Русское языческое княжество

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Рассматривается вариант сохранения Язычества на Руси. Не элементов язычества, а именно язычества — как института, влияющего на общество и государство. В данном сценарии сохранение языческого государства не подлежит сомнению.

Итак — время.

Возможные варианты:

1. Изначальное сохранение язычества (непринятие христианства либо иной «великой религии»).

Этот вариант лучше всего рассмотрел Л. Прозоров (Смельдинг) в своей работе о Святославе. Проблема в том, что лично я считаю, что кардинальная религиозная реформа в тот период все равно произойдет. Это будет либо принятие христианства (мусульманства, иудаизма), либо серьезная модификация язычества. Без этого сохранится религиозная рознь (точнее — не удастся погасить вражду между языческими народами). А разрозненные племена неизбежно будут захвачены более монолитными соседями — при первом же слабом правителе.

2. Язычество удерживается или вновь принимается в каком-либо районе Киевской Руси.

Тут шансов еще меньше (поскольку в реальной истории были примеры). На языческие территории навалятся все соседние княжества (как на Полоцк) и попросту задавят за счет больших ресурсов. Попытка подготовить языческий переворот сразу в нескольких княжествах представляется сомнительной.

3. Период после Дмитрия Донского.

И снова шансы на успех эфемерны. За время «Ига» церковь смогла приобрести огромное влияние, а язычество — заметно ослабеть (большинство населения о нем просто забыло). Также многие элементы язычества вошли в «русское православие», т. е. были поглощены и переработаны им.

Остается период Золотой Орды.

В этом варианте язычество все еще достаточно авторитетно (и минусы 3-го пункта не работают). В этом варианте позиция остальных русских княжеств будет какое-то время малосущественна, поскольку решаться вопрос существования языческого государства и правления им будет в Орде. Тем самым преодолеваются минусы 2-го пункта. Минусы 1-го пункта будут несколько сглажены увеличением межхристианской розни и ростом общего уровня государственности (государства становятся менее родовыми и более «бюрократическими»). Конечно, необходимость в серьезной реформе язычества остается — необходимо превратить достаточно разрозненные культы различных богов в единую систему и вписать эту систему в государство.

Я попытаюсь рассмотреть историю возникновения и существования такого государства.

Обязательные условия:

1. Оно чисто языческое — правящая династия всегда остается фанатичными язычниками.

2. Княжество сохраняется, как минимум, как автономная система.

Место:

Очевидно, что во главе любого государства на Руси должен стоять кто-то из Рюриковичей. Также очевидно, что никто из князей существовавших в РИ от христианства не откажется. Поэтому придется вводить нового князя (и новую династию). Он может быть либо из рода Константина Всеволодовича, либо из рода Ярослава Всеволодовича (остальные князья слишком слабы — и их территории не представляют сколько-нибудь самостоятельные единицы). С моей точки зрения наилучшие перспективы имеет Белозерская династия.

Не менее важным фактором станет то, что все остальные задействованы в истории слишком сильно. И устранение любого из них приводит к непредсказуемым последствиям.

Вторым вопросом станет принятие язычества первым князем в этой династии.

Очевидно, что никого из служителей «мужских» богов ко двору не допустят. Т. е. — этот князь изначально не может верить в Перуна, Велеса, Сварога, Рода и т. д.

Возможен только вариант с кормилицей или повивальной бабкой. Т. е. — Мокошь или Моряна. В силу моих личных предпочтений это будет Моранна.

Итак, первый князь языческой династии будет верить в Моранну — Прекраснейшую, Вечно Юную, Встречающую и Провожающую…

РУССКОЕ ЯЗЫЧЕСКОЕ КНЯЖЕСТВО

Итак, пролетела бабочка и князь Глеб Василькович Белозерский (тогда еще княжич Ростовский) влюбился. Имел место небольшой скандал, но, тем не менее, брак с боярской дочерью был заключен (Ярослав Тверской, Андрей Городецкий, Иван Московский — прецеденты имеются). В конце лета 1254 года его супруга умерла при родах. Ребенок был спасен знахаркой (тайной служительницей Моряны). До самой смерти Глеб считал, что именно этот ребенок убил его обожаемую жену (и относился к нему соответственно). Долгое время именно эта «знахарка» была самым близким к мальчику человеком (первым его воспитателем). Она и обратила его в язычество.

Ребенок, естественно, был крещен и получил имя Игорь. Это имя совпало с тем, которое ему дала жрица.

Ничего необычного или экстраординарного, совершенно рядовая история.

Единственное спорное допущение — появление служительницы Моранны в окружении боярской (а позже и княжеской) семьи. В принципе, может сойти за развилку — именно в такую боярышню влюбляется князь…

Часть 1. Начало

Он не был первым ребенком в семье — у Бориса Ростовского уже были сыновья.

Соответственно, властная Мария Ростовская — вдова князя Василько реально правившая Ростовом, Ярославлем, Белозерском и Угличем — большее внимание уделяла старшим внукам. Как результат юный Игорь Глебович рос фактически в изоляции, по большей части общаясь с знахаркой-язычницей и теми кого она считала лояльными.

Так получилось, что священник начавший обучать княжича не смог логично ответить на вопросы ребенка относительно Священного Писания. Если критически прочитать любое Евангелие или же любой из Заветов складывается впечатление безумия их авторов. Для этого и требуются наставники в вере — для интерпретации священных догматов. Если же эти наставники оказываются недостаточно талантливыми…

Последствия могут быть самыми разными.

Основным оружием неудачных учителей становится наказание. Это еще больше отталкивает ребенка от христианства (при том, что при дворе все равно находится человек, который прививает ему иные взгляды).

И снова — ничего необычного. Бывали бесталанные монахи, бывали талантливые учителя, которые не могли найти общий язык с учеником. Это должны были бы заметить родители, но мать мертва, а отец не желает знать сына. Это могла бы заметить бабушка, но у неё слишком много забот об управлении Ростовскими княжествами (на ней вся экономика, пока сыновья находятся в разъездах). Ребенок растет без присмотра или в плохой компании — рядовое явление.

Между тем Глеб Белозерский вторично вступает в брак (с дочерью Сартака), у них рождается сын Михаил. После этого положение Игоря становится «подвешенным». К счастью принудительный постриг в монахи нереален.

Тем временем служительница Моряны осознает преимущества своего положения. При всей неоднозначности положения княжича, он является первым наследником Белозерского трона и четвертым наследником трона Ростовского. Также он имеет права на Ярославский и Угличский престолы, но намного более эфемерные. Имеются даже законные претензии на все Владимирское княжение… Учитывая, что Игорь ей безоговорочно доверяет, именно она может возглавить все эти территории (и что еще более важно — легализовать на них культ Моряны и прочие «истинные славянские верования»). В силу этих причин наша жрица начинает медленный и очень осторожный поиск сторонников.

Подобная ситуация тянется до 1277 года. На тот момент княжичу уже 21 год, но с его совершеннолетием ничего не изменилось. Он по-прежнему не имеет ни своих личных владений, ни личной дружины. В качестве наследника Белозерского княжества четко позиционируется Михаил. Игорь фактически является приживальщиком при дворе Ростовских князей.

Возможно, именно поэтому он напрашивается в Ордынский поход. Это видится ему последним шансом добиться хоть чего-нибудь.

Формально на юг направляется огромная армия из всех Владимирских княжеств.

Реально же на помощь Орде идут только князья Ростовского дома и Андрей Городецкий. Остальные посылают небольшие (в.к. Дмитрий) или же откровенно маленькие контингенты (Святослав Тверской). Это скажется позже, когда именно эти князья будут пользоваться поддержкой в Орде…