Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса

На юге Владимирской губернии, между реками Клязьмой и Окой, расположены были бесконечные леса. По свидетельству П.-С. Палласа, «многие деревни принуждены выжигать для очищения места под пашни… Здешния жители обыкновенно заготовляют пашни следующим образом: подкладывают огонь под коренастые деревья и не помышляют о том, что до половины сгорелые древесные стволы остаются на пашне вышиною в сажень и больше наверх земли. Или огонь простирается далее надлежащего места и опустошает пространство на несколько квадратных верст. Я находил такия пожарища и видал, что у многих деревень на пашнях стоят часто обгорелые высокие пни, которых вырывать не стараются…» Практика эта была постоянной, так как «пашня не чрезвычайно тучна и скоро истощевается по причине лежащего под тонким черноземом песка»100.

На. Урале при известном земельном просторе специфика рельефа вела к тому, что практика систематического унавоживания сосредоточивалась на очень небольших площадях, пахотные массивы земель часто забрасывались, а вместо них в хозяйственный оборот вовлекались новые земли. По Шадринску, в частности, наблюдатель прямо отмечает: «А тот хлеб сеют не на одной земле, но из году в год делают приумножение»101. В Осинском у. «в волостях Касевской, Дубровской, Олховской, Аманеевской, Осинской, Сте-пановского островку в деревнях Мазуниной и Пуговской, Колпаковской сотни в деревне Лушках росчищают черные леса: ельник, пихтовник, липниг (т. е. липняк, — Л. М.) и частию в нем березник и осинник. По росчищении в первый год сеют репу, в другой — льны, в третей — яровой, то есть пшеницу, ячмень, овес и горох. А потом и рожь. И когда она выпашется и потеряет свои жирные соки — урожая производить не будет, — тогда удобряют скотским навозом», т. е. вводят традиционный трехпольный севооборот102. Интересно, что в Соликамском у. были тенденции к нарушению трехпольного севооборота на основных землях. Здесь «землю ж удабривают навозом. Потом сеют хлеб, которой снимается два и три [раза], а после оного делают повторение: ко удабриванию навозы наваживают… Так продолжают и далее»103. Иначе говоря, между периодами пара сеяли не только два, но и три года подряд, т. е. был четырехпольный севооборот.

Именно здесь, на лесных росчистях, зарождалась новая для Нечерноземья плодосменная система земледелия с чередованием яровых, а иногда и озимых культур. В Калязинском у. в первый год сеяли овес, потом рожь, на третий год ячмень104. В Кашинском у. на третий год часто снова сеяли овес105. Во многих районах Нечерноземья в первый год сеяли лен, на второй — ячмень или овес, потом шла озимь, т. е. летом землю «парили»106. Очень важную роль для восстановления плодородия таких земель играли посевы репы107. Такая система уже в XVIII в. получила в народе свое название — «обороты», что почти не отличается от позднейшего «севооборота» — термина агрономической науки108.

При первых признаках «выпашки» земли, т. е. падения урожайности, землю вновь запускали под лес. В Олонецкой провинции была практика осушения заболоченных земель. Они непрерывно использовались десять лет подряд, после чего временно запускались под сенокос109. В частности, в Олонецком погосте «жители сей округи находятся в необходимости окапывать пашни свои канавами для осушения их от влажности, противной растению посеянных семян»110. Чрезвычайно знаменательно и другое. Росчисти после 8—10 лет активного севооборота включались в дальнейшем в трехпольный севооборот, т. е. становились обычными полевыми землями. Например, в Костромском крае, где жители обычно «чистят под поля лес» на наиболее высоких местах, также периодически восстанавливали лесные перелоги. Срубив лес, используют его на дрова. «Потом коренья некоторые вырывают и другие по большей части выжигают и, таким образом перекопав землю и распахав сохами, сначала сеют репу или пшеницу, рожь и ячмень и заборанивают. На сих местах хлеб родится в первый год в восьмеро (т. е. сам-8, — Л. М.) а инде и более, а репы на десятине до 60-ти четвертей»111. В том же Кашинском уезде при первых признаках выпашки росчисть часто начинали удобрять, т. е. включали ее в число регулярных пашен112. Часто этот процесс сливался с общей тенденцией увеличения пашенных угодий, обусловленной ростом народонаселения. Но не менее часто ввод новых земель в трехпольный севооборот означал более сложные процессы.

Бич полеводства — выпаханность земель

Паровая система земледелия с жестким трехпольным севооборотом, создавая столетиями для русского крестьянина оптимальные условия хозяйствования и способствуя существенному развитию производительных сил, не была вместе с тем замкнутой, так сказать, «безотходной» по своей агротехнике системой. Важнейшим изъяном модели парового трехполья в эпоху позднего феодализма является, как уже говорилось, постоянная тенденция к снижению плодородия регулярных пашен. Так называемая выпаханность почвы была буквальным бичом для русского крестьянина. Зародившаяся в XVIII в. русская агрономическая наука видела в этом главную и чуть ли не единственную беду сельского хозяйства. Андрей Болотов многократно напоминал, что земля, ежегодно выпахиваясь, теряет свою силу 113. Другой видный русский агроном Иван Комов писал в свое время: «Земля редко столь добра бывает, чтобы навозу не требовала, а хотя где (как у нас в степях на юге) и найдется, но ее севом хлеба так выпахать можно, что кроме дикой травы ничего родить не будет»114. Кратковременный пар лишь замедлял темпы потери плодородия, но не ликвидировал ее. «Как бы земля хороша ни была, — писал П. Рычков, — однако через десять, двадцать, а ин-де через 30 лет и более выпахиваясь, лишается растительной своей силы»115.

Причины выпаханности почв многообразны, но, кратко резюмируя их, можно говорить о постоянном дефиците в добавочных вложениях труда и капитала в землю.

Тем не менее речь идет не только об узости простора для этих вложений, речь идет о том, что в сельскохозяйственной практике XVIII столетия чаще всего эти вложения просто отсутствовали (объективные условия истощали поле). Как известно, основой поддержания и повышения плодородия почвы являлось удабривание почв главным образом навозом рабочего и продуктивного скота. Однако уже во второй половине века наблюдается острая нехватка навозного удобрения. Это связано прежде всего с вовлечением в пахотный массив все возрастающего числа земель малоплодородных или вовсе «худых». Эти земли требовали повышенных норм удобрения. Даже в Нижегородской губ., многие уезды которой были в зоне Нечерноземья, практически во всех уездах (кроме Починковского) земля нуждалась в удобрении116. Но скота, а следовательно, и навоза в губернии было мало.

Наблюдатель прямо писал о Нижегородском и Арзамасском уездах: «Удобрение земли производят навозом, но весьма слабое и недостаточное. А причиною тому — малое скотоводство»117. В Княгининском у. «распахивают в пашню множество лугов»118, и это существенно повышало урожайность. В Семеновском у. удобрение навозом настолько необходимо, что «бес тово не-можно ожидать плодов по причине великих песков»119. В Галицкой провинции «жители с немалым трудом и великим количеством навоза свои земли удабривать принуждены»120.

Вместе с тем, как показывают отдельные исследования, около 60 % земель церкви, удобряемых навозом, получало его в половину меньше нормы121. Многие земли удобрялись нерегулярно122: Так, в 80-е годы XVIII в. в Бронницком у. «у редкого земледельца и половина унавоживается». А.Т. Болотов уже в 60-е годы писал о Каширском уезде, что там обычно «большая половина земель ненавозных», а навозные удобряются в 9-й и 12-й год123. В связи с тем, что удобрялись далеко не все пахотные земли, в XVIII в. бытовала весьма характерная классификация пахотных земель: «навозные, добрые, средние и худые»124. К такому положению приспосабливали и высев культур. Как уже говорилось, овес, греча сеялись на мало или вовсе не удобряемых землях, на землях худых и «средственных». Так, в Покровском уезде по реке Клязьме возле села Покров «земля везде, несмотря на песчаную пошву, наполнена пашнями. Но здесь сеют по большей частию овес, лен и гречу, которые и при малом утучнении хорошо урожаются на тощей пошве, и сей товар продают»125. По свидетельству академика И. Лепехина, в районе Киржача в некоторых деревнях крестьяне «высушивают болотные места и иловатую землю удобряют известью, с трудом отправляя свое хлебопашество»126.