Гибель донской конницы в феврале 1920 года в Задонской степи

Андрей Вадимович Венков

Гибель донской конницы в феврале 1920 года в Задонской степи

Гибель донской конницы в феврале 1920 года в Задонской степи

Завершающий этап гражданской войны на Юге России отличался большим драматизмом. Разгромив Деникина в центральных районах России, Красная Армия в течение зимнего наступления 1919-1920 гг. заняла Ростов и Новочеркасск, но дальнейшее ее продвижение застопорилось. Донское и добровольческое командование в течение января и первой половины февраля 1920 года отбило несколько попыток красных форсировать Дон и Маныч и нанесло ударной силе красных – Конной армии С.М. Буденного и Конно-сводному корпусу Б.М. Думенко – несколько поражений в районе Батайска и х. Веселого. Это привело к временному затишью и смене советского командования. Вместо В.И. Шорина командующим Кавказским фронтом красных был назначен М.Н. Тухачевский.

Тухачевский принял решение изменить направление главного удара – наносить его не через водные преграды Дон и Маныч, а вдоль железной дороги Царицын – Тихорецкая. Этот участок удерживали белые кубанские части, чье руководство постоянно конфликтовало с деникинцами.

Со своей стороны донцы и добровольцы, вдохновленные недавними победами, стали стягивать силы в район Батайска, чтоб отбить у красных Ростов и Новочеркасск.

25 января (7 февраля) М. Тухачевский отметил: «противник производит перегруппировку и сосредотачивает конные части в район Азов – Батайск, возможно с целью активных действий в районе Ростов – Новочеркасск» [1]. И все же, отмечая концентрацию казаков и добровольцев против Ростова и Новочеркасска, Тухачевский начинает переброску сил на восток, на Великокняжескую – Торговую, ослабляя и без того опасное Новочеркасское направление, чтобы нанести удар в стык между Донской и Кубанской армиями.

27 января (9 февраля) он отдал приказ 8-й армии растянуть свой левый фланг до Манычской (Ростовское и Новочеркасское направление еще больше ослаблялось); Конной армии форсированным маршем через Сусатский – Комаровский прибыть в район Шара-Булуцкий – Платовская (в стык между 9-й и 10-й армиями); все перегруппировки закончить в четырехдневный срок, «и иметь в виду 14 февраля с рассветом начать общее наступление» [2].

29 января (11 февраля) конница Буденного двинулась в поход; шли без дорог левым берегом Сала по рыхлому метровому снегу, поставив пулеметы с тачанок на сани.

Тухачевский, безусловно, сильно рисковал, ведь донцы и кубанцы могли накрыть всю эту армаду на марше. Надежда во многом была на сведения фронтовой и агентурной разведки, что кубанцы разлагаются. И Тухачевскому повезло. 30 января (12 февраля) утром он отметил в приказе: «Противник продолжает оставаться пассивным». Исходя из ситуации, было приказано 1 (14) февраля «с рассветом начать общее наступление, разбить противника и отбросить его к Азовскому морю… Конной армии, разрезая и сбивая фланги Донской и Кавказской армий противника, прорваться в район ст. Тихорецкой к 21 февраля… Наступление начать одновременно всеми наличными силами, не ослабляя себя излишними резервами. Действовать плотными ударными группами» [3].

В день, когда Тухачевский отдал этот приказ, командующий Вооруженными силами Юга России А.И. Деникин и командующий Донской армией В.И. Сидорин совещались в станице Кагальницкой вместе с командирами донских корпусов. К этому времени на Дону и Маныче казаками было взято 5 тысяч пленных, 65 орудий, 100 пулеметов. Появились слухи о восстаниях в тылу у красных. В итоге на 2 (15) февраля было назначено наступление на Ростов и Новочеркасск. Расхождение по срокам с красными было, как мы видим, в один день.

Жизнь сразу же внесла свои коррективы. Деникин писал, что 30 января (12 февраля) – практически в день совещания – были получены сведения о переброске конницы Буденного вверх по Манычу и о неустойчивости кубанских частей. Центр Кубанской армии якобы был прорван, и кавалерия 10-й армии красных двинулась вверх по реке Большой Егорлык, в тыл Торговой [4].

Но военная машина Вооруженных сил Юга России была запущена. 31 января (13 февраля) Деникин на станции Каяла устроил смотр Корниловской дивизии, призывал взять Ростов и помочь донцам взять Новочеркасск.

1 (14) февраля, согласно приказу Тухачевского, красные перешли в наступление. Части 8-й армии форсировали Дон под Ростовом и заняли Ольгинскую, но были отбиты с большими потерями. В 353-м, 354-м и 356-м полках у красных осталось соответственно 4, 10 и 16 штыков [5].

Части 9-й армии действовали вяло. Конница Б. Думенко сразу же увязла в боях с кавказской конницей генерала К. Агоева.

На участке 10-й армии красные были более активны. Здесь в бой вступили 28, 50, 20, 34, 32-я и 39-я стрелковые дивизии. Были заняты Екатериновка, Новый Маныч, Бараники. Однако Шаблиевку части 10-й армии взять не смогли и стали отходить на Великокняжескую. Зато поздно ночью к Платовской, на соединение с частями 10-й армии, вышел авангард опаздывающего Буденного.

На правом фланге 10-й армии в этот день через Маныч с приказом занять стан-цию Целина пошла Кавказская конная дивизия Г.Д. Гая (1000 сабель). «Справа от нее с аналогичной задачей, но без непосредственной связи с нами была выдвинута 2-я кавалерийская дивизия им. Блинова, – вспоминал один из командиров Гая. – Слева пошла 28-я стрелковая дивизия Азина» [6].

Выход на левый берег Маныча на стыке 9-й и 10-й армий красных достаточно многочисленной конницы (1000 сабель Гая и 1000 сабель дивизии имени Блинова), совпавший с известием о переброске Буденного вверх по Манычу, заставил Сидорина сделать вывод о том, что это показался именно Буденный. Конница Буденного на самом деле, опасаясь попасть под удар на марше, шла не берегом Маныча, а левым берегом Сала, отчего и запоздала с выходом к Платовской.

Сидорин информировал командование 4-го и 1-го Донских корпусов, что после полудня 1 (14) февраля обнаружилась главная масса конницы противника на левом берегу Маныча, наступающая на Торговую, а Б. Думенко в хуторах Верхне- и Нижне-Солоные прикрывает эту операцию.

Вечером был отдан соответствующий приказ: 4-му Донскому корпусу и коннице 2-го Донского корпуса, сведенным в конную группу генерала А.А. Павлова, разбить

корпус Думенко, оставить небольшой заслон с севера и всеми силами двинуться в восточном направлении для окружения и уничтожения главной конной массы противника.

В конной группе Павлова была собрана лучшая донская конница. Она состояла из 4-го Донского корпуса, которым раньше командовал К.К. Мамонтов (9-я и 10-я конные дивизии), и конницы 2-го Донского корпуса, временно возглавляемой генералом С.Д. Позднышевым (4-я конная дивизия и 15-я конная бригада).

2 (15) февраля бои вновь разгорелись по всей линии фронта. Конница Павлова в 6-30 утра двинулась за Маныч и начала охват корпуса Думенко. Думенковцы ушли на северо-запад, потеряв 5 пулеметов и 150 пленными. Казаки преследовали их до Сала, забирая в плен покинутую думенковцами пехоту 9-й армии. 9-я армия красных больше всего пострадала от белой конницы в этот день.

Восточнее, у Казенного моста, конница Буденного перешла в этот день Маныч и начала наступление на Шаблиевку, в 22 часа заняла ее, захватив в плен батальон пластунов 1-го Кубанского корпуса.

В ночь на 3 (16) февраля конница Павлова получила приказ идти на Буденного. Ее сменил Кубано-Терский корпус Агоева, который при поддержке 7-й Донской конной бригады Т.М. Старикова должен был 4 (17) февраля еще раз атаковать Думенко и гнать его не только за Дон, но и за Донец.

День 3 (16) февраля был пасмурным, падал снег. Донская конница, оставив две бригады в качестве прикрытия, ушла за Маныч (на его левый берег) и двинулась в восточном направлении «искать Буденного».