Тайны соборов и пророчество великого Андайского креста

История алхимии переполнена замысловатыми мистификациями и таинственными посвященными. Поэтому на первый взгляд кажется, что мы столкнулись с очередной мистификацией. Конечно же, Канселье было выгодно провозгласить Фулканелли «Мастером», поэтому едва ли стоит верить всем его уловкам и головоломкам. Однако рассказанная им таинственная история содержит в себе ключ к собственной разгадке, косвенно свидетельствуя о том, что за этой обдуманной шарадой, в самом ее ядре, возможно, скрывается подлинный «Фулканелли».

Давайте-ка хотя бы на время отбросим сомнения и постараемся по достоинству оценить рассказ Эжена Канселье — вдруг мы обнаружим в нем подлинные свидетельства о Фулканелли.

Как уже было сказано выше, Канселье уверял, что познакомился с группой учеников Фулканелли вскоре после того, как была развязана Первая мировая война, и что оставался в кругу его учеников на протяжении всех военных лет. Однако после 1919 г. Фулканелли, вероятно, куда-то исчез — сошел со сцены. По всеобщему признанию, эти показания Канселье содержат в себе массу противоречий, ибо они основаны на заведомо измененных фактах. Впоследствии Канселье говорил Роберту Амаду, что Фулканелли уехал из Парижа в 1922 г. Но кем бы этот Фулканелли ни был, он оставил Братству Гелиополиса, в частности Канселье, Шампаню и другим, — как бы в память о себе — знание нескольких тайн.

И тайну физической трансмутации в том числе — именно о ней впоследствии вспоминал Канселье. В середине 1970-х, за несколько лет до смерти, он рассказал американскому оккультисту Вальтеру Лэнгу, что в 1922 г. он, Шампань и еще один брат, Гастон Соваж, совершили трансмутацию в лаборатории Сарселле при муниципальном газовом заводе, воспользовавшись ничтожно малой толикой порошка (философского камня), предназначенного для бросания на расплавленный металл в алхимическом тигле и данного им некогда Фулканелли. В разговоре с Альбертом Ридлом (отцом Альбертом из Общества исследователей Парацельса) Канселье заявил, что он совершил трансмутацию под руководством Фулканелли. Некоторые полагают, что Фулканелли в самом буквальном смысле присутствовал в лаборатории, демонстрируя верную технику выполнения этой процедуры. В действительности же Канселье указал лишь на то, что следовал указаниям Фулканелли, которые, возможно, были написаны задолго до этого.

По мнению Альбертуса, который ссылается на независимый источник, сам Фулканелли совершил трансмутацию в Бурже в 1937 г. в присутствии Фердинанда де Лессепса II и Пьера Кюри. Следовательно, наше предположение о том, что Буше мог контактировать с Фулканелли независимо от других членов кружка, может быть справедливым, тем более что даже в конце 1930-х годов Фулканелли продолжал свою деятельность. К сожалению, Альбертус ничего не сообщает нам об источнике информации. Канселье же утверждает, что ему ничего не известно об этом событии. Проще всего было бы признать все эти свидетельства очередным подлогом оккультистов, за исключением, может быть, упоминания о де Лессепсе и Кюри, которые, как утверждает Канселье, действительно входили в обширный круг друзей Фулканелли. Это свидетельство, как мы увидим, имеет решающее значение для осмысления тайны.

Разведывательные службы Франции и других дружественных стран сразу по окончании Второй мировой войны приступили к поиску Фулканелли, возможно, именно благодаря его знакомству с такими учеными, как Кюри. Канселье подтвердил это в разговоре с отцом Альбертусом, намекнув, что Фулканелли до сих пор еще ищут. Видимо, в конце войны, то есть в 1945 г., он, в том или ином качестве, действительно существовал.

Для человека, который умер или исчез незадолго до 1926 г., если верить предисловию Канселье к первому изданию «Тайны», такой срок иллюзорной деятельности можно признать рекордным. Внимательно проанализировав свидетельства Канселье, мы можем вычленить общий контур событий. С 1915 г. приблизительно по 1919 г. Канселье был в непосредственном контакте с Фулканелли. В 1922 г. он посещает Канселье в лаборатории Сарселле, возможно, чтобы передать ему порошок философского камня и груду манускриптов. Затем Канселье многократно рассказывает нам о встрече в 1930 г. и еще раз — в 1952 г., когда произошла, видимо, самая удивительная встреча.

Как бы там ни было, но эта упрощенная хронология имеет для нас весьма важное значение. Фулканелли ни разу не посещал Шампаня и Канселье в тот период, когда они жили по соседству. Он навещает Канселье у Сарселля, а где происходила встреча в 1930 г., мы так уже никогда и не узнаем. Отсутствием Фулканелли объясняются многие другие происшествия, кажущиеся нам менее загадочными, — например, публикация учения, на которую столь свободно решились Канселье и Шампань. Может быть, Канселье действительно считал, что, как сказано в предисловии к первому изданию «Тайны», он более не встретится с Фулканелли вновь.

Какой же шок должен был испытать Канселье в 1930 г., когда учитель вернулся после того, как обе его книги были уже опубликованы. Возможно, Фулканелли не одобрил того, что Канселье и Шампань сделали с его трудом. В таком случае становится понятным, почему Шампань неожиданно предался апатии и пьянству, которое через два года стало причиной его смерти. Конечно же, спустя пятнадцать лет Фулканелли порвал отношения с Канселье и предоставил его самому себе. Однако Фулканелли, видимо, хотел восстановить контакт со своим учеником и подал ему какой-то знак. Что-то в этом роде, видимо, произошло, ибо, как мы знаем, Канселье оставался доверенным лицом.

В 1952 г., после почти двадцати двух лет ожиданий, Канселье, как сам он сообщал, встретился со своим мастером в последний раз. Перед смертью Канселье поведал эту историю многочисленным друзьям и исследователям. Получив сигнал, Канселье направился в определенный город, где его встретила машина и отвезла в потаенное место в Пиренеях. Добравшись до величественного замка, Канселье удостоился приветствия своего старого мастера, Фулканелли, который теперь, то есть в начале пятидесятых, выглядел как его ровесник, хотя мастеру еще в 1930 г. было около восьмидесяти.

С этого момента повествование Канселье становится туманным, словно то был сон, а не явь, превращается в нагромождение не укладывающихся в голове событий и фактов. Все было, как в истории о Парцифале, впервые оказавшемся в замке, где хранилась чаша Грааля: точно так же, но теперь уже перед взором Канселье чудеса сменялись чудесами, а он даже не задавался вопросом, почему это все происходит. И, подобно Парцифалю, Канселье под конец оказался за стенами замка, который начал исчезать, оставляя после себя лишь чувство удивления: что же все это было?

Ему отвели комнатку наверху башенки и «крохотную лабораторию» для опытов. Под наплывом впечатлений от маленькой лаборатории он не переставал удивляться ей, ведь даже самая просторная и величественная лаборатория едва ли смогла бы сравниться с нею. Встретившись с другими посетителями, Канселье начал догадываться о том, что замок мастера стал убежищем совершенствующихся в своем искусстве алхимиков. Вечером он увидел группу маленьких детей в одеждах XVI в., они играли во дворе под окном. Канселье, как и Парцифалю, даже в голову не приходило, что можно расспросить обо всем увиденном. Он лег спать и все забыл.

Дни шли за днями, а Канселье, как в счастливом сне, бесцельно бродил по своей лаборатории. Как-то раз Фулканелли зашел посмотреть, каковы успехи у его ученика, однако в памяти Канселье сохранилось лишь смутное воспоминание об их споре. В другой раз Канселье работал с раннего утра, а затем, наспех набросив одежду, спустился во двор сделать глоток свежего воздуха. Когда он там стоял, — в рубашке нараспашку, в готовых свалиться брюках, ибо подтяжки не поддерживали их, а просто свободно болтались, — во двор вошли три женщины, в их счастливо щебечущих голосах слышалась женственность.

Канселье застыл в смущении, надеясь, что случаем — хотя он и стоял у самых дверей — его как-нибудь не заметят. Когда они проходили мимо, одна из трех женщин обернулась, посмотрела прямо на Канселье и улыбнулась. Пораженный до глубины сердца, Канселье узнал в чертах лица молодой женщины своего мастера, Фулканелли.