Метафизика пола

В христианстве — религии, вобравшей в себя мотивы очень разных традиций, — черты "Духа" не вполне ясно определены. В целом Он не носит черты "женского", подобно Святой Деве или же "Духу Божию нашашуся верху воды" в Ветхом завете (по-древнееврейски и арамейски "дух" — женского рода). Но в христианском гностицизме, что наиболее явно выражено в "Евангелии от Евреев", Христос говорит: "Мать Моя, Дух Святый" [419]; πνευμα по гречески "дух" соответствует индийскому prâna [420], слову, означающему жизненную силу, в самом же Святом Духе, сходящем в виде пламени, мы узнаем черты Шехины. С другой стороны, Святой Дух изображается в виде голубя, что тут же вызывает ассоциации с великими средиземноморскими женскими божествами — критской Потнией, Иштар, Цирцеей, Милиттой [421], самой Афродитой — в тех случаях, когда они выступают как некое "веяние" [422]. Именно голуби приносят Зевсу его пищу, амброзию [423].

Божественная жена в гностицизме — несомненно, прежде всего София, выступающая под разными лицами и именами, часто отождествляемая с Самим Святым Духом, в разных своих проявлениях она есть Универсальная Мать, Мать Живых, Мать Сияющая, Высшая Держава, "Левая Рука" (в дополнение ко Христу, ее супругу и "Правой Руке", Сладчайшая, Мировое Лоно, Дева, Супруга, Хранительница совершенных тайн, Святая Голубица Духа, Небесная Мать, Утраченная, Елена (то есть Селена, Луна); все это как бы имена Мировой Души, женского аспекта Логоса [424]'. В "Великом раскрытии" Симона Гностика тема диады и андрогина представлена так: "Это и то, что есть, и то, что будет, мужеско-женская сила, существующая до существования, неограниченная, не имеющая ни начала, ни конца, поскольку существует внутри Единого. Эта неограниченная сила, хранимая в Едином, выходя за его пределы, становится двумя… Отсюда следует, что все проявляющееся, истекая из единого, становится двумя, мужеским и женским, тогда как до проявления есть лишь мужчина, содержащий женщину в самом себе [425]'.

32. Архетипы деметрические и афродические. Девственность. Глубинная нагота

Рассмотрев изначальную полярность в самом общем метафизическом виде, можно перейти к тем же, но уже персонифицированным смыслам, воплощенным в Божественных образах. Как мы уже говорили, для древнего мира боги представляли из себя archées [426], реальные целостности. Подчиняясь им, люди приближались к глубинному экзистенциальному измерению, в частности, и в области пола — смысл мироздания проявлялся в культах, учреждениях, ритуальных действиях. Говоря обо всем этом, будем исходить из присущей нам способности различения смыслов. Действительно, почти всегда образы многосмысленны — их приходится рассматривать во всем объеме внешних, исторических, мифологических измерений как в различных цивилизациях, так и внутри одной и той же.

Что же до женского начала — вообще все множество его смыслов и проявлений можно свести к двум основным архетипам — афродическому и деметрическому, иначе говоря, матери и любовницы. Они воплощают два проявления "Божественной силы", onsia, hulé или çaktî, способной принять в себя вечно мужское, то есть быть "жизнью", питающей собою чистую "форму".

Деметрический тип был известен всему западному миру со времен позднего палеолита, в течение всего неолитического периода, в эпоху богинь-матерей доэллинских цивилизаций на всем пространстве от Пиренеев до эгейской культуры, от Египта и Месопотамии до еще доарийской Индии и Полинезии. Тема плодородия здесь первична — Великая Богиня [427] одновременно и сама жизнь и источник жизни — это ясно выражают уже широкозадые палеолитические идолы, предшествующие целомудренной эллинской Деметре; однако, к материнскому типу восходят и очень древние обнаженные богини, в основном лежащие на спине, с укороченными руками — так, чтобы можно было ясно видеть их половые признаки, из которых как бы истекает магическая энергия, sacrum или mana плодородия, присущая Genitrix [428] — первоначальной Матери, Maje [429]'. У некоторых "примитивных" народов те же самые смыслы были остро выражены графическим обозначением матки — перевернутым треугольником ▼, также напоминающего внутренний угол — образ вульвы, источника как плодородия, так и ужаса, одно приближение к которой отбрасывает вспять [430].

Таким же наводящим ужас в древности было ανασυρμα (эксгибиционизм, см. прим. 332) — поднятие вверх одежды, показывающее сокрытые части тела — жест, которым, согласно легендам, ликийские женщины отпугивали посылаемую Посейдоном волну, и откидывание вуали Лунной богиней аль-Узза [431], по исламским преданиям, повергшее вспять посланцев Пророка, пришедших по его приказанию рубить принадлежащую ей священную рощу [432]'.

Назовем еще некоторые очень реальные образы Великой Богини в ее аспекте Magna Mater Genetrix (Великая Мать Прародительница), то есть деметрическом. Это Мать Сыра Земля. Это иранская Ardvî [433], которую Ахура Мазда [434] называет "своей водой", богиня, отождествляемая с потоком, нисходящим с высот на землю, силами жизни, плодородия и изобилия. Это неоплатоническая Rhéa (Рея) [435] — важное начало, составляющее элементарную субстанцию Богини; имя ее происходит от rein — течение, поток, река. Вот почему деметрических богинь, таких, как Гера, равно как и богинь воинственного типа (Афина Паллада) мы видим и в их превращении в воду, первоначальную субстанцию, обновляющую и восстанавливающую природу [436]'. По рассказам о мистериях Геры, их средоточием были омовения в водах источника Канатос [437]', откуда богиня выходила снова девственной. Нечто подобное происходило и в римских культовых ритуалах в честь Весты, совершаемых девами-весталками. Ритуал заключался в погружениях в очистительные воды — aqiia vivis fortibus amnibusquehausta [438]. То же самое было и в Индии — Великая Богиня уподоблялась водам Ганга, смывающим прегрешения своими водами, своими проявлениями, своей "жидкой формой" [439]'.