Релятивистская механика: новый взгляд по-старому

Итак, заставляет мир быть мерным человеческая психика. Прежде всего ваша − когда дело касается именно вас, но и психика всех (затем уже, неким подпирающим к первому фоном). В ориентации же на свою психику (в частности, на её состояние) человек и определяет, сколькомерным быть миру, в принципе у него уже "полезшему в мерность". Психосилы низших животных хватает, чтоб держать мир лишь в одной мерности. Ну, иметь его ухваченным лишь одною пространственною мерою. Такова, например, улитка. Психосилы животных высших − хватает на ухваченность двумя мерами. Этологические опыты это вполне подтверждают: волк, например, не способен взять в толк, куда девается предмет, когда его кладут в непрозрачный стакан, и пытается искать тот предмет за стаканом; с точки зрения волка тот предмет, надо полагать, улетучивается из пространства. Волк так же не допирает, что заходит в помещение: для него такой заход − лишь приход к нему некоего хитродейственного заворота всё того же уличного "интерьера". Ну а человеческой психосилы хватает на восприятийное награждение вообще "ни мерного, ни немерного" мира аж тремя пространственными мерами. Или скажем так: психосилы той хватает на восприятийное оформление пространства аж в трёх мерах. На восприятийное держание его тринаправленным.

Имелась в виду обычночеловеческая психосила. Ибо у выдающихся людей её хватает на организацию "восприятийно превращающегося в пространство нечто" в четыре меры. То же и у наркоманов − иногда и некоторых из тех, что принимают психоделики типа ЛСД: при удачном раскладе наркотик побуждает такого человека перераспределять свою психосилу так, что её хватает потянуть и четвёртую пространственную меру. Пусть в ущерб важным жизненным функциям. Это, конечно, не то, что срабатываемость добавочной психосилы выдающихся людей, но всё-таки. В общем, куда уж дальше в демонстрацию нашей декларации, что нет науки-физики, а вынужденно есть лишь наука-психофизика!..

Ну и то наконец, что всю бесконечность пространственной мерности охватывает только бог. А для людей всегда будут оставаться какие-то "в прямом отношении пока неощущаемые" пространственные (ну, квазипространственные) процессы, тем самым оборачивающиеся в "бегущее время". Но всё-таки, чем больше психосилы ты бросаешь на прямое ощущенческое различение пространственно многомерных миропроисходящестей, тем меньше подвержен ощущенческому фантому такового "бега".

Специально работая с четвёртой (по привычке вроде как пространственной) мерой − на предмет её развития для себя в видимом мире, ты заодно неспециально "останавливаешь время". А можно приостанавливать его специально − в своей субъективистике, − тогда четвёртая "пространственная" мера приходит к тебе неспециально. То есть субъективная прекращаемость "бега" у времени и мерностная расширительность пространства − две стороны одной медали, не бывающие друг без друга. Медаль к тебе может быть повёрнута каждый раз только одной стороной, определяя ею текущую психометодику подхода, но не забывать при том, что есть и противоположная сторона. И с любой стороны подхода при успехе получается нечто такое, что захватывает дух, можете мне поверить. Однако тут надо чётко понимать: субъективно остановить время − частично возможно, длительность же мира (ну, непрерывную его для нас длящесть) нисколько прервать для себя нам нéвозможно.

Почему длительность у вещества растягивается с увеличением его скорости в пространстве − как довещественной возмущённости эфира? Потому что длительность − атрибут вещества как полновозмущённости эфира, возникающий вместе с веществом и вместе с ним исчезающий. Увеличивая же скорость "относительно" эфира, вещество состоянчески становится ближе к нему. Ну, то есть, увеличиваясь, как некая квазиструя, в скорости относительно "общего количества" себя, эфир как вещество (которое в любом поступательном своём движении и есть как раз упомянутая "струя") всё больше как бы вмазывается в себя обратно. Становится ближе к состоянию влитости в себя обратно, то бишь. А значит − к своему исчезновению как качества самоотторгательности, в демонстрацию чего нам и длительности при нём остаётся меньше. Через явление растягиваемости её у него для нас, когда на "единицу" нашей приходятся лишь доли единицы его. В привычноречьи это называем замедлившестью времени того вещества как тела.

Сказать иначе, с увеличением скорости вещества в эфире − встроенность его в последний поступательно меняется: выделенность из него становится всё менее выраженной, где на рубеже скорости света маячит полная потеря выделенности (потеря, по крайней мере, до уровня превращаемости в физический вакуум как субвещество). Световой поступательной скорости элементарной частицы соответствует критическая угловая скорость её "вращаемости в самой себе": то угловая скорость той величины, которою частица себя уничтожает, как эфироворот достигнув срывного рубежа. Уничтожает, как таковая отдаваясь тому, из чего вышла.

Но вернёмся к общему состоянию вопроса длительности. В философском отношении тут работает следующее. Создав пространство, невозможно не создать время − как длительность его, того пространства. Длительность − дериват его возникаемости, равно как и возникаемость (ну, наличка) − продукт срабатывания длительности. Взаимоатрибутика, что на ступень сильнее, нежели философское статус-кво своеобразной анизотропии, когда одно является атрибутом другого при невозможности обратного. Итак, взаимоатрибутика: начав творение мира не с пространства, а с времени, невозможно параллельно не создавать пространства, ибо не может быть длительности без того, чтó длится.

Повторяемся, из-за важности. В общем длительность, как атрибут материи, возникает и наличествует в слитности с протяжённостью – как другим атрибутом. А далее, в порядке этой их налички, длительность проходит базовой составляющей огульного феномена времени, владеющего нами, протяжённость же организуется в пространство, бесконечно надставляющееся для нас в своей мерности. Вот и всё.

Можно сказать, что длительность есть выделившееся существование пространства. Ну, существование его во взятости отдельно от него (как того нечто, что существует), насколько такое вообще допустимо как акция. Само по себе существование чего-то, да в берущести без того чего-то, − этакая вот акция! И когда в качестве такого "чего-то" выступает пространство (с веществом как своей "существованческой усугубившестью"), то самим по себе его существование и оказывается длительностью мира.

Пространство, не ощуренное вами ни в одной мере, длительность имеет, но непроявленную, а тем самым − ощущенчески является вам целиком в виде времени (ну, временнóго фантома). Для предстатия с проявленной длительностью ему у вас необходима хотя бы одна мера: тогда только в феномене (он же и фантом!) времени затравочно оказываетесь при прямой (ну, некосвенной) ощущенческой выйденности на его, времени, конструктивную суть, его "ядро" в лице длительности (потому что обрели то, чему есть длиться).

Так что если нет для вас ни одной меры у пространства, то имеющаяся у него длительность присутствует у вас временны́м сплошняком. Ну, в виде сплошного времени − как тотального иллюзивного феномена. То бишь время есть один из двух способов нашей обращаемости с длительностью пространства, а именно непроявленная − нами себе − прилагаемость её к пространству, наличная из-за нашего игнорирования пространственной меровыраженности. Второй же способ − как раз проявляемая нами прилагаемость её к пространству. У существ в их обычном состоянии означенная непроявленность частична. Например у современных людей, в их подавляющей массе, имеется лишь непроявленность, что из-за психоневзятости большей, нежели трёхсоставная, пространственной меровыраженности. И субъективно останавливать время − означает допроявлять себе длительность вещества и пространства. Реализовал такую остановку − получаешь квазизастывший мир. Своим присутствием знаменующий некоторую добравшесть твою прямого контакта с длительностью вещества-пространства. "Бесплатным" приложением у чего проходит твоя непривычно-большая меропроницаемость мира. Ну, наличка для тебя в материальном мире некой квазипространственности, органически дополняющей психопривычную пространственность-трёхмерность. Офигенная штука: восприятийно повисаешь (как бы вместе с привычным пространством!) над некой невообразимой бездной, не имеющей дна (потому что она как бы всюду!). И так и висишь, не проваливаясь.