О Москве Ивана Грозного

почву для соглашения с южными (фламандскими и валлонскими) провинциями, остававшимися верными испанской короне1.

Едва избегнув опасной встречи с испанскими галерами, корабль достиг Голландии. Генрих Штаден с одним из русских торговых людей отправился в Лейпциг, где расторговался мехами с немецкими купцами и между прочим с некиим Генрихом Крамером, может быть, тем самым, который за два года до того, в 15^4 г., побывал в Москве, самозванно прикрывшись званием дипломатического посланника.

На возвратном пути из Германии в Голландию, где-то около Гертогенбоша, на границе Северного Брабанта, Генрих Штаден был арестован и едва не подвергся пытке и казни, может быть, по подозрению в шпионстве.

Позже он появляется в Швеции, где безуспешно хлопочет о проезжей грамоте от короля для проезда в Москву. По этому же делу он ездил в Эмбден, но также безрезультатно. Оттуда по поручению Карла герцога Зюдерманландского Генрих Штаден был в Голландии: он должен был навести справки о русских торговых людях, времени их отплытия и маршруте. Герцог Карл готовил в это время (дело было ранней весной 1577 года) обычное пиратское нападение на торговый караван русских купцов.

Штаден выполнил данное ему поручение герцога и вернулся к нему в Ост-Фрисландию, но герцога там не застал; он уехал в Вогезы в Люцелынтейн к своему шурину пфальцграфу Георгу Гансу. Туда же направился и Штаден и там вручил герцогу Карлу свое донесение.

Представленный пфальцграфу, Генрих Штаден, московский опричник, необычайно заинтересовал его своими рассказами о московитах, о „великом князе" и политическом положении Московии. Пфальцграф, только что прибывший с Регенсбургского рейхстага, пылал мечтой об имперском флоте, об узаконенном морском пиратстве и о борьбе с „нехристями-московитами".

Здесь в Люцелынтейнском замке Генрих Штаден составил свое описание Московии (конец 1577 - начало 1578 гг.) и проект ее военной оккупации от Колы и Онеги, послуживший в 1578- 79 гг. предметом оживленной дипломатической переписки пфальцграфа. В качестве дипломатического агента последнего Генрих

1 Договор был заключен в Генте (так называемая „ гентская пацификация “) 8 ноября 1576 г.

49

Штаден принимал участие в посольствах к гроссмейстеру Немецкого ордена Генриху, к польскому королю Стефану Баторию и к императору Рудольфу II (сентябрь 1578 - январь 1579 гг.).

При императорском дворе Генрих Штаден остается на более долгий срок, заинтересовав Рудольфа II и своей автобиографией, и рассказами о московитах. От своего имени он обращает императору тот самый проект военной оккупации Московии, который однажды уже был разработан им для пфальцграфа. Может быть, проект этот был представлен в связи с очередным оживлением ливонского вопроса летом 1579 г.: в июне этого года к императору пришло посольство от Любека с жалобами на стеснения нарвской торговли шведскими каперами; в июле того" же года к императору было посольство от шведского короля, искавшего у Рудольфа II помощи против Москвы.

Может быть, не без влияния Штаденского проекта император Рудольф в письме к Иоанну Георгу, курфюрсту Бранденбургскому, высказывается о необходимости оказать помощь Ливонии, о необходимости создания морской армады, о союзе с татарами, которые могли бы вторгнуться в пределы Москвы со стороны Азии. Письмо датировано 26 августа 1579 г., т. е. за 3 дня до падения Полоцка.

Проект (Anschlag) Генриха Штадена сохранился во второй части издаваемой ныне Ганноверской рукописи (л. 50 об.-66). Вместе с ним в ответ на предложение- императора Генрих Штаден скопировал свое описание Московии (л. 1-50), изготовленное им еще в Люцельштейне, заново составил (1579 г.) свою автобиографию (л. 69 об.-97); предпослал этому материалу всеподданнейшее обращение к императору (Supplication л. 66 об.-69), изъявив в заключение готовность представить дополнительно (если то будет угодно императору) описание Ливонии, историю ее гибели и изложение возможных средств для ее отобрания от „великого князя".

Если справедливы соображения Бера о том, что издаваемая ныне рукопись попала в Ганноверский архив» в числе прочих бумаг, изъятых во время 30-тилетней войны в Праге, любимой резиденции Рудольфа II, то возможно, что в свое время эта рукопись была доложена императору.

50

Штаденский проект военной оккупации Московии с Поморья- проект, сильно интересовавший английских купцов и дипломатов, и в годы русской Смуты повторившийся в плане кап. Чемберлена (1612 г.), проект, к которому вернулись те же англичане через 300 слишком лет, в годы русской революции наших дней, - вводит исследователя в дипломатическую кухню XVI века.

XVI век с его головокружительными океаническими предприятиями и широкой военной игрой на европейском материке создал особую породу людей, для которых политическое прожектерство было доходным ремеслом. Пользуясь своим знанием дипломатической игры и тайны международных отношений, они охотно продавали его тем, кто им платил дороже. Распуская сенсационные известия и слухи, они же сами ловили их и превращали в предмет доходной спекуляции- в своих донесениях, записках и меморандумах они предлагали своим государям планы борьбы с кознями их врагов, с тем, чтобы на завтра на составлении контр-проекта получить новую сумму.

Пират на море, ландскнехт на суше, прожектер в политике - фигуры одинаково типичные для XVI века и во многом совпадавшие одна с другой.

То было время, когда пират легко превращался в купца, когда купец был дипломатом, а дипломат купцом. При каждом дворе вырастал свой маленький дипломатический корпус. И если у Генриха III, короля Франции, был Дансэ, у Филиппа II испанского- Франциско де-Эразо, то у Ивана IV московского были Таубе и Крузе, у архиепископа Рижского - Фридрих Спедт, у герцога Прусского-Конрад Икскулль, у герцога Веймарского - Вильгельм фон-Грумбах, у герцога Баварского - Фейт Зенг, у дюка de la Petite Pierre - Генрих фон-Штаден. Проект Генриха Штадена приобретает для нас особый интерес, ибо своим возникновением обязан той напряженной заинтересованности, с какою Запад следил за перипетиями борьбы в Балтийском море.

Штаденское описание Московии, основанное на личных впечатлениях участника или современника событий и устной традиции придворной или народной среды, займет одно из первых мест в ряду Rossica XVI в.

Около 12 лет (с 1564 по 1576 г.) Генрих Штаден прожил в Московском государстве; из них около 6 лет (?) провел в „опричнине".

51

Достаточно, этой хронологической справки, чтобы почувствовать исключительную историческую ценность литературного наследства опричника-Вестфальца.

На основе его личных впечатлений сложилось топографоэкономическое описание русского Поморья и описание Москвы. Замечательное, единственное в литературе, описание опричного двора на Неглинной (1565-1571 гг.), сгоревшего в набег Девлет-Гирея, сделано также по личным воспоминаниям. Отсюда своеобразная, необычная для автора экспрессия литературного стиля в изображении низких хором „кровожадного дикаря", особого царского дворика, усыпанного белоснежным песком.

Новые данные по истории опричнины звучат особенно убедительно в устах опричника, пострадавшего при аграрной реакции и обратном пересмотре земельных дач в опричнине после набега 1572 г.

По своим старицким поместьям он хорошо ознакомился с существом крестьянского вопроса и условиями нарастания крепостных отношений в поместье, с техникой сошного письма и посошного обложения, и в своих „Записках" сумел рассказать и по этим вопросам кое-что в высокой мере интересное для историка.

Детали приказного суда, центрального и областного управления подобраны автором тоже опытным путем: на Москве, в Старице и в Каргополе изучал он строй и характер „высшей московской школы", как иронически именует автор хитроумные проделки московских пррказных в паутине московских законов.