Тамерлан. Завоеватель мира

Джастин Мароцци

ТАМЕРЛАН: ЗАВОЕВАТЕЛЬ МИРА

ЗАМЕЧАНИЯ ПО ПРОИЗНОШЕНИЮ И ТЕРМИНОЛОГИИ

Пару лет назад Фрэнсис Вуд в своей книге «Шелковый путь» писал: «Я думаю, это самая сложная книга, которую я когда-либо писал, особенно в плане произношения названий городов». Я понимаю его чувства. Центральная Азия представляет собой сплошное минное поле. И это касается не только названий городов.

Прекрасным примером является самый известный монгольский завоеватель. Вы можете встретить Gengis Khan, Chinghis Khan, Chingiz Khan, даже Chinggis Khan. Земли, который унаследовал его сын, стали империей Джучидов. Но другие пишут не Juchid, a Jochid. Еще кто-то предпочитает Djocid.

Ученые неизменно предпочитают самое неясное произношение, но я пытался использовать термины, знакомые простому читателю. Имена в Центральной Азии и так слишком сложны, чтобы запутывать дело еще больше.

Тамерлан в действительности был просто Тимуром. Более длинный вариант имени, с которым знакомы на Западе, является просто искажением прозвища «Хромой Тимур». Он был джагатаем или тюркизированным монголом, но я, вслед за множеством европейских историков, называю его татарином.

Все эти материи также зыбки и неуловимы, как мир и спокойствие для Тимура. Т.Э. Лоуренс это особенно подчеркивал в книге «Семь столпов мудрости», когда его издатель попросил писать яснее: «Существуют некие «научные системы» транслитерации, которые мало помогают тем, кто хорошо знает арабский, и путают всех остальных. Я произношу имена, как считаю нужным, чтобы показать гнилость системы». Может не столь демонстративно, но я последовал его примеру.

СЕМЕЙНОЕ ДЕРЕВО ТИМУРА

ДЕРЖАВА ТИМУРА (1370 — 1456)

Глава 1

НАЧАЛО В СТЕПИ

1336–1370 годы

Примерно в 10 часов утра 28 июля 1402 года с одного из холмов, окружавших долину, старый правитель обозревал свою армию. Множество людей собралось на равнине Чибукабад северо-восточнее Анкары, подобно ужасному грязному пятну. В сияющих солнечных лучах перед ним выстроились столь длинные ряды конных лучников, что их конец терялся в колышущейся дымке. Каждый воин ожидал сигнала ринуться в битву. Это были двести тысяч профессиональных солдат, собранные со всех концов его общинной империи, от Армении до Афганистана, от Самарканда до Сибири. Эти уверенные, дисциплинированные солдаты прошли закалку пламенем множества битв. Они не знали поражений…

Последние тридцать лет эти люди, их сыновья и отцы, пронеслись по всей Азии. Этот всесокрушающий ураган пролетел через пустыни, степи и горы, сея смерть и неслыханные опустошения. Один за другим пали многие великие города Востока. Антиохия и Алеппо, Балх и Багдад, Дамаск и Дели, Кабул, Шираз, Исфаган превратились в пылающие руины. Все они были захвачены непобедимыми татарскими ордами. Они убивали, насиловали, грабили и жгли все на своем пути; отмечая каждую победу ужасающими памятниками. На каждом поле битвы оставались кровавые пирамиды отрубленных голов побежденных — чудовищное предупреждение всякому, кто осмелится сопротивляться.

И теперь солдаты смотрели на далекий силуэт всадника, вырисовывающийся на фоне неба, и ждали новой победы. Поистине их император [1]заслужил свои великолепные титулы. Повелитель Счастливого Расположения Планет, <титул, указывающий на благоприятное расположение звезд при рождении>, Завоеватель Мира, Император Века, Непобедимый Господин Семи Климатов. Но лишь одно имя. подходило ему гораздо больше, чем все остальные, — Тимур, Бич Божий.

Со своего удобного холма он видел все вокруг, и хотя небо было хмурым, император не ощущал беспокойства. Вскоре должна была начаться самая важная битва его жизни, однако он оставался совершенно уверен в своей удаче, которая до сих пор так хорошо ему служила. Покинув седло, он опустился на колени, чтобы вознести обычную молитву создателю мира, и смиренно простер я на выжженной земле, посвящая свои победы Аллаху и умоляя его и дальше не оставлять милостивым расположением своего верного слугу. Затем, удивительно быстро для своих шестидесяти шести лет, он поднялся и зорко оглядел поле боя, на котором должна была решиться судьба его династии, его любимых сыновей и внуков.

Левым крылом командовал его сын принц Шахрух и внук Халил-Султан. Передовым охранением командовал другой внук, Султан-Хусейн. Третий сын Тимура принц Мираншах возглавлял правое крыло, а его собственный сын Абубакр стоял во главе авангарда. Однако затуманенные глаза императора дольше всего разглядывали главные силы, мельтешащую толпу людей, которой командовал его внук и наследник Принц Мухаммед-Султан. Именно там, в самой гуще воинов, взметнулся штандарт Тимура, бунчук, увенчанный золотым полумесяцем. Эти воины только что прибыли из столицы империи Самарканда. В отличие от потрепанных в боях отрядов, эти были великолепно экипированы, и каждый отряд был одет в свои собственные цвета. Там были воины с малиновыми стягами, малиновыми щитами и малиновыми седлами. Другие были с головы до ног одеты в желтое, фиолетовое или белое. Все были вооружены копьями и палицами. Перед ними вытянулась шеренга из тридцати роскошно убранных смертоносных машин — боевых слонов, захваченных после штурма Дели в 1398 году. На их спинах, в деревянных башнях, сидели лучники и огнеметчики.

Татарская армия, по словам сирийского хроникера XV века Ибн Арабшаха, представляла собой ужасающее зрелище. «Казалось, дикие звери собирались и разбегались в стороны, и звезды разлетались, когда его армия шагала взад и вперед. Горы срывались с мест, когда она двигалась, и могилы переворачивались, когда они шли, и сама земля содрогалась под их шагами».

На другом краю равнины стояли и смотрели на татар воины самого могучего противника Тимура. Оттоманский султан Баязид I, самопровозглашенный Меч Ислама, привел 8 на поле боя примерно такие же силы. Там были 30000 сербских кавалеристов в полной броне, конные спаги, иррегулярная кавалерия и пехота из провинций Малой Азии. Сам Баязид командовал центром и стоял во главе 5000 янычар — регулярной пехоты. Ему помогали трое сыновей — Муса, Иса и Мустафа. Правым флангом командовал зять султана сербский деспот Лазаревич, левым — еще один сын, принц Сулейман Челеби. Эти люди, одержавшие победу над крестоносцами у Никополя во время последнего похода в 1396 году, когда был уничтожен цвет европейской рыцарской кавалерии, сейчас страшно устали и страдали от жажды, поскольку им пришлось совершить несколько форсированных маршей. Всего неделю назад они занимали возвышенности, на которых сейчас стоял их противник. Притворным отступлением татары обманули Баязида, уведя его в сторону, отравили источники воды, зашли с тыла, разграбили беззащитный лагерь оттоманов и заняли их позиции.