Великие тайны прошлого

Одним из первых соратников Виктора-Эммануила был романист Массимо д’Адзелио. Как первый премьер-министр молодого короля в 1849-1852 годах, он помогал неопытному монарху преодолевать трудности государственного управления и привил ему страстное стремление к Risorgimento. Будучи примерно на 20 лет старше короля, д’Адзелио был его доверенным лицом и советником, пока между ними что-то не произошло и на это место не был поставлен Кавур.

В 1866 году, за шесть месяцев до смерти, д’Адзелио признался своему другу и издателю Гасперо Барбсре, что он убежден - король действительно был сыном тосканского мясника. Барбера включил это признание в свои мемуары, опубликованные посмертно в 1883 году. <Короли и королевские дети похожи на английских скаковых лошадей, у них очень изящные конечности. - писал Барбера. - Но Виктор-Эммануил? У него были руки мясника>.

Было ли замечание издателя пересказом того, что поведал ему д’Адзелио? И где доказательства утверждения бывшего премьер-министра? Проговорился ли король о своей страшной тайне в минуту слабости? Или д’Адзелио таким образом пытался оправдать свой разрыв с королем? Было хорошо известно, что перед уходом со своего поста премьер-министр стал считать грубые манеры и распутный образ жизни Виктора-Эммануила качествами, несовместимыми с королевской честью.

Большинству итальянцев вопрос о происхождении их первого короля представляется довольно несущественным. В 1946 году монархия в Италии была упразднена и праправнука Виктора-Эммануила лишили трона, на котором первым восседал, возможно, сын мясника. Тем не менее Виктора-Эммануила II, человека своего времени, до сих пор с любовью вспоминают как отца-основателя государства.

В начале XIX века Италия была одержима идеями Risorgimento, движения за создание единого государства. Пока Италия входила в империю Наполеона, она усвоила многие либеральные доктрины французского Просвещения. Но Венский конгресс, мирная конференция, состоявшаяся после падения Наполеона, в 1815 году реставрировал там старые консервативные порядки.

Главным поборником возрождения национального самосознания был Джузеппе Маддзини. За свои пламенные речи в защиту всего нового в 1831 году он был арестован. Оставшуюся часть жизни он в основном провел в изгнании. Тем временем стихийные восстания в различных частях Апеннинского полуострова жестоко подавлялись с помощью австрийских войск. Когда в 1848 году король Карл-Альберт подписал указ о введении либеральной конституции, итальянские националисты связали свои надежды с Савойским домом, особенно после того, как сын и преемник Карла-Альберта Виктор-Эммануил II назначил своим премьерминистром графа Кавура.

Отплыв из Генуи в мае 1860 года, Джузеппе Гарибальди высадил десант в Сицилии. Закончилось это свержением монархии Бурбонов в Неаполе. Завоевания Гарибальди на Юге и успехи Виктора-Эммануила в центральных областях дали возможность Кавуру выбрать момент и провозгласить своего монарха королем Италии в 1861 году. Венеция вошла в состав объединенного королевства еще через пять лет, а в 1870 году перед войсками Виктора-Эммануила пал и Рим, который стал столицей Италии.

Цель поражена и потоплена

7 мая 1915 года. германская субмарина потопила британский пассажирский корабль. Погибли 1198 человек, включая 128 американцев. Произошло ли это по невнимательности капитана или же это был заговор, целью которого было втянуть Соединенные Штаты в Первую мировую войну?

Плавание через Северную Атлантику было необычайно спокойным. Пассажиры, находившиеся на борту роскошного британского морского лайнера <Лузитания>, проводили время за игрой в карты, устраивали соревнования на открытом воздухе, сидели в гостиных, посещали концерты, прогуливались по кораблю или же наслаждались целебным морским воздухом, сидя в шезлонгах.

На седьмой день путешествия корабль, находившийся к югу от берегов Ирландии, вошел в прерывистую полосу тумана. Капитан Уильям Тэрнер приказал замедлить ход судна с 21 до 18, временами даже до 15 узлов. Также по его приказу с 8 до 11 утра с минутными интервалами работала противотуманная сирена. Ближе к полудню туман растаял, и пассажиры высыпали на палубы, чтобы насладиться теплым солнцем и полюбоваться красотой изумрудного побережья Ирландии. Тем не менее в глазах многих читалась плохо скрываемая озабоченность - ведь плавание проходило в военное время, а корабль входил в британские территориальные воды. Лишь за три месяца до этого, 15 февраля 1915 года. Германия объявила воды вокруг Британских островов зоной военных действий, и германским подводным лодкам был отдан приказ об уничтожении торговых судов противника в этой зоне. К концу апреля германские субмарины потопили уже 66 кораблей.

Около 14 часов 10 минут двое пассажиров, находившихся на палубе, заметили сначала торчащий перископ, а затем и погруженный в воду корпус и рубку подводной лодки. <Посмотрите, там субмарина>, - закричал один из них. <Господи, - отреагировал другой, - нам конец>. В тот же момент стоявший на правом борту впередсмотрящий, 18-летний матрос Лесли Мортон, увидел, как примерно в 500 метрах от корабля на поверхности воды лопнул огромный воздушный пузырь и прямо к кораблю потянулась белая полоса. Схватив мегафон, он прокричал в сторону капитанского мостика: <Торпеда но правому борту!>

Снаряд ударил примерно на три метра ниже ватерлинии. Начальная резкая детонация взорвавшейся торпеды была почти сразу же перекрыта вторым, более мощным взрывом в трюме, из-за которого вода, пар, дым, уголь, грязь и обломки проникли внутрь корабля через вентиляционные отверстия и дымовые трубы. Сильно накренившаяся на правый борт <Лузитания> ушла под воду в течение 18 минут. 761 человек из числа пассажиров и членов команды спасся, но 1198 потерпевших кораблекрушение в море у берегов Ирландии погибли.

Королева Атлантики

<Лузитания> и ее близнец <Мавритания> были спущены на воду в 1907 году. Они были признанными чемпионами Северной Атлантики, часто приносившими компании <Кунард Лапн> вожделенную голубую ленту за самое быстрое пересечение Атлантики во время их походов из Нью-Йорка в Ливерпуль. Эти прекрасно оборудованные суда называли плавучими дворцами.

<Лузитания> могла принять на борт 2600 пассажиров, каждую прихоть которых выполняла команда из 700 человек. Каюты люкс могли похвастать гостиной, столовой, двумя спальнями и ванной комнатой, отделанной ценными породами дерева. Четыре огромные трубы извергали дым, поднимавшийся из расположенного в трюме машинного отделения, работавшие на угле паровые двигатели развивали мощность в 68 000 лошадиных сил, что давало судну возможность развивать скорость до 25 узлов. Это, как, должно быть, считали многие пассажиры в мае 1915 года, была достаточная скорость, чтобы уйти от тогдашних медлительных и неповоротливых подводных лодок. Вплоть до того момента немцам не удавалось потопить корабль, даже отдаленно походивший размерами и скоростью на хваленую <королеву Атлантики>.

Преступление против человечности?

Нападение германской субмарины на пассажирский лайнер вызвало во всем мире бурную волну протестов, особенно в нейтральной Америке, которая оплакивала 128 погибших граждан. <Ничто в анналах пиратства не может сравниться по бессмысленной и звериной жестокости с уничтожением “Лузитании”>, - заявляла <Курьер Джорнэл> ич Луисвилла. Ей вторила ричмондская <Тайме Диспэтч>: <Германия, очевидно, сошла сума>.

10 мая, через три дня после трагедии, германское правительство вручило Вашингтону ноту, где выражало свое <глубочайшее сочувствие> по поводу смерти американских граждан. Германия целиком возложила вину за трагедию на Британию, утверждая, что была вынуждена предпринять подобные шаги, чтобы противодействовать британской блокаде Германии, отрезавшей ее от необходимых поставок продовольствия и полезных ископаемых. Более того, утверждали в Берлине, <Лузитания> имела на борту 5450 ящиков боеприпасов и другого военного снаряжения, что не соответствовало ее статусу мирного пассажирского судна. <Германия имеет право не допускать попадания контрабандного груза к союзникам, - писал Президенту Вудро Вильсону государственный секретарь Уильям Дженингс Брайан. - Корабль, везущий контрабанду, не должен прикрываться пассажирами как щитом от нападения>. В официальной декларации среди грузов, перевозимых <Лузитанией>, военное снаряжение не значилось, и только в дополнительном списке, подписанном через четыре дня после отплытия, появился военный груз.