Святая Русь

"Бывшим православным христианам всякого чина, возраста и сана: теперь же не ведаем, как вас и назвать. Не достает мне сил, болит душа и болит сердце, все внутренности мои расторгаются и все составы мои содрогаются, плачу и с рыданием вопию: помилуйте, помилуйте свои души и души своих родителей, восстаньте, вразумитесь и возвратитесь," — писал в начале 1609 года бунтарям в Тушино патриарх Гермоген, "бывшим братиям нашим" писал святитель туда же позднее: "а теперь не знаем, как и назвать вас, потому что дела ваши в наш ум не вмещаются, уши наши никогда прежде о таких делах не слыхали, и в летописях мы ничего такого не читывали: кто этому не удивится? Кто не восплачет? Слово это мы пишем не ко всем, но к тем только, которые, забыв крестное целование, отъехали, изменив государю царю и всей земле, своим родителям, женам и детям и всем своим ближним, особенно же Богу, а которые взяты в плен, как Филарет митрополит и прочие, не своею волею, но силою, и на христианский закон не стоят, крови православной братии не проливают, таких мы не порицаем, но молим о них Бога."

"Мы в храме Божьей Матери дали обет не изменять государю нашему Василию Ивановичу, а тебе, литовскому королю, и твоим панам не раболепствовать вовеки," — так в сентябре 1609 года отвечали королю Сигизмунду из осажденного Смоленска воевода Михаил Борисович Шеин, архиепископ Сергий и народ. Позднее, в начале 1610 года, владыка Сергий, чтобы пресечь разговоры горожан о сдаче, снял после службы облачение, положил посох и, выйдя к пастве, объявил ей, что готов принять какую угодно муку, но Церкви не предаст, и согласен, чтобы его умертвили, но на сдачу города не согласится. Горожане, проливая слезы, надели на владыку Сергия облачения и поклялись бороться с поляками до последнего издыхания. В конце декабря 1610 года на требование поляков о сдаче Смоленска королю, подкрепленное известием, что Москва уже целовала ему крест, доблестный Шеин отвечал: "Хотя Москва королю и крест целовала, и то на Москве сделано от изменников. Изменники бояр осилили. А мне Смоленска королю не сдавывать и ему креста не целовать, и биться с королем до тех мест, как воля Божия будет. И кого Бог даст государя, того и будет Смоленск." Только в июне 1611 года пал почти вымерший Смоленск. Воевода Шеин был пытаем поляками и заключен в Литве, архиепископ Сергий умер в Вильне в узах.

1610 год. Ноябрь. Патриаршие палаты. Бояре правительствующей думы требуют от святителя Гермогена, чтобы он разрешил народу целовать крест польскому королю Сигизмунду, отдаваясь в его полную волю, отписав об этом и доблестным защитникам Смоленска. Твердо отказывает в этом патриарх. "…Я таких грамот не благословляю вам писать и проклинаю того, кто писать их будет: а русским людям напишу, что если королевич на Московское государство не будет, в православную веру не крестится и Литвы из Московского государства не выведет, то благословляю всех, кто королевичу крест целовал, идти под Москву и помереть всем за православную веру." С наглыми ругательствами бросается на патриарха боярин Михаиле Салтыков, грозя ему ножом. "Крестное знамение да будет против твоего окаянного ножа," — грозно говорит святитель, подняв руку с крестным знамением. "Будь ты проклят в сем веке и в будущем." "Это твое начало, господин, — продолжал патриарх, обращаясь к первосоветнику боярской думы князю Мстиславскому. — Ты больше всех честию: тебе следует впереди других подвизаться за православную веру; а если ты прельстишься, то Бог скоро прекратит жизнь твою, и род твой возьмет от земли живых, и не останется никого от рода твоего в живых." Подавлены мужеством и обличением святителя бояре-изменники и на время оставляют его в покое.

"Даст тебе Бог поучать людей от востока до запада, наполнять землю учениками, отводить от пьянства. За беззаконное же пьянство и разврат Господь Бог нашлет на русскую землю иноплеменных. И они подивятся и почудятся великому терпению твоему и подвигам: меч их тебя не повредит, и они прославят тебя более верных," — говорил в Ростове святой блаженный Иоанн, Христа ради юродивый, задолго до Смутного времени своему другу святому Иринарху-затворнику, заповедав ему носить на себе кресты железные.

Память Иоанна Власатого, юродивого Ростовского (+1580 г.) — 3(16) сентября.

"Я в Русской земле родился и крестился, за русского царя Василия и молюсь," — говорил ворвавшимся в его келию полякам и русским изменникам преподобный Иринарх, подвижник Ростовский, обвивший себя железным "ужищем," то есть особой длинной цепью. Из затвора ходил он в Москву увещевать царя Василия стоять твердо. По пророческому слову старца Иринарха князь Скопин-Шуйский отбил Сапегу от Калязина. И весь победоносный поход Скопина к Москве совершался с благословения преподобного, пославшего князю освященную просфору и говорившего: "Дерзай, не бойся, Бог тебе поможет." Скопину же послал он свой родительский "поклонный" медный крест, которым впоследствии благословил и князя Пожарского.

Память святого Иринарха, затворника Ростовского (+ 1616 г.) — 13(26) января.

1611 год. Март. Изменник боярин Салтыков по приказанию Гонсевского снова настаивает перед патриархом Гермогеном о прекращении им отечестволюбивой деятельности: "Это ты по городам посылал грамоты; ты приказывал всем собираться да идти на Москву. Отпиши им, чтобы не ходили." "Если ты, все изменники и поляки выйдете из Москвы вон, я отпишу к своим, чтобы вернулись. Если же вы останетесь, то всех благословляю помереть за православную веру. Вижу ее поругание, вижу разорение святых церквей, слышу в Кремле латынское пение и не могу терпеть." Заговорил тогда Гонсевский: "Ты, Гермоген, главный заводчик сего возмущения. Тебе не пройдет это даром. Не думай, что тебя охранит твой сан."

Но святителя нельзя было запугать. Злою смертью грозили ему изменники и поляки во вторник на Святой неделе, когда ополчение и казаки подошли к самой Москве. "Боюсь Единого Живущего на небесах, — отвечал патриарх. — Вы мне сулите злую смерть, а я надеюсь через нее получить венец небесный и давно желаю пострадать за правду." В подземелье Чудова монастыря ввергнут был святитель. "В храмине пусте, яко во гробе, затвориша," — говорит летопись.

1611 г. 5 августа. Из подземелья Чудова монастыря через бесстрашного свияженина Родиона Мосеева пишет святитель Гермоген в Нижний Новгород свою последнюю, предсмертную грамоту: "Благословление архимандритам, и игуменам, и протопопам, и воеводам, и дьякам, и дворянам, и детям боярским, и всему миру; от патриарха Гермогена Московского и всея России — мир вам и прощение и разрешение. Да писати бы вам из Нижнего в Казань к митрополиту Ефрему, чтобы митрополит писал к боярам учительную грамоту, да и казацкому войску, чтобы они стояли крепко в вере, и боярам бы и атаманье говорили бесстрашно, чтобы они отнюдь на царство проклятого Маринкина сына… (не брали)… Я не благослав-ляю. И на Вологду ко властем пишите ж; также бы писали в полки, да и к Рязанскому (владыке) пишите тож, чтобы в полки также писал к боярам учительную грамоту, чтобы уняли грабеж, корчму и разврат, и имели бы чистоту душевную и братство, и промышляли бы, как реклись, души свои положити за Пречистыя дом, и за чудотворцев, и за веру, так бы и совершили; да и во все города пишите, чтоб из городов писали бы в полки к боярам и атаманье, чтобы отнюдь Ма-ринкин (сын) ненадобен; проклят от святого Собора и от нас. Да те бы вам грамоты с городов собрати к себе в Нижний Новгород, да пересылати в полки к боярам и атаманье; а присылати же прежних коих есте присылали ко мне с советными челобитными — свияженина Родиона Мосеева да Романа Пахомова — а им бы в полках говорити бесстрашно, что проклятый отнюдь не надобен; а хотя буде постраждете, а вас в том Бог простит и разрешит в сем веце и в будущем; а в городы для грамот посылати их же, а велети им говорить моим словом. А вам всем от нас благословение и разрешение в сем веце и в будущем, что стоите за веру неподвижно; а я должен за вас Бога молити."