Календарь Русской Революции (Январь)

Бурцев В Л

Календарь Русской Революции (Январь)

В. Л. Бурцев

"Календарь Русской Революции"

(изд. 1907, 1917г.)

КАЛЕНДАРЬ

На первой, странице нашего "Календаря Русской Революции" мы с полным правом могли бы поставить "Издание второе".

Настоящее издание "Календаря" можно назвать первым только потому, что русский читатель будет его иметь в руках, действительно, в первый раз. Но с таким же правом можно было бы назвать его и вторым, потому что оно, хотя и было отпечатано в 1907 г., однако, все оно на корню было заарестовано царским правительством в день его окончания и ни один его экземпляр не попал тогда в продажу. Только впоследствии нам удалось путем особых ухищрений вырвать из рук охранников несколько экземпляров "Календаря", и с одного из этих экземпляров мы и делаем перепечатку настоящего издания.

Переиздавая "Календарь Русской Революции", мы ограничиваемся точным его воспроизведением, как он был издан десять лет тому назад. Мы не вносим в него никаких изменений и не даем никаких дополнений и обзора событий не доводим до последнего времени. Нам только невольно пришлось заменить некоторые портреты.

Наши читатели, надеемся поймут нас, почему мы в 1917 г. решили выпустить "Календарь Русской Революции" прежде всего в том самом виде, в каком он был отпечатан нами в 1907 г.

Составляя "Календарь Русской Революции" в 1907 г., мы смотрели на него тогда не исключительно только, как на историческое издание, и даже, быть может, не главным образом, как на историческое издание, преследующее ту или иную задачу, поставленную при изучении истории общественного движения, а как на такое строго объективное историческое издание, которое в то же самое время, при существовавших тогда политических условиях, имело в виду на своих страницах отразить, в возможно более ярких красках, задачи текущей политической борьбы, как мы понимали их и как их признавали.

Своей задачей в "Календаре" мы ставили: - рассказами об известных событиях русской жизни и должным их освещением высказать свой протест против всего того темного, что в то время было в русской жизни, и в то же самое время указать на ту борьбу в прошлом русской истории, которая, по нашему мнению, единственно, и могла в настоящее время вывести Россию из создавшегося политического тупика.

Таким образом, на ряду с рассказами о важных событиях прошлого, мы давали тексты наиболее знаменательных прокламаций, заявлений, речей и т. д. представителей как левых, так и правых партий: Желябова и Сазонова, Александра III и Николая II.

В истории революционной борьбы мы отмечали наиболее важные моменты активной борьбы всех партий с русским правительством и прежде всего мы останавливали внимание своих читателей на всех важнейших этапах истории партии Народной Воли, преемниками которых в то время для нас были социалисты-революционеры с их Сазоновым, Каляевым, Брешковской, Гершуни, убийством Плеве, убийством Сергея Александровича, с их систематическим политическим террором. Подробнее, чем о чем-либо другом, мы говорили о съездах партии Народной Воли, об ее попытках цареубийств, о процессах народовольцев, речах их представителей на этих процессах, как, напр., Желябова, Кибальчича, Грачевскаго, В. Фигнер и др. Мы отмечали главнейшие этапы рабочего и крестьянского движения,

социал-революционных и социал-демократических партий, знаменательные даты вообще всего освободительного движения и указывали на его наиболее выдающихся деятелей.

Насколько нам удалось, при тогдашних условиях, выполнить в "Календаре Русской Революции" поставленные нами задачи, - об этом пусть судят теперь наши читатели.

Здесь я отмечу только тот факт, что правительство Николая II не прошло мимо нашего издания, не обративши на него своего "благосклонного" внимания. Оно яснее, чем нам того хотелось, поняло, что мы проповедывали на страницах нашего "Календаря", кто были героями нашего романа, в чем мы видели спасение Poccии, и удостоило нас таким вниманием, какое оно редко оказывало другим редакторам и издателям.

По поводу нашего "Календаря Русской Революции" правительство забило тревогу еще до его выхода в свете и позаботилось о том, чтобы ни один его экземпляр не вышел бы из типографии до ареста всего издания. Затем, оно постановило возбудить преследование и против редактора "Календаря" и против его издателей.

Поспешность, с какой было заарестовано целиком все издание "Календаря" до его выхода в свет, лишила правительство каких бы, то ни было юридических оснований для возбуждения против нас судебного преследования, потому что печатание книги с точки зрения закона ни в коем случае не могло считаться законченным.

Судебные власти, действовавшие по указаниям Щегловитова, получали не раз требования начать судебное преследование по поводу издания "Календаря Русской Революции", но в конце концов ни разу ни один прокурор не решился возбудить процесса ни против его редактора, ни против его издателей. Последний раз щегловитовская прокуратура сделала попытку - и тоже не удачную - возбудить за издание "Календаря" процесс против меня в конце 1914 года, когда я был арестован, после моего возвращения из заграницы, и находился в Петропавловской крепости.

Преследование "Календаря" в судебном порядке оказалось невозможным по чисто юридическим формальностям, хотя прокуратура, судя по ее постановлениям, нашла в "Календаре" и сопоставление личностей участников и организаторов террористической борьбы, и "одобрение" деятельности наиболее революционных и "вредных" партий, и апофеоз цареубийства, и "оправдание" наиболее громких "преступных" революционных деяний, и пропаганду систематического "террора" и т. д.

Вот эти-то наши воспоминания, связанные с нашей попыткой издать в 1907 году "Календарь Русской Революции", а также план этого издания его выполнение, какое было возможно для нас при тех условиях русской жизни, при каких он нами составлялся, и побудило нас выпустить его в настоящее время в том именно самом виде, в каком он был напечатан в свое время.

Пред читателем в настоящее время находится книга, где он найдет не только перечень наиболее важных дат и фактов из истории русского освободительного движения событий, но и их оценку. Из нее он увидит, в чем сказалась наша попытка, во время реакции, пред лицом всесильного врага, высказать наше удивление и глубокое уважение к наиболее ярким проявлениям русской революционной борьбы самодержавием.

Эта сторона нашего "Календаря Русской Революции" особенно дорога для нас.

Наши читатели, будут правы, если из того, что мы говорили в своем "Календаре" о Народной Воле, об ее представителях, об ее задачах, о всей ее борьбе, как и о всей борьбе партии социал-революционеров, социал-демократов, кадетов, и т. д. и говорили все, что при с самодержавии, при существовании ее цензуры, они сделают вывод, что теперь, при республике, при свободе печати, мы не только повторим то, что говорили в 1907 г., но и договорим то, о чем мы принуждены были тогда смолчать, и что открыто сказать у нас не было никакой ни надежды, ни возможности.

--

Настоящее издание "Календаря Русской Революции" заключает в себе обзор революционных и общественных движений только до 1905-06 годов.

В настоящее время, мы, по той же самой программе, по какой составлен этот "Календарь", составляем его второй том. В него войдет обзор событий с 1905 по 1917 г. г. Из событий до 1903 года в новом издании будут отмечены лишь те, которые в первом томе были или случайно нами пропущены, или которые мы пропускали сознательно, по тем или иным причинам, в виду тогдашних цензурных условий, когда касаться их или формулировать их так, как это мы считали нужным, было нельзя. Этот второй том "Календаря" будет прямым дополнением первого тома.

Наши читатели-друзья по первому тому "Календаря Русской Революции" могут ясно понять план, до которому будет составлен второй его том, и ту точку зрения, с какой в нем мы подойдем ко всем событиям. Поэтому, мы надеемся, что при желании они легко смогут сами принять участие в его составлении, и второй том нашего "Календаря" будет таким образом составлен не только нами одними и некоторыми из прежних наших сотрудников, но и очень многими нашими знакомыми и незнакомыми друзьями-читателями, кто сочувственно отнесется к нашему изданию.