Записки

20-го марта, накануне нашего отъезда, адмирал де-Робек пригласил меня завтракать на флагманском корабле «Аякс». Я выходил из посольства, когда мне вручили принятую английской радиостанцией телеграмму из Феодоссии от генерала Хольмана. Последний сообщал, что генерал Деникин решил сложить с себя звание Главнокомандующего и назначил военный совет для выбора себе преемника. На этот совет генерал Деникин просил прибыть меня. Телеграмма показалась мне весьма странной. На службе я уже более не состоял и приглашение генералом Деникиным меня, только что оставившего пределы армии по его требованию, трудно было объяснить. Обстоятельства, при которых генерал Деникин принял это решение, стали мне известны лишь впоследствии.

18-го марта Главнокомандующий разослал старшим начальникам секретную телеграмму такого содержания:

«Предлагаю прибыть к вечеру 21-го марта в Севастополь на заседание военного совета, под председательством генерала-от-кавалерии Драгомирова, для избрания преемника Главнокомандующего Вооруженными Силами Юга России. Состав совета: командиры Добровольческого и Крымского корпусов, их начальники дивизий, из числа командиров бригад и полков – половина (от Крымского корпуса по боевой обстановке норма может быть меньше), коменданты крепостей, командующий флотом, его начальник штаба, начальники морских управлений, четыре старших строевых начальника флота. От Донского корпуса генералы: Сидорин, Келчевский и шесть лиц из состава генералов и командиров полков. От штаба Главнокомандующего: начальник штаба, дежурный генерал, начальник военного управления, а также генералы: Врангель, Богаевский, Улагай, Шиллинг, Покровский, Боровский, Ефимов, Юзефович и Топорков».

Я завтракал на «Аяксе». С большим трудом я поддерживал разговор. Мысли все время вертелись вокруг полученной телеграммы. Я не сомневался, что борьба проиграна, что гибель остатков армии неизбежна. Отправляясь в Крым, я оттуда, вероятно, уже не вернусь. В то же время долг подсказывал, что идя с армией столько времени ее крестным путем, деля с ней светлые дни победы, я должен испить с ней и чашу унижения и разделить с ней участь ее до конца. В душе моей происходила тяжелая борьба.

Завтрак кончился, адмирал де-Робек просил меня и генерала Мильна пройти к нему в кабинет.

– «Сегодня я отправил вам принятую моей радиостанцией телеграмму генерала Хольмана. Если вам угодно будет отправиться в Крым, я готов предоставить в ваше распоряжение судно. Я знаю положение в Крыму и не сомневаюсь, что тот совет, который решил собрать генерал Деникин для указаний ему преемника, остановит свой выбор на вас. Знаю, как тяжело положение армии и не знаю, возможно ли ее еще спасти… Мною только что получена телеграмма моего правительства. Телеграмма эта делает положение армии еще более тяжким. Хотя она адресована генералу Деникину, но я не могу скрыть ее от вас. Быть может содержание ее повлияет на ваше решение. Я повторяю, не считаю себя вправе скрыть ее от вас и, зная ее содержание, поставить вас в положение узнать тяжелую истину тогда, когда будет уже поздно».

Он передал мне адресованную генералу Деникину ноту:

«Секретно.

Верховный Комиссар Великобритании в Константинополе получил от своего Правительства распоряжение сделать следующее заявление генералу Деникину.

Верховный Совет находит, что продолжение гражданской войны в России представляет собой, в общей сложности, наиболее озабочивающий фактор в настоящем положении Европы.

Правительство его Величества желает указать генералу Деникину на ту пользу, которую представляло бы собой, в настоящем положении, обращение к советскому правительству, имея в виду добиться амнистии, как для населения Крыма вообще, так и для личного состава Добровольческой армии, в частности. Проникнутое убеждением, что прекращение неравной борьбы было бы наиболее благоприятно для России, Британское Правительство взяло бы на себя инициативу означенного обращения, по получении согласия на это генерала Деникина и предоставило бы в его распоряжение и в распоряжение его ближайших сотрудников, гостеприимное убежище в Великобритании.

Британское Правительство, оказавшее генералу Деникину в прошлом значительную поддержку, которая только и позволила продолжать борьбу до настоящего времени, полагает, что оно имеет право надеяться на то, что означенное предложение будет принято. Однако, если бы генерал Деникин почел бы себя обязанным его отклонить, дабы продолжить явно бесполезную борьбу, то в этом случае Британское Правительство сочло бы себя обязанным отказаться от какой бы то ни было ответственности за этот шаг и прекратить в будущем всякую поддержку или помощь, какого бы то ни было характера, генералу Деникину.

Британский Верховный Комиссариат.

2 апреля 1920. Константинополь.»

Отказ англичан от дальнейшей нам помощи отнимал последние надежды. Положение армии становилось отчаянным. Но я уже принял решение.

– «Благодарю вас, если у меня могли быть еще сомнения, то после того, как я узнал содержание этой ноты, у меня их более быть не может. Армия в безвыходном положении. Если выбор моих старых соратников падет на меня, я не имею права от него уклониться».

Адмирал де-Робек молча пожал мне руку. Я решил выехать немедленно. Генерал Шатилов, узнав о моем решении, пришел в ужас.

– «Ты знаешь, что дальнейшая борьба невозможна. Армия или погибнет, или вынуждена будет капитулировать и ты покроешь себя позором. Ведь у тебя ничего, кроме незапятнанного имени не осталось. Ехать теперь, это безумие», – убеждал он меня. Однако, видя, что его доводы бессильны, он объявил, что едет со мной, не решаясь оставить меня в этот грозный час.

21-го марта броненосец «Император Индии» вышел в Крым. Море стихло. Мощно рассекая волны, уносил меня корабль к родным берегам. Там готовился эпилог русской трагедии. Над предпоследним актом ее готов был опуститься занавес истории.

31 июля 1922 года. Белград.

Послужной список Главнокомандующего Русской армией генерал-лейтенанта барона Врангеля (составлен 29 декабря 1921 года)

Генерал-лейтенант барон Петр Николаевич ВРАНГЕЛЬ

Главнокомандующий Русской армией.

Кавалер орденов: Св. Георгия IV ст… Св. Николая Чудотворца II ст… Георгиевского оружия. Св. Владимира III ст. с мечами и IV ст. с мечами и бантом, Св. Анны III ст… Св. Станислава II ст. и III ст. с мечами и бантом. Св. Анны IV ст. с надписью За храбрость, Георгиевского Креста IV ст., Креста Спасения Кубани I ст. и Английского ордена Михаила и Георгия II ст.

Имеет медали: Светло-бронзовую в память 100-летия Отечественной войны, светло-бронзовую в память 300-летия царствования Дома Романовых, светло-бронзовую в память 200-летия Полтавской битвы. Честной Крест Св. Гроба Господня. Галлиполийский знак.

Родился 1878 года, августа 15 дня.

Вероисповедания православного.

Происходит из потомственных дворян Петроградской губернии

Воспитывался в Горном Институте Императрицы Екатерины II, выдержал испытание на корнета гвардии при Николаевской Академии Генерального Штаба по 1 разряду и дополнительный курс успешно.

Прохождение службы:

В службу вступил Л. Гв. в Конный полк рядовым на правах вольноопределяющегося 1 разряда – 1901 сент. 1

Унтер-офицером по окончании полковой учебной команды – 1902 марта 10

Эстандарт-юнкером – 1902 июля 2

Высочайшим приказом от 12 окт. 1902 г. произведен в корнеты с

зачислением в запас Гвардейской кавалерии – 1902 окт. 2

Высочайшим приказом определен во 2-й Верхнеудинский полк

Забайкальского казачьего войска – 1904 февр. 6

Переведен на службу во 2-й Аргунский казачий полк – 1904 февр. 27

Награжден орденом Св. Анны IV ст. с надписью «За храбрость».. 1904 июля 4

За отличие в делах против японцев произведен в сотники – 1904 дек. 1

Переведен во 2-ю сотню Отдельного дивизиона разведчиков – 1905 мая 26