Крушение Римской империи

Для того, чтобы подстраховать их сомнительную службу, центральное правительство от случая к случаю делало попытки мобилизовать местные группы самообороны против непрекращающихся извне вторжений. Уже были прецеденты таких действий, например, защита Тревери (Трира) от узурпатора в 350-х годах. Но затем, в 391 г., право использования армии против «бандитов» было даровано, в противовес обычной практике, всем, без исключения, на принципах, изложенных в Истории Августа так: люди сражаются лучше всего, когда они защищают свою собственность.

В конце четвертого столетия снова стали возникать спорадические вспышки местной обороны, но они были немногочисленны и неэффективны. Во время отчаянного кризиса при вторжении германских племен в Италию в 405 г. государство обратилось к провинциям с призывом объединиться в качестве временных добровольцев в борьбе «за родину и мир» — но без особого успеха. Сепаратистские движения в британских провинциях тремя годами позже можно рассматривать как попытки совместной самообороны. А вскоре, в 410 г., Гонорий послал в Британию инструкцию местным властям, как организовать самостоятельную оборону. Тридцатью годами позже британцы вновь получили подобное послание. В Италии, когда Гейзерих и вандалы угрожали стране, власти призвали граждан взять в руки оружие. Также и в Галлии в 471—475 гг. епископ Сидоний призвал население Арверни (Оверн) защищать свою столицу Арверни (ранее Августонемет, ныне Клермон-Ферран) от нападения вестготов.

Эти попытки местной самообороны заслуживают только упоминания, поскольку они были скорее исключением. В военных событиях они не играли существенной роли. А что касается самой армии Рима, без учета неуправляемых федератов, то ее конец был уже близок. Легальное выступление на трон Валентиниана III едва ли могло скрыть отчаянную ситуацию, поскольку император прямо заявил, что его военные планы полностью провалились.

Разваливалось все и повсюду. Британия, несмотря на все увещевания, была уже полностью потеряна. В провинциях в долине Дуная войска были распущены еще в начале века, граница вокруг них рассыпалась и никто не платил им зарплату. Только часть реки, самая близкая к Италии, вплоть до конца оставалась в руках Рима.

Некий Еджиппий, местный монах, в своей биографии описывал последние дни дунайского гарнизона, примерно, в 482 г. Он рассказал, как пограничные силы и сама граница, наконец, рассыпались, и описал, как последнее уцелевшее подразделение у Кастра Батава (Пассау) послало несколько человек в Италию получить причитающиеся им выплаты. В это время в самой Италии больше не было никаких римских войск. Последняя армия римского государства, армия Одоакра, который низложил последнего императора Запада, состояла полностью из федератов.

Если бы римляне смогли поддерживать армию, они смогли бы спасти страну от развала. Их провал в попытке восстановить армию был одной из основных причин крушения империи. В позднем Риме наблюдалось полное отсутствие взаимной симпатии между армией и гражданами; и это противоречие между нуждами обороны и желанием людей обеспечить ее, внесло весомый вклад в падение Западного Рима.

Но почему эти противоречия достигли столь катастрофических масштабов? Ответ лежит немногим ниже поверхности и заключается в глубоком расколе, потрясшем позднее римское общество. Исследованием этого раскола мы теперь и займемся.

РАСКОЛ МЕЖДУ КЛАССАМИ

Глава 3

БЕДНЯКИ ПРОТИВ ГОСУДАРСТВА

Главной причиной, по которой граждане Рима не хотели поддерживать армию и пополнять ее ряды, было тяжелое бремя налогов, взимавшихся для содержания армии — гигантская нагрузка, все более отчуждавшая бедняков от государства и с фатальной неизбежностью разделявшая их. Отчаянная ситуация, в которую фискальная налоговая политика загнала Западную империю, серьезно анализируется неизвестным автором книги «О делах войны». Он описывает происходившие в терминах, использовавшихся налоговым управлением Империи: «огромные расходы на армию необходимо проверить, поскольку они ввергли в кризис всю систему уплаты налогов».

Это заявление не совсем справедливо, поскольку в нем рассматривалась только часть проблемы. Огромные военные расходы были вынужденно необходимы, если Империя хотела устоять на ногах. Стоимость защиты границ стала поистине колоссальной. Когда в 360 г. государственный казначей Урсул побывал в разрушенном городке Амида, ныне Дьярбакир в Южной Турции, который римляне были вынуждены оставить, он с горечью обратил внимание на финансовые аспекты: «Посмотрите, с какой храбростью защищают эти города наши солдаты, чье безмерное жалование уже подорвало здоровье Империи».

Это замечание позже стоило Урсулу жизни — он погиб от рук солдат, которых критиковал. И все-таки, даже если его осуждение сдачи Амиды было оправданным и даже если расходы были чрезмерными, при всем при том армию необходимо было поддерживать и находить деньги на ее содержание во что бы то ни стало. Но находить их было все труднее, а иногда и невозможно. Когда Валентиниан III признал, что его планы относительно армии провалились, он связал этот провал с нехваткой денег. Не было денег, сказал он, для действующей армии, не говоря уже о новых рекрутах.

Автор книги о делах войны, не рассматривающий проблему в общем, делает ряд частных предложений, которыми, к большому сожалению, не всегда можно было воспользоваться. Одним из таких предложений, о котором он и сам говорит, что оно явилось бы жестом отчаяния для его исполнителей, было — резко сократить, либо полностью отменить премии, которые правительство обычно выплачивало как военным, так и гражданским лицам: автор видит в этих расходах главную причину упадка Империи. Однако и прошлые правители считали политически обязательным распределение дополнительных вознаграждений в войсках и среди гражданского персонала, каков бы ни был их источник — налоги или грабежи.

Конечно, неизвестный автор был прав, когда говорил, что эти премии ложились тяжелым бременем на налогоплательщиков. Но он умалчивал о том, что отмена премий была бы самоубийственна. Второе предложение касалось сокращения срока службы, чтобы сэкономить на высоких окладах на выслугу лет. Но и это, по-видимому, было практически невозможно из-за отсутствия людских ресурсов для замены увольнявшихся из армии.

Другой анонимный автор того же периода, один из авторов Истории Августа относится с энтузиазмом к известному заявлению императора Марка Аврелия Проба (276—232) о том, что, поскольку при его правлении все складывалось очень удачно, то в дальнейшем римская армия вообще не нужна.

…Какое блаженство охватило бы всех, если бы при его правлении больше не брали бы в солдаты. Провинции не должны были бы содержать гарнизоны, никаких выплат на армию от общественных щедрот, сокровища Рима оставались бы нетронутыми, землевладельцы больше не облагались бы налогами!

Это был бы действительно золотой век, обещанный им.

Все это, конечно, так, но золотой век так никогда и не настал. Вместо этого все произошло с точностью до наоборот: армия становилась все больше и больше. Однако История Августа была совершенно права, признавая армию главной причиной и потребителем налогов. Когда впоследствии Валентиниан I и Феодосии I предпринимали гигантские усилия, каждый по-своему, для укрепления вооруженных сил, неизбежным результатом являлось резкое повышение налогов. Из-за отсутствия оборотного капитала, правительство не могло, выражаясь на современный лад, переложить часть бремени на потомков, образуя государственный долг.

Насколько это было в силах Валентиниана, он проводил налогообложение крайне осторожно. Аммиан специально информирует нас о желании императора обеспечить провинциям финансовые послабления. Но несмотря на свои личные пожелания, он был вынужден разрешить Петронию Пробу, своему префекту претории в Италии, Иллирии (Югославия) и Северной Африке, прибегнуть к очень жестким мерам, и к концу его правления налогообложение резко выросло.