончался от сердечного приступа 8 августа 1947 года. Последними его словами жене были: «Вот не увижу, как Россия спасется!» Он был погребен с воинскими почестями на кладбище в Детройте, а позже его прах был перевезен на русское кладбище Святого Владимира в местечке Джаксон штата Нью-Джерси, а затем – на Донское кладбище в Москву. Так Антон Иванович вернулся на Родину, которой был верен всю свою жизнь.

Генерал Николай Духонин

Для русской армии, увязшей в Первой мировой войне и погрязшей в политических интригах, конец лета и начало осени 1917 года выдались очень тяжелыми. Управление войсками действующей армии разрушалось. После ареста генерала Л. Г. Корнилова пост Верховного главнокомандующего два месяца занимал А. Ф. Керенский. Но он занимался политикой, а не оперативным управлением фронтами, которые стремительно разлагались. В то тяжелое время положение дел пытался спасти начальник штаба Верховного генерал-лейтенант Н. Н. Духонин, а после исчезновения А. Ф. Керенского с политической сцены он сознательно принял на себя обязанности Верховного главнокомандующего, хорошо понимая последствия этого шага. Это был мужественный шаг гражданина и военачальника в момент гибели государства и армии, это был его крест, который он достойно пронес до конца.