Россия и русские. Книга 1

Хоскинг Джеффри

РОССИЯ И РУССКИЕ

Книга 1

Предисловие

Россия — одно из самых великих в истории государств, выживших несмотря ни на что. В той или иной форме она существовала более тысячи лет и часть этого времени была самой обширной по территории державой на земле. Ныне Россия является одной из самых значительных держав Евразии и останется таковой.

Эти факты необходимо подчеркнуть особо, ибо в последние годы западные политики начали утверждать, будто Россию больше не стоит воспринимать всерьез, что как противник или потенциальный союзник она не заслуживает никакого внимания. В этом отношении наши взгляды менялись даже в течение последнего десятилетия. Чуть более десяти лет назад Россия — тогда еще Советский Союз — представлялась главам западных государств партнером, готовившимся к принятию демократии и рыночной экономики, а также к вступлению в большой альянс, чтобы создать мир во всем мире и полную гармонию. Этим надеждам не суждено было быстрое осуществление, а Россия в процессе их реализации стала заметно слабее. И теперь мы предполагаем, что ее можно игнорировать и не принимать в расчет при решении международных дел.

Как сегодняшнее, так и десятилетней давности отношение к России является иллюзией и базируется на незнании сущности России, ее природы. Именно этот пробел в знаниях и призвана заполнить данная книга. Россия не исчезнет, не сойдет с мировой арены — она продолжит играть главную роль в формировании мира XXI в. и, бесспорно, роль отрицательную.

В этом заключается еще один повод для более полного изучения России. Большинством европейцев и североамериканцев она воспринимается как великая Другая, понятная, но до конца непонятая, как культура, через призму которой мы начинаем больше ценить свою собственную. Россия достаточно близка нам и достаточно похожа на нас, и поэтому ее судьба имеет важное для нас значение. Когда мы разговариваем с русскими коллегами, когда читаем Толстого или слушаем Чайковского, мы знаем, что соприкасаемся с частью нашей цивилизации. Мы больше узнаем о высокой культуре России и понимаем, что ее истоки, как правило, самобытны и не схожи с нашей культурной традицией. Русская музыка и литература продолжают пользоваться неизменной популярностью в большинстве западных стран, а богатство ее изобразительных искусств мы открыли для себя в XIX и XX вв.

Это сочетание отдаленности и близости означает, что мы не должны питать стойких иллюзий по отношению к России, похожих на те, в которых нас подозревает и обвиняет Эдвард Саид по отношению к Востоку. Нашим противоречивым чувствам существует историческое объяснение. На протяжении тысячелетий Россия множество раз меняла свою сущность и свои границы. Ее народы сами кардинально меняли свое мнение о том, что они подразумевают под «Россией». В июле 1998 г. последний русский император Николай II и его семья были похоронены в Санкт-Петербурге, в Петропавловской крепости. Можно сказать, что русские люди разных убеждений пришли на церемонию, чтобы одновременно и оплакать, и воспеть свою историю. Политики же из большинства партий не явились, так же, как и Патриарх Московский и всея Руси; даже президент решил посетить крепость лишь в последний момент. Прошлое все еще разделяет русских так же сильно, как и настоящее. До сих пор продолжаются споры о национальном флаге, тексте национального гимна, даже о названии страны: многие россияне не отождествляют нынешнюю Российскую Федерацию с тем, что они понимают под словом «Россия».

Эта книга — попытка отыскать корни нашего противоречивого отношения к России и противоречивого отношения русских к их собственной стране. Она сфокусирована на разнообразии форм самосознания, которые менялись в России в течение веков. В ней изложены основные факты, необходимые для читателя, впервые знакомящегося с темой. В то же время она разбита по темам, так чтобы читатель, ищущий определенную информацию, мог свободно это сделать.

Школа славянских и восточноевропейских наук Университетского колледжа Лондона, особенно факультет истории и Центр русских наук, предоставили мне нужную поддержку и близких по духу коллег во время моей работы над книгой. А вклад библиотеки колледжа переоценить невозможно. Я выражаю благодарность издательству «Харпер Коллинз» за разрешение воспроизвести текст работ «История Советского Союза» (третье издание, 1992) и «Россия: народ и империя, 1552–1917»; «Славянскому и восточноевропейскому обозрению» за позволение использовать материал моей статьи «Патронат и русское государство» (том 78, апрель 2000). Я особенно признателен Бобу Сервису за прочтение и комментарии чернового варианта, а также Роджеру Барлетту, Питу Дункану, Сьюзан Моррисси и моей дочери Кате за их комментарии к той части. Любые ошибки и недоразумения прошу считать следствием моего упрямства. Сердечное спасибо Мюрэю Поллинджеру и Брюсу Хантеру, неутомимым литературным агентам; Аиде Дональд и Стюарту Проффиту, преданным своему делу, опытным и внимательным редакторам; Кэролайн Нью-лав, администратору, с легкостью выполнявшей рутинную работу, которую авторы ненавидят, но обычно вынуждены делать; и более всего моей жене Анне и дочери Дженет, которые годами терпели раздражительного, сварливого, постоянно занятого и часто отсутствовавшего мужа и отца.

Университетский колледж, Лондон

Март 2000

Введение: геополитическое положение, природа и национальный характер

Равнина Северной Евразии не только географическое место расположения России, но и фактор, во многом определивший ее историческую судьбу. От Карпатских гор на западе до Большого Хингана на востоке простирается обширная равнинная территория, которая, в свою очередь, делится на четыре природные зоны. На юге находится пустыня с оазисами у рек, берущих начало в горах и текущих вдоль южной и восточной границ. Далее находится степь — территория с умеренной влажностью, покрытая травами и кустарниками, иногда прерываемыми оврагами и речными долинами. Севернее тянутся хвойные леса, сменяющиеся лиственными; лишь к западу от Уральских гор полоса смешанного леса превращается в обширную и изолированную природную зону. Наконец следует тундра: болотистая малонаселенная территория с очень холодным климатом. По тундре текут широкие реки, впадающие в Северный Ледовитый океан и большую часть года покрытые льдом.

Всю вышеупомянутую территорию можно отнести к «Внутренней Евразии», состоящей из земель, входивших до 1990 г. в состав Советского Союза, а также из Монголии и района Синьцзян. Окруженное горами на востоке и юге и океаном, постоянно скованным льдом, на севере, это пространство не имело естественных границ на западе. С другой стороны, Уральские горы, расположенные на западе и образующие условную границу между Европой и Азией, были слишком низки и легкопреодолимы, то есть не могли служить серьезным барьером для проникновения извне. Полноводные и протяженные реки России — подобные редко встречаются в мире — протекали преимущественно по открытой равнинной территории и являлись удобным транспортным путем. Азиатские торговцы, заплывавшие в Волгу из Каспийского моря, полагали, что такая величественная река должна брать начало в высоких горах. На самом же деле ее исток находится на скромной Валдайской возвышенности, расположенной южнее Новгорода.

Два самых южных природных пояса, особенно степь, представляли собой типичное для кочевников место обитания. Редкая растительность, малое количество осадков и открытость территории сделали эти регионы неблагоприятными для сельского хозяйства, несмотря на высокую плодородность большей части их земель. Без использования систем орошения земледельцы собирали очень скудный урожай. К тому же они постоянно подвергались набегам кочевников. А стада крупного рогатого скота, овец, коз и кое-где верблюдов могли кормиться травой и листьями, передвигаясь с места на место. Кочевники пользовались продуктами скотоводства, например, молоком, мясом, кожей, но это не обеспечивало всех их потребностей. Поэтому кочевники были вынуждены сотрудничать с обитателями оазисов, вступать в контакт с иными культурами, находящимися за пределами их пастбищ. Внутренней Евразии приходилось вступать в контакт с Внешней Евразией. Но, торгуя с земледельцами и ремесленниками, скотоводы оказывались в менее выгодном положении, ибо они могли предложить весьма ограниченный выбор товаров — лишь то, что получали от своих стад. А эта продукция пользовалась небольшим спросом, так как производилась и оседлыми народами. В результате кочевникам-скотоводам оставалось лишь совершенствоваться в военном, деле, дававшем им возможность обеспечить себе нормальное существование за счет подчинения других народов.