Армии самураев. 1550–1615

С. Тёрнбулл, Р. Хук

Армии самураев. 1550–1615

ЗОЛОТОЙ ВЕК

Японского самурая обычно представляют как независимого, гордого и высокомерного воина, ставящего личную честь и отвагу превыше всего остального и не желающего делить свою воинскую славу с другими. В определенной степени этот образ соответствует действительности, по крайней мере, по отношению к ранним самураям; однако недавние исследования показали, что в период наибольшего подъема самурайского духа те, кто возглавляли самураев на полях сражений, не во всем соответствовали такой характеристике. Этот период (вторая половина XVI — начало XVII вв.), известный как «период Момояма», включает также начальные годы «периода Эдо». В дальнейшем мы будем называть эту эпоху «период Момояма».

Великие полководцы периода Момояма руководили на полях сражений не отдельными самураями, а крупными армиями. Индивидуальное мужество ценилось в зависимости от вклада каждого воина в достижение тщательно спланированной стратегической цели. Искусство ведения войны включало умение использовать рельеф для реализации боевых задач, правильно организовать плотный ружейный огонь, обеспечить солдат провизией и амуницией. В средневековых армиях Японии все это делалось с поразительным успехом и мастерством.

Со времен великой войны Гэмпэй (1180–1185 гг.) Япония находилась во власти двух правителей — богоподобного императора со двором в Киото и военного диктатора, или сегуна, в чьих руках император был простой марионеткой. Однако к 1550 г. кровавая гражданская война привела к окончательному ослаблению власти сегуна. Япония распалась на множество небольших относительно независимых государств, управляемых даймё — феодалами, каждый из которых был сначала воином, а уж потом администратором. Двое наиболее знаменитых даймё, Такэда Сингэн (1521–1573 гг.) и Уэсуги Кэнсин (1530–1578 гг.), более десяти лет воевали друг с другом, каждый год встречаясь для битвы на одном и том же месте. В борьбу таких аристократов вовлекались десятки небольших семей, занимавшиеся весьма респектабельным делом — кражей земель и собственности друг у друга.

В это непростое время, в 1543 г., в Японию прибывают португальские купцы, а с ними огнестрельное оружие, которого японцы никогда прежде не видели — это были простые фитильные мушкеты, называемые аркебузами. В течение удивительно короткого промежутка времени японцы сумели по достоинству оценить возможности нового оружия и начали изготавливать его копии, ничуть не уступающие оригиналам. Огнестрельное оружие стало решающим дополнением к японскому вооружению, которое в течение столетий ограничивалось луком, мечом и копьем.

К 1549 г. аркебузы в Японии уже были в широком употреблении — как Такэда, так и Уэсуги охотно использовали их в сражениях друг против друга. Когда Такэда Сингэн умер в 1573 г., судьба клана оказалась в руках его сына Такэда Кацуёри, который унаследовал армию, никому не уступающую по уровню боевой подготовки. Самураи Такэда были отважными и преданными воинами и славились удачными кавалерийскими атаками, а пехотинцы имели репутацию дисциплинированных и стойких солдат, в отличие от пехотинцев других даймё.

В 1575 г. Такэда Кацуёри выступил против одного из величайших и талантливейших стратегов в истории самураев — Ода Нобунага. Такэда долгое время угрожали политическим интересам Ода, пока эта угроза не приобрела вполне реальные формы, когда Такэда Сингэн осадил Нагасино — один из ключевых замков Нобунага. Почувствовав благоприятный момент для нанесения решающего удара по врагам, Ода Нобунага лично возглавил вспомогательное войско и вывел его к осажденному замку. Дабы нейтрализовать знаменитых конников Такэда, Ода построил своих лучших аркебузиров в три ряда далеко за деревянным частоколом. Результат оказался потрясающим. Одна за другой следовали кавалерийские атаки Такэда, но все они наталкивались на губительный ружейный огонь. Такэда понесли очень серьезное поражение, а в японской военной истории открылась новая глава.

Победа при Нагасино показала не только эффективность огнестрельного оружия, но и существование потенциальных предпосылок для создания «армии» в современном смысле этого слова — если для эффективного владения луком требовались годы тренировок и определенные физические данные, то меткой стрельбе из аркебузы можно было в кратчайшие сроки обучить любого крестьянина. Однако Нобунага, как до него и Сингэн, отлично понимал, что армия не может состоять из одних только крестьян. Их необходимо обучить, организовать, привить дисциплину, накормить и хорошо экипировать. Полководец, имеющий такую армию, мог добиться выдающихся результатов — армии численностью в 100 тыс. и даже, как показали дальнейшие события, численностью в 250 тыс. солдат, полностью вооруженных и экипированных, могли перебрасываться с одного конца страны на другой и даже на территорию Кореи.

Примеру Нобунага следовали другие даймё, но в 1582 г. оставшийся единственный раз в жизни без охраны Нобунага был убит одним из своих военачальников. Месть последовала незамедлительно. Тоётоми Хидэёси, протеже Нобунага, начавший военную карьеру в качестве носильщика сандалий, в течение нескольких дней расправился с предателем и объявил себя наследником Нобунага. Нескольких других претендентов Хидэёси разгромил в ходе военных кампаний, добиваясь успеха за счет стремительной переброски огромных воинских контингентов из одного региона страны в другой и опираясь при этом на союзников, поддерживающих порядок на подвластных им землях.

Только один из его соперников оказался действительно опасным. Токугава Иэясу сражался рядом с Хидэёси при Нагасино, где оба многому научились. В итоге, оба блестящих полководца оказались в 1584 г. втянутыми в «окопную войну», заняв оборонительные позиции на склонах горы Комаки. По прошествии времени обе армии отошли к югу от Комаки, где и встретились в решительном сражении при Нагакутэ; Иэясу победил, после чего вступил в союзнические отношения с Хидэёси.

С этого момента Хидэёси стал набирать силу, и земли Японии одна за другой покорялись ему. Первым пал остров Сикоку, затем Кюсю, находившийся под властью древнего клана Симадзу, и, наконец, провинции тихоокеанского побережья, которыми правил клан Ходэё, и северные земли клана Датэ. В 1590 г., когда Хидэёси поднялся на башню замка Одовара и осмотрелся вокруг, он мог с уверенностью сказать, что вся Япония лежит у его ног. Своему союзнику, блестящему полководцу и администратору Токугава Иэясу он даровал замок и город Эдо, которые отныне стали его фамильным гнездом. О том, что это было достойное приобретение, можно судить хотя бы по тому факту, что город Эдо называется сегодня Токио.

Тем временем Хидэёси планировал военную операцию, которая, в случае ее успешного проведения, могла бы повлиять на весь ход мировой истории — он собирался покорить Китай. До этого японцы никогда не продвигались дальше корейской границы. В течение шести лет самураи оккупировали Корею, осаждали крепости и сражались с регулярными армиями Кореи и Китая. Вторжение, которое успешно началось под командованием фанатичного самурая Като Киёмаса, потеряло свою остроту после нападения корейского флота на коммуникационные линии японцев. Самураи сражались отчаянно, и все же, несмотря на их огромную численность (в экспедиционный корпус входило около 200 тыс. человек), операция завершилась неудачей. В 1596 г. измотанные и деморализованные самураи вернулись в Японию, где правил пятилетний сын великого Хидэёси, со смертью которого военная кампания в Корее потеряла актуальность.