Уголовный розыск. Петроград – Ленинград – Петербург (сборник)

Просьба о помиловании была оставлена без последствий. Гавриков был расстрелян. Он до последней минуты рассчитывал, что вот-вот откуда-то придет помощь, откуда-то явится Пантелеев и спасет его. И никак не мог примириться с тем, что все погибло.

После побега

Гавриков в трибунале был не совсем откровенен. Более откровенным он был на тех многочисленных допросах, которым подвергался в 1-й бригаде угрозыска и у следователя трибунала. Но даже эти показания на нескольких десятках листах не дают полного представления о «делах» и «подвигах» шайки. А «подвигов» было немало.

Показания расстрелянного Гаврикова дали уголовному розыску ряд ценных данных. К уже известным «ходам» Пантелеева прибавилось еще несколько.

После бегства из 3-го исправдома (Ленинградского Дома Заключения), которое произошло в ночь на 11 ноября 1922 года, Гавриков пробыл на свободе почти целый месяц и участвовал в целом ряде налетов и грабежей. Этот месяц был для шайки месяцем наиболее тяжелых испытаний, но вместе с тем наиболее богатым по «жатве», которую она собрала.

В ночь побега, 11 ноября, стояла холодная, слегка морозная погода. Улицы, даже центральные, были безлюдны. Лишь изредка вдоль домов и заборов одиноко, как бы крадучись, мелькали тени прохожих. Осторожно, боязливо озираясь, пробирался мимо исправдома «путник запоздалый» в серой шинели.

Это был год серой шинели — серой шинели, которая говорила о том, что владелец ее небогат. Серый цвет был защитным цветом от бандитов и грабителей, и даже самый настоящий щеголь предпочитал надеть ночью серую шинель, которая если и не давала полной гарантии, то уже в некоторой степени обеспечивала от случайностей неприятной встречи.

Впереди высился мрачной громадой каменный двухсаженный забор 3-го исправдома. Приблизившись к забору, серая шинель увидала на нем черную тень. Шинель в ужасе отпрянула.

Тень тоже остановилась.

Шинель секунду-две стояла тихо, а потом, рассчитав, очевидно, что-то, кинулась без оглядки бежать.

— Выходи, свободно! — обернувшись назад, во двор исправдома, сказала тень и легко и мягко спрыгнула в снежный сугроб.

Это был Ленька Пантелеев.

Вслед за ним один за другим на снег спрыгнули Лисенков (Мишка Корявый), Рейнтоп (Сашка Пан) и Гавриков.

Озираясь по сторонам, как затравленные волки, видимо раздумывая, в какую сторону направиться, четыре тени несколько мгновений постояли у забора.

Затем две тени отделились и, быстро перебегая с одной стороны на другую, направились к Литейному мосту, а оттуда по набережной Невы к площади Жертв Революции (Марсово поле).

Это были Лисенков и Рейнтоп.

Их высокие тени растаяли во мгле ленинградской ночи… Еще несколько секунд похрустел снег под их ногами, и все стихло.

Где они прятались?

Гавриков и Пантелеев, выждав еще минуту и не слыша тревоги, спокойно пошли по тому же направлению и, свернув у здания Военно-медицинской академии направо, зашагали через Петроградскую сторону к мосту Лейтенанта Шмидта (б. Николаевскому).

На улице по-прежнему все было тихо… Вдруг раздался тревожный свисток. В исправдоме спохватились. Побег был обнаружен, но беглецы были уже далеко…

По рассказам Гаврикова, он и Пантелеев после бегства засели в развалинах трехэтажного дома и в жестокую стужу пробыли там больше суток.

Выждав, когда все стихло, они отправились ночевать к своим друзьям, радостно встретившим своего главаря. Места ночевки они все время меняли, преимущественно в районе реки Пряжки. Там у Леньки Пантелеева были свои квартиры, и в них свои соучастники. Он знал, что агенты стерегут его на каждом шагу и что в случае поимки ему пощады не будет.

Ленька решил свою жизнь дешево не отдавать.

Первой их заботой было одеться и вооружиться. На Обуховской толкучке они купили четыре револьвера — Ленька взял себе два браунинга, а Гавриков — маузер и наган. Реализовав бриллиант в два карата, припрятанный с «дела» — налета на доктора Левина, Ленька сам оделся и одел Гаврикова. Бандиты купили сапоги, шинели, кожаные куртки и неизменные буденовки. Добыв себе «липы» (фальшивые документы), бандиты отправились на заработки.

«Модное» занятие

Для начала Пантелеев и Гавриков занялись «модным» по тем временам бандитским делом — раздеванием запоздалых прохожих.

Как ни было запугано население частью правдивыми, а большей частью ложными рассказами о ночных ограблениях, все же были смельчаки, ходившие ночью по улицам.

Гавриков и Пантелеев облюбовали себе широкое Марсово поле и ежевечерне залегали на откосе Лебяжьей канавки. Не страшила их где-то вдали маячившая одинокая фигура милиционера, совершавшего свой обход района.

Наметив себе жертву, Гавриков и Пантелеев выскакивали, наставляли револьверы и без единого слова и без малейшего сопротивления донага раздевали прохожего, безмолвно, без попытки к сопротивлению отдававшего все, что на нем было. Ходила легенда, что «Ленька пролетариев не раздевает». Это — чистейшая ложь. Жертвами Пантелеева были все — без различия класса, пола и возраста. Лишь бы у них было хоть какое-нибудь «барахло».

Не успеет ограбленный прийти в себя, как грабителей и след простыл. Они исчезали за откосом канала… Кто был посмелее, тот поднимал крик, а потрусливее — покорно шагал по направлению к ближайшему огню.

Тем временем наступал черед новой жертвы, которую постигала та же участь.

Совершив несколько таких грабежей, обычно не более четырех в ночь, Пантелеев и Гавриков отправлялись в ближайшую хазу, куда немедленно вызывали маклака, за бесценок покупавшего награбленное ими «барахло».

Но недолго орудовали на Марсовом поле Пантелеев и Гавриков. Уголовный розыск, узнав, что там стали «пошаливать», установил за Марсовым полем усиленное наблюдение агентов. Но у Пантелеева были свои «агенты», сообщившие ему об этом, и он поспешил «сняться с якоря».

Деятельность бандитов перекинулась в район Сергиевской (ныне улицы Чайковского) и Кирочной улиц, где населенность была весьма слабой. Здесь ими был совершен ряд «мокрых» нападений, сопряженных с убийством. В числе жертв был инженер Студенцов с женой. Пантелееву, как потом рассказывал Гавриков, показалось, что Студенцов вынимает из кармана револьвер, и он убил его и его жену.

Встреча с надзирателем Кондратьевым

Таких грабежей было совершено ими около 20, но прибыли бандиты получили мало. Пантелеев задумал организовать шайку для более выгодных дел.

Время от времени Гавриков и Пантелеев встречались с Рейнтопом и Лисенковым, но пока они остерегались работать вкупе: вчетвером — опасней.

Был у бандитов еще сообщник, которому они обязаны были своей свободой, — это надзиратель Кондратьев. Бандиты сдержали слово и встретились с ним.

Встреча была назначена еще при побеге «через три дня», а в случае невозможности, «в среду на каждой неделе». Место встречи — Обводный канал под Американским мостом.

Пантелеев не знал еще тогда об аресте Кондратьева.

Вся шайка отправилась к назначенному времени на Обводный канал…

К этому же времени уголовным розыском туда же был доставлен Кондратьев, находившийся под охраной полудюжины револьверов переодетых агентов.

Осторожный Пантелеев заметил, что кто-то следит за Кондратьевым, и немедленно скрылся.

Шайка организована

Пантелеев встретился с Рейнтопом и Лисенковым и сразу же наметил для «совместной работы» несколько квартир, которые ему указали его осведомители.

На другой же день было совершено ими зверское убийство и налет на Екатерининском канале.

Пробравшись в квартиру профессора Романченко, бандиты убили его и тяжело ранили его жену. Была также убита бросившаяся на грабителей собака. Разгромив квартиру, бандиты скрылись с добычей.

Уголовному розыску удалось установить, что квартиру «дал» проживавший в том же доме соучастник Пантелеева, но следов преступников сразу обнаружить не удалось.

За этим кровавым делом последовало скоро другое. Через два дня была разгромлена еще квартира, а за ней — третья.