Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди

Татьяна Егорова встречала Новый год в ресторане Дома актера в привычной актерской компании. Рядом с ней были Андрей Миронов (здесь же находились и его родители Мария Миронова и Александр Менакер, которые сидели отдельно — в противоположном конце зала), Александр Ширвиндт, Марк Захаров, их дражайшие половины и др. Праздник прошел на высоком подъеме и завершился феерическим выступлением Андрея Миронова, который, взобравшись на сцену, исполнил несколько песенных номеров, приведших публику в неописуемый восторг. Егорова, глядя на него, даже поймала себя на мысли: "Господи, ужас!!! Как я его люблю!!!"

Владимир Высоцкий встретил наступление Нового года на квартире у своей матери Нины Максимовны — на улице Телевидения, 11. Как вспоминает его приятель Давид Карапетян:

"В новогоднюю ночь Володя позвонил нам с Мишель и поздравил с наступающим. Он был трезв, грустен, серьезен. Меня еще, удивило, что он не поехал в какую-нибудь компанию, а остался дома с Ниной Максимовной…"

Между тем были и такие, кому те праздничные дни ничего, кроме разочарования, не доставили. Например, кинорежиссер Андрей Смирнов находился не в самом лучшем расположении духа, поскольку киношное начальство буквально извело его придирками к только что завершенному фильму "Белорусский вокзал". Причем это началось не в декабре, а гораздо раньше — чуть ли не с первого съемочного дня. Смирнова попрекали тем, что показал он бывших фронтовиков какими-то приниженными, а их быт — жалким и неустроенным. Цензоры недоумевали: "Неужели эти люди победили в войне?" Затем режиссера стали доставать лагерной тематикой. Мол, в вашем фильме постоянные намеки на сталинские лагеря. Где? Да вот, пожалуйста: в песне Окуджавы есть строчка "И только мы плечом к плечу врастаем в землю тут…" — это же про лагерь!

Как только Смирнов отбился от этого "наезда", как тут же последовал новый — уже от другого редактора, и опять по поводу песни. "Что это за строчки такие: "А нам нужна одна победа. Одна на всех. Мы за ценой не постоим"? Это же китайский лозунг. А наш лозунг был другой: "Победа малой кровью". Не пойдет". И вновь Смирнову приходилось доказывать, что никаким Китаем в злополучной песне и не пахнет.

Наконец после всех внесенных в картину поправок ее повезли сдавать в Госкино. Было это как раз под самый Новый год. Главный редактор сценарно-редакционной коллегии И. Кокорева после просмотра сказала: "Ну, как видите, картина сложная. Давайте обсудим ее после праздников". А Смирнов-то надеялся, что все решится после этого просмотра, поскольку его нервы были уже на пределе. А получилось, что судьба фильма продолжала быть как в тумане. Хорошего настроения это режиссеру не прибавило.

Драматург Леонид Зорин встречал наступление Нового года в гордом одиночестве — жена и сын уехали в Каролевищевичи, дышать зимой и ходить на лыжах. В ночь прощания со старым годом Зорину было трудно понять, что он чувствует — благодарность или обиду. С одной стороны, год сложился удачно — столько пьес, как в уходящем году, он еще никогда не писал, кроме них, были написаны несколько рассказов и сценарий фильма "Гроссмейстер", но, с другой стороны, — судьба одной из лучших пьес "Медная бабушка" была под большим вопросом, поскольку ставить ее в театрах не давали. Драматург вспоминает:

"В шкафу моем стояла бутылка с хересом почтенного возраста, ему минуло 62 года. Мне подарили его виноделы, растроганные моим обращением к их романтической профессии. Почать ее в рубежную ночь? Я уже потянулся рукой, но передумал — открою, когда сыграют "Медную бабушку". Только в тот день. И не раньше того…"

Борис Бабочкин встречал Новый год, будучи больным. Причем так уже было в третий раз. Правда, теперь он находился не в больнице, а дома, но все равно настроение у него было скверное. В его дневнике читаем:

"…Чувствую себя плохо, и мысли в голове — соответственно — мрачные. Уже ничего хорошего, ничего особенно интересного не будет. Могло бы быть и по-другому, конечно, могло. Но при одном условии: если бы я был не я. Или бы я отказался от своих жизненных правил, принципов, ну то же — от самого себя. Сейчас вот вернулся в театр. Даже репетирую, как говорят, интересно. Но нет непосредственно наслаждения искусством, слишком много знаю о людях, с которыми работаю, и не то чтобы обвиняю их в чем-то, а вижу — они уже не художники. Система их изуродовала. И ни- I чего с этим сделать нельзя. Все это — ложь, все — круговая порука лицемерия. Подумать только, что одна Фурцева, лично, персонально, отняла у меня пять лет творческой жизни. Даже — шесть лет. Может быть, именно в эти шесть лет мне предназначено было сделать самое большое из всего, что вообще на мою долю было отпущено судьбой. Шесть лет я не работал в театре вообще. Я не угодил ей. А именно она "руководила" всем искусством и, конечно, считала себя знатоком, тонким, интеллигентным человеком, борцом "за партийность и реализм". А была просто глупая женщина, окруженная подлецами…"

В не менее скверных чувствах встречал тот Новый год и поэт Николай Рубцов. Он рассчитывал, что к нему в Вологду приедет бывшая жена с дочкой Леной, но, увы не приехали. А он-то ждал их с таким нетерпением — прибрался в доме, поставил елку, хотя заранее наряжать ее не стал, думал сделать это вместе с дочкой. Не получилось. В итоге новогоднюю ночь Рубцов провел с приятелем-художником за бутылкой водки. Жить поэту оставалось всего лишь восемнадцать дней.

Во второй половине декабря в московских кинотеатрах состоялось несколько премьер, причем преимущественно это детские фильмы (каникулы ведь!): с 21 декабря показывают румынский фильм "Приключения Тома Сойера", с 29-го его продолжение — "Смерть индейца Джо", с 28-го — музыкальный фильм Павла Арсенова "Король-Олень" с Юрием Яковлевым, Валентиной Малявиной (еще три года назад она была женой Арсенова, а сейчас живет с Александром Кайдановским), Сергеем Юрским в главных ролях, с 30-го — сказку Александра Роу "Варвара-Краса, длинная коса" с Михаилом Пуговкиным, Георгием Милляром (главная Баба-Яга советского экрана), Анатолием Кубацким и Лидией Королевой.

Кино по ТВ: "Сердце Бонивура" (15-18-го), "Три товарища", "Люди на мосту" (19-го), "Парень из нашего города", "Зеленый огонек" (20-го), "Человек с ружьем" (21-го), "Карьера Димы Горина", "Циклон начнется ночью" (22-го), "Суд" (23-го), "Если есть паруса" (премьера т/ф), "Борец и клоун" (25-го), "Человек-амфибия", "Чук и Гек", "Фальшивая Изабелла" (26-го), "Бриллиантовая рука" (впервые по ТВ), "Алешкина любовь" (29-го), "Дети капитана Гранта" (30-го), "Снежная королева" (31-го) и др.

Как поссорились Никулин с Моргуновым

В 70-м году окончательно рассорились Юрий Никулин и Евгений Моргунов. Они и раньше — в период своего существования персонажами легендарной гайдаевской тройки — не очень дружили, но в 70-м окончательно друг к другу охладели. А поводом к этому послужило то, что Никулину в том году присудили Государственную премию РСФСР, а Моргунову нет. Последний позднее признается: "Никулин ходил по Комитету кинематографии РСФСР и оформлял документы на получение Государственной премии. Но не было там ни имени Гайдая, ни Вицина, ни Моргунова, ни Бровина (оператор, работавший с Л. Гайдаем. — Ф. Р.), ни одного из членов съемочной группы. Никулину дали эту премию. Он получил ее один. И для меня это… Когда я сказал об этом, Никулин на меня обиделся. Но если человек становится, как говорится, по ту сторону ворот, то для меня уже не существует основы для общения…"

Новоселы 70-х: Святослав Рихтер, Игорь Тальков