Минин и Пожарский: Хроника Смутного времени

После многих лет самозваыщины имя «доброго Дмитрия» утратило прежнюю магическую силу. В глазах многих русских людей оно давно стало символом раздора, а не единения.

Инициаторы провозглашения Лжедмитрия III царем обманулись в своих надеждах. Крест самозванцу отказались целовать не только замосковиые города, Рязань и Тверь, но и многие города, прежде входившие в состав калужского лагеря. По утверждению троицких монахов, присяга не удалась даже в Калуге, Туле и Серпухове.

В столице парод недолго ликовал по поводу обретения государя. Буйный пир сменился тяжким похмельем. Казаки и московские черные люди имели возможность убедиться в том, что провинция решительно отказалась поддержать их выбор. Надежды на то, что царек поможет вызволить царствующий град, оказались иллюзорными. В Пскове Лжедмитрий III не мог управиться даже с Лисовским. Зато реальные последствия воцарения псковского вора дали о себе знать незамедлительно.

Нижегородская рать, прибытия которой ждали в Москве с нетерпением, остановилась в Ярославле и отказалась выступить оттуда на помощь таборам. Вожди нового ополчения Минин и Пожарский предприняли военную демонстрацпю против казаков Просовецкого, чтобы доказать всем и каждому, что они не потерпят утверждения на троне самозванца.

Переворот в пользу Лжедмитрия III посеял рознь и смуту в самом подмосковном лагере. Боярин Трубецкой j и окружавшие его дворяне, оправившись от испуга, пытались организовать тайный заговор против самозванца, В конце марта 1612 года Трубецкой прислал в Троице Сергиев монастырь двух дворян братьев Пушкиных. Через своих посланцев он просил монахов помочь ему заключить соглашение с Пожарским, чтобы сообща «промышлять» над врагамгт, «которые пыиече завели смуту» Находившийся в монастыре думный дворянин Василий! Сукин охотно поддержал этот план вместе с тамошним архимандритом и старцами. Пожарский получил от них' пространное послание. Старцы передали ему предложен пие встретиться с Трубецким «во едином месте, где вам бог благоволит», и, «положить» благой совет о государе, «кого нам даст бог наш», пока многие города еще не ycпели присягнуть вору и ратные люди под Москвой «рознею своею не потеряли Большого каменного города и острогов и наряду».

Минин и Пожарский с большой выдержкой старались предотвратить вооруженное столкновение с казацкими. таборами, поддерживавшими псковского вора. Они отвергли предложение о тайном сговоре с Трубецким, Князь Трубецкой получил боярский чин в Тушине и заслужил репутацию самого преданного из слуг тушинского вора. Минин и Пожарский попросту не доверяли ему, А кроме того, они знали, что Трубецкой был человеком слабым, и подлинной властью и влиянием в таборах пользуется не он, а Заруцкий. Пожарский понимал, что немедленное выступление против казачьего царька сплотит сторонников самозванца и вновь разояжет пламя гражданской войны. Он решил выждать. Последующие события показали всю мудрость такого решения.

Атаман Заруцкий занимал несколько иную позицию, нежели Трубецкой. Переворот застал его врасплох, хотя' своей агитацией в пользу коломенского воренка оп сам невольно подготовил почву к успеху Лжедмитрия III Присяга открыла новому самозванцу путь в Москву Псковский вор готовился прибыть в столицу и предъявить права на Марину Мнишек в качестве ее супруга; и отца ее ребенка. До сих пор атаман пользовался без-И

раздельным влиянием на Марину Мнишек. Царица видела в нем свою последнюю опору. Она вступила в любовную связь с ним. Воскрешение законного супруга грозило ниспровергнуть все достижения атамана. Но он был не таким человеком, чтобы без борьбы уступить любовницу и власть безвестному бродяге и проходимцу. Впрочем, не одни, только личные мотивы побуждали атамана отказать в поддержке новому царьку. Заруцкии был достаточно искушенным политиком и понимал, что попытка навязать стране псковского вора может окончательно погубить власть первого земского правительства. Если псковский вор и нужен был атаману, то лишь для того, чтобы усадить на трон царицу Марину и «царевича» Ивана.

В середине марта 1612 года ополчение постановило направить в Псков новое посольство. Сторонники Лжедмитрия Ш настояли на том, чтобы послов сопровождали триста казаков. Таким путем они желали обеспечить государю безопасный проезд из Пскова в царствующий град. Заруцшш знал, что вся его сила заключена в поддержке казачьих станиц, и не стал перечить народу. Но атаман добился того, что главой посольства стал Ивап Плещеев. Бывший любимец тушинского вора и его боя-рин, Плещеев служил в полку у Заруцкого и считался его человеком. Назначение Плещеева вызвало гнев Трубецкого и его сообщников по заговору. В письме Пожарскому троицкие старцы утверждали, будто Плещеев (имени его покровителя Заруцкого они не называли) организовал присягу в пользу псковского вора, и ругали его как злодея и богоотступника.

Трубецкой пе доверял Заруцкому и Плещееву и не посвятил их в свои планы. В свою очередь, казачий атаман и его сторонники организовали свой заговор за спиной Трубецкого. Никто не знает, о чем Плещеев совещался с Заруцким перед своим отъездом. Ясно лишь одно - Заруцкии обладал реальной властью в ополчении, и его подручный Плещеев никогда не решился бы восстать против утвержденного присягой псковского «государя» без прямых указаний с его стороны.

Миссия Плещеева была достаточно сложной. Отправляясь в путь, казаки поклялись на кресте перед всем честным народом, что еще раз «досмотрят» псковского даря «в правду» и обличат его, если он окажется не тем, за кого себя выдает. Если же государь истипный, его надлежало торжественно препроводить в столицу.

11 апреля 1612 года земское посольство прибыло в Псков. Какими бы ни были инструкции, Плещеев повел дело с большой осторожностью, Не желая рисковать головой, он, будучи допущен к руке «царя», громогласно признал его истинным Дмитрием. В течение месяца бывший тушинский боярин усердно разыгрывал роль преданного слуги, а тем временем тайпо готовил почву для переворота.