Правда о Bravo Two Zero (ЛП)

Меня пронизал импульс надежды. Если семья этого мальчика была здесь в 1991 году, был хороший шанс, что они знали все о Браво Два Ноль. "Вы не могли бы рассказать мне, что случилось?" спросил я.

Он покачал головой. "Было несколько иностранных коммандос, скрывающихся в вади", сказал он. "И мой дядя видел их".

"Ваш дядя? Как я понимаю, это был тот мальчик-пастух, который заметил их".

"Все, что я знаю, там была стрельба — я только слышал об этом от моего дяди Аббаса. Сегодня его здесь нет, но он вернется завтра. Он может рассказать все, что вы хотите знать".

Я мучился соблазном, но на тот момент пришлось удовольствоваться этим.

ПОСЛЕ НАСТУПЛЕНИЯ ТЕМНОТЫ, в то время как сопровождающие, съемочная группа и водители ставили свои палатки на клочке ровной земли около дороги, я прошел к месту укрытия группы и раскатал свой спальный мешок и пончо, намереваясь провести ночь там. Возможно никто, даже пастух, не спал здесь с 24 января 1991 года, когда это место в последний раз служило домом для Браво Два Ноль. Лежа в кромешной темноте, на том же самом участке скалы, на котором, должно быть, лежал Винс Филипс или еще кто-нибудь из них, я попытался вообразить их всех вокруг меня, почувствовать тонкое взаимодействие энергий, которое характеризует любую человеческую группу. Хотя люди в SAS отбираются отчасти и из-за способности взаимодействовать с другими в закрытом коллективе, учитывая их очень конкурентную природу, столкновения индивидуальностей неизбежны. В этом отношении очень типично данное Макнабом в своей автобиографии описание того, насколько он был удовлетворен, видя, что другие провалились на отборе: это означало, что он преуспел. "В SAS гораздо больше интриганов, чем могли бы подумать посторонние", писал Питер Рэтклиф. "Парни только и надеются, что ты упадешь, и с радостью подтолкнут, если смогут избежать неприятностей при этом". Винс был посторонним, прикомандированным от эскадрона A, чтобы занять должность заместителя командира, которая иначе отошла бы к Райану, как к следующему старшему по званию после Макнаба. Хотя члены SAS несут верность Полку, и чувство братства, порожденное сопричастностью общему таинству и совместно перенесенными трудностями, на практике эскадрон, это то, к чему они испытывают самую глубокую преданность — преданность, которая некоторыми описывается как занявшая место религии. В отношении других эскадронов существует определенная ксенофобия: чувство, что их члены — "не совсем одни из нас". Хотя Макнаб в своей книге хвалит характер Райана, называя его, "одним из самых целеустремленных людей, с какими я когда-либо встречался", он в частной беседе сказал семье Филипса, что считал его "наименее опытным человеком в патруле". Так как Райан был капралом с шестью годами службы в регулярном подразделении SAS, плюс по крайней мере четырьмя годами в резерве, это мнение трудно поддержать — сам Макнаб был в Полку только восемь лет, и полный срок службы Райана в 22 и 23 полках SAS был больше, чем у него.

Макнаб также в некоторой степени противоречит себе, описывая Райана, как самого опытного в патруле медика. Здесь снова можно подозревать элемент соревновательности со стороны Макнаба — Райан был из 23 полка SAS, а никого другой не вызывает у членов регулярного подразделения SAS большего возмущения, нежели резервисты. На другие подразделения он мог бы смотреть свысока, но член территориального SAS, похож на него и все-таки отличается — эдакий младший брат, чья скороспелость встает поперек горла. 22 полк SAS были порожден резервным подразделением, 21-м полком SAS ("Художниками"), который из всех трех полков является первым по старшинству. И в 21, и в 23 полку наберется некоторое количество превосходных солдат со столь же большим опытом, как и у любого из 22 полка SAS, к которому они присоединялись в ходе боевых операций повсюду от Борнео до Дхофара. Разница лишь в одном — резервисту, чтобы быть допущенным к прохождению отбора, не требуется изначально служить в каком-либо подразделении. Большинство членов регулярных подразделений SAS определяет себя по подразделению, где служили до того. Члены эскадронов D и A, действовавшие в Ираке в составе автомобильных патрулей, также делились в соответствии с тем, были ли они ранее парашютистами (шестьдесят процентов Полка), пехотой или членами подразделений обеспечения. В то время как Макнаб гордился своей предшествующей службой в Королевских Зеленых Куртках, у Райана вообще не было никакого изначального подразделения. Как пришедший прямо из территориального подразделения, он был — даже в большей степени, чем Макнаб — SAS-овцем стопроцентной пробы, но для своих товарищей из эскадрона B, вероятно, всегда будет оставаться "солдатом выходного дня". Намек на то, что Райан чувствовал потребность загладить это, содержится в том, каким образом он подает себя в своей книге, отмечая, что он естественным образом стал вторым в цепочке командования, поскольку в поле был "более уверенным", чем Винс. И что он встал в голове группы просто, потому что "не доверял кому-либо другому идти первым". Помимо критического отношения к Филипсу, он также обращает свой обличающий перст на своего командира, Макнаба. Он отмечает, что в первый момент по прибытии тот был "полуошеломлен" огромностью задачи, а потом, что он был настолько отчаянным, что, дабы показать себя, разработал сумасбродный план удара по зенитной позиции, не имевшей никакого отношения к их задаче, и от которого Райану пришлось его мягко отговаривать. Макнаб не упоминает этого плана, и не создает в своей книге видимости доминирующей роли Райана в принятии решений, как это кажется на основании произведения последнего. Фактически, Макнаб гораздо чаще упоминает в качестве основного действующего лица Винса Филипса, нежели Райана. Появляется чувство лучшего понимания позиции Райана, чувства перфекциониста-одиночки, "гласа рассудка", как его определяет сам Макнаб. Райан, вероятно, смотрел на Макнаба свысока, воспринимая его как "мальчика-солдата", созданного армией, пропускающего мимо ушей правду жизни и болтливого. Последний недостаток, кстати, едва не стоил ему благополучного прохождения отбора в SAS — "слова вылетали из него так быстро", говорил Райан, "что вы никогда не могли точно знать, о чем это".

Лежа там, на месте укрытия, и уставившись на звезды, я также думал об огромном грузе, который был у патруля, и который, как говорил Макнаб, они протащили двадцать километров до этого места. У каждого был рюкзак "Берген" — штатный образец в SAS, вместимостью около ста литров. В каждом из них находилось, как минимум, по двадцать пять килограммов мешков и прочего оборудования для наблюдательного пункта, пайки на десять дней, запасные батареи для радиостанций, ВВ и СВ [10], мины, канистры с водой, системы для внутривенных вливаний и кровезамещающий раствор для чрезвычайных ситуаций. Самым ценным предметом снаряжения была PRC-319 — современная групповая радиостанция с режимом пакетной передачи данных, означающим, что зашифрованное сообщение может быть передано за доли секунды, уменьшая, таким образом, риск быть запеленгованным вражескими станциями слежения. Этот прибор был совершеннее старых только с точки зрения безопасности — система использования шифровальных таблиц и кодирования сообщений на одноразовом блокноте отнимала столько же времени, как и прежде. Эта 319-я работала на дуплексную антенну (моток провода, который обычно прятался в кроне дерева, но мог работать и будучи разложенным на камнях) длина которой должна была соответствовать рабочей частоте. С собой брали и запасные антенны, чтобы в случае, если патруль должен был быстро уйти, можно было просто отсоединить рацию, а использованную антенну бросить. В группе был также комплект полевых телефонов, предназначенных для связи между двумя наблюдательными пунктами, и четыре TACBE — миниатюрные радиостанции, могущие работать как радиомаяк. Последний работал на аварийной частоте ВВС и, включив его, можно было послать сигнал на самолет дальнего радиолокационного обнаружения и управления АВАКС, координирующий сети радиосвязи. Предполагалось, что TACBE мог получить ответ от АВАКСа в течение пятнадцати секунд. Он также мог использоваться для связи с самолетами или для переговоров на земле на небольших дальностях. В дополнение к "Бергенам" у членов группы были транспортно-разгрузочные системы поясного типа, в которых были боеприпасы, рационы выживания, и средства приготовления пищи. Еще у каждого было по два мешка, набитых дополнительными пайками и комплектами химзащиты, состоящими из двух герметично запечатанных комплектов курток и штанов с подкладкой, наполненной активированным углем, противогаза, бахил и перчаток. Не были забыты и мобильные туалеты — в виде "ссаных банок" для малой нужды и полиэтиленовых пакетов для большой, чтобы потом патруль мог забрать все с собой до места, где от этого можно было безопасно избавиться. У четырех человек были автоматические винтовки М16 "Армалайт" с 40 мм подствольными гранатометами M203. Остальные несли "Миними": легкие пулеметы бельгийского производства, стреляющие 5,56 мм патронами и имеющие комбинированное — из лент и магазинов — питание. У всех были 66 мм одноразовые реактивные гранатометы LAW, предназначенные для поражения бронетехники, ручные осколочные гранаты L2 и гранаты с белым фосфором. У Винса Филипса был 9 мм пистолет Браунинг. У большинства членов группы были пончо или "космические одеяла" [11], но ни у кого не было спального мешка — потенциально фатальное упущение в ледяных условиях, с которыми они столкнулись. Хотя Макнаб утверждает, что спальный мешок был предметом роскоши, столь достойный мачо апломб вступает в противоречие со всем, что говорилось в Полку, где не относятся пренебрежительно ни к чему, способному повлиять на боевой дух. Человек, замерзший до полусмерти и неспособный заснуть из-за холода, скорее всего, едва ли будет в состоянии выполнить свою задачу, даже если в его распоряжении будет высокотехнологичное оборудование стоимостью в миллионы долларов. Зимой в иракской пустыне спальный мешок, определенно, был не роскошью, а относительно дешевым и легким предметом снаряжения, который мог бы спасти жизни. Причина, по которой в Браво Два Ноль их не имели, заключалась не в том, что их считали роскошью, а потому, что они не изучали уроки T. E. Лоуренса: они полагали, что пустыня — это жаркое место, и думали, что просто не будут нуждаться в них.