Схороните мое сердце у Вундед-Ни

В первые секунды избиения огонь карабинов был оглушительным, и воздух наполнился пороховым дымом. Среди умирающих, распростертых на мерзлой земле, был Большая Нога. Потом звуки выстрелов на время стихли. Небольшими группами индейцы и солдаты схватились в рукопашную, пустив в ход ножи, дубины и пистолеты. Так как мало у кого из индейцев было оружие, им нужно было бежать, и тут большие пушки Гочкиса открыли по ним огонь, выстреливая почти по снаряду в секунду, кося огнем индейский лагерь, разрывая шрапнелью вигвамы, убивая мужчин, женщин и детей.

«Мы пытались бежать, — рассказывала Луиза Пронырливая Медведица, — а они стреляли в нас, как будто мы бизоны. Я знаю, что бывают добрые белые люди, но солдаты, должно быть, были низкими людьми, потому что расстреливали женщин и детей. Индейские солдаты не стали бы так поступать с белыми детьми».

«Я выскочила оттуда и побежала вслед за убегавшими, — рассказывала Хакиктавин, другая молодая женщина. — Мои дедушка, бабушка и брат были убиты, когда мы перебегали через овраг, а потом меня ранило навылет в правое бедро и в правое запястье, и я не пошла дальше, я не могла идти, и после того, как солдат поднял меня, ко мне подошла какая-то маленькая девочка и юркнула ко мне под одеяло».

Когда это безумие кончилось, Большая Нога и больше половины его людей были убиты или тяжело ранены; считалось, что было убито 153 человека, но многие раненые отползли в сторону и умерли позже. Кто-то подсчитал, что в общей сложности погибло около 300 из бывших там 350 мужчин, женщин и детей. Солдаты потеряли 25 человек убитыми и 39 ранеными; большинство из них пало от своих же пуль и шрапнели.

После того как раненые кавалеристы отправились в агентство Пайн-Ридж, одно подразделение солдат обошло поле боя на Вундед-Ни, подбирая оставшихся в живых индейцев и загружая их в фургоны. К концу дня стало ясно, что скоро будет метель, а мертвые индейцы так и остались лежать там, где упали. (Когда метель утихла и похоронная команда вернулась в Вундед-Ни, она нашла тела Большой Ноги и других индейцев, замерзших в гротескных позах.)

Фургоны, полные раненых индейцев сиу (4 мужчин и 47 женщин и детей) прибыли в Пайн-Ридж затемно. Все имевшиеся бараки были полны солдат, и, пока какой-то бестолковый офицер искал им жилье, они оставались лежать в открытых фургонах на сильном морозе. Наконец, открыли помещение, занимаемое епископальной миссией, вынесли оттуда скамьи и набросали на необтесанный пол сена.

Был четвертый день после рождества в год 1890 от рождества Христова. Когда в освещенную свечами церковь внесли первые растерзанные окровавленные тела, те, кто был в сознании, могли видеть свисавшую с голых балок рождественскую зелень. Над амвоном висела хоругвь с неровно написанными буквами: Мир на земле и я людях благоволение.

Тогда я еще не знал, сколь многому пришел конец. Когда я оглядываюсь назад с высокого холма моей старости, я все еще могу видеть зверски убитых женщин и детей, лежащих грудами вдоль узкого извилистого ущелья, я вижу их так же ясно, как видел молодыми глазами. И я могу видеть нечто иное, что умерло там, в кровавой грязи, и похоронено в метели. Там умерла мечта народа. То была прекрасная мечта… Обруч, скреплявший народ, разбит, и куски его разбросаны. Лишенное сердцевины священное дерево мертво.

Черный Лось