История рыцарства

История рыцарства

Происхождение рыцарства. Европа в Х и XI столетиях

О происхождении рыцарства писали многие; одни относят его появление к эпохе первых крестовых походов, другие же к временам более отдаленным. Шатобриан объясняет, что оно возникло в начале VII столетия. Не приводя здесь рассуждений по этому предмету, мы представим вкратце состояние Европы в ту эпоху, когда рыцарство начало видимо оказывать свое благодетельное влияние. В это только время оно нас занимает и восхищает, теряя свой интерес потом: вместе с успехами просвещения, право сильного, которое одно только могло укрощать злоупотребления, сменилось восстановленным порядком и могущественным действием законной власти. Но прежде чем достигнуть этой эпохи, необходимо обозреть более трех веков варварства и мрака. «К счастью проходишь эту длинную и утомительную пустыню под прикрытием любезного и блестящего рыцарства. Это превосходное учреждение, это дивное усилие энтузиазма и добродетели, которое в наше время кажется только благородным безумством, было однако же во времена анархии дополнением к законам и защитой самых дорогих прав; оно было опорой вдов и сирот, прибежищем слабых, ужасом для разбойников; словом, оно было даром, который небо ниспослало на землю, чтобы удержать на ней в эти времена опустошений влияние добрых начал».

Вторжение варваров, в продолжение многих веков наводнявших Европу, поглотило в своих волнах все остатки римского просвещения. Законы, литература, искусство, памятники — все погибло в этом наводнении. Явился Карл Великий; гений его поставил плотину разрушающему потоку; но когда не стало его мощной руки, чтобы поддержать начатое им дело, поток с еще большей силой возобновил свое течение. «X век представляет ужасное соединение невежества, грубости и суеверия: науки буквально скрылись в монастыри, которые сделались их убежищем; монахи — только их хранители, но не истолкователи; искусства пали под безобразной формой нескольких готических сооружений; нравственное состояние общества в таком же жалком и отчаянном положении; всеобщая грубость нравов дошла до высшей степени; приятное обращение, изящный вкус, все связи и сношения, украшающие жизнь, как будто покинули общество». [1]

Новые варвары, известные под именем норманнов, покрывают своими бесчисленными ладьями все берега океана и проникают по течениям рек во внутренность земель, внося с собой повсюду грабеж, убийства и пожары. «Великая империя, основанная Карлом Великим, разлагается, и тогда же возникает громадная революция, преобразующая древний мир в мир феодальный. Герцоги, графы, виконты овладевают замками, городами, провинциями, вверенными их начальству. Личное рабство, исчезая мало-помалу, заменяется зависимостью крепостной. Так в недрах древней монархии возникает новая система, которая под именем феодализма образует иерархию верховных владельцев, вассалов и подвассалов, связывает с ними все классы, все личности, от монарха — высшего властителя — до крепостного земледельца». [2]

Во всей Европе действует одна причина, совершаются одни события: монарх только по имени глава религиозной и политической аристократии.

Вместе с феодализмом, этим союзом мелких деспотов, неравных между собой и имевших друг к другу разные обязанности и права, но пользовавшихся в своих собственных владениях, над своими непосредственными подданными, безусловным произволом, явились — ненависть, порождаемая неравенством состояний, опасности, возникающие от своеволия, опустошения, происходящие от ссор между соседями, — и потому все испытывало постоянное присутствие насилия.

«Бросим взгляд на Европу: она растерзана всеми этими кровавыми распрями. Что видно на этих землях? Поля кое-где лишь обработаны, долины и равнины затоплены, горы и холмы покрыты старым темным лесом; тут же воинственные жилища владельцев, с укрепленными зубчатыми башнями, и в соседстве с ними хижины рабов, прикованных к земле, возделывающих пашни своих господ. Замки почти всегда строились в местах, удобных для защиты: или на вершине горы, крутой и неприступный склон которой делал невозможным нападение, или возле потока, который, размывая глубокие пропасти, приготовил естественный ров для построенной на его берегах крепости. Издалека виднелись эти воинственные убежища, возвышаясь над самыми высокими местами; казалось, они хотели поработить всю природу».

Замки состояли обыкновенно из широких круглых или четырехугольных башен с зубчатыми платформами; иногда к башням приставлялись огромные камни, поддерживавшие бельведеры. Эти башни были особенным уделом дворянства, так что, желая выставить величие какого-нибудь дворянина, говорили: у него есть башня. [3]

Из башен замка, одна, меньшая по объему, возвышалась значительно над другими; слуховые окна были у нее на всех четырех сторонах. Эта башня, называвшаяся сторожевой, служила местом наблюдений. Здесь на двух брусьях висели набатные колокола, в которые били тревогу, завидев неприятеля в окрестностях, чтобы предупредить жителей о его приближении. При этом сигнале крестьяне оставляли работу и собирались в замок защищаться под начальством своего владельца. На сторожевой башне всегда был караульный. Он трубил в рог на утренней заре, чтобы собирались на работу; он же особенным криком подавал сигнал, когда в замке случались воровство или убийство. Крик этот повторялся каждым из вассалов, чем вовремя предупреждался побег виновного.

Крепкие башни замка соединялась между собой зубчатыми галереями или флигелями с разнообразными окнами, амбразуры которых показывали толщину стен и парапетов.

Окна были или круглые, или четырехугольные; им давали иногда форму глаз, ушей, трилистника; ставни делались из холста. Палисады, рвы, бойницы и амбразуры в стенах защищали вход в жилище феодального владельца. Потайные входы, бойницы, проходы, калитки, висячие на железных цепях перекладины, низкие подземные двери со скрытым в сыром глинистом грунте порогом, водоемы и мосты без перил, шум невидимых вод, глухо журчавших под мрачными сводами, — все внушало опасение в этих необычайных местах и оправдывало народные сказания соседних деревень. Комнаты в замках были дурно расположены: беспрерывно попадались мрачные комнатки, обширные покои с кроватями шириною сажени в полторы, плохо запиравшиеся большие залы, где паук свободно прятал свои легкие ткани, где летучая мышь летала вокруг столбов, подпиравших потолки; в пыльных углах галерей приученные собаки подстерегали мышей и крыс.

Камины были так громадны, что целые дубы сгорали в них зараз, в одну топку. Владелец, его семья, оруженосцы и все домочадцы могли свободно греться у камина, ставить шахматный стол, лиру, арфу, пяльцы и даже маленьких пажей, руки которых служили мотовилом прелестным кузинам (aux belles cousines). Иногда верх этих огромных очагов украшался копьями и алебардами; чаще же над ними были скульптурные изображения — рельефы и гербы хозяина жилища. Когда дурная погода не позволяла заседать во дворе замка, величайшая из зал, украшенная оружием и знаменами, обращалась в место суда и расправы. Владелец самовластно произносил свои приговоры, свои несвязные, сбивчивые, варварские постановления, создаваемые весьма часто по капризу и выгодам деспота, которые разнообразились, смотря по подсудности этих верховных владельцев, похитителей самого дорогого и священного из прав, права суда над имуществом и жизнью людей.

Охота была самым обыкновенным и почти единственным занятием владельцев в мирное время. Сопровождаемые своими ленниками и домашними служителями, они проводили в лесах по целым неделям, охотясь весь день, а ночью засыпая в палатках или шалашах.

С искусством и особенным старанием занимались они вынашиванием ловчих птиц, которых выучивали схватывать на лету добычу охотника. Они держали голубятника, дербничка, [4] орла и ястреба; но сокол по своему полету, своей смелости и той легкости, с которой он вынашивается, стал особенно дорог дворянству: в глазах дворянства право владеть им считалось особенным преимуществом. Не только на охоте, но и в гостях, в путешествиях, даже в церкви во время службы, владельцы и дамы носили эту любимую птицу, украшенную погремушками и кольцами. Рука, на которой сидел сокол, была обыкновенно в перчатке, вышитой бусами и каменьями.