Утро магов

Мы думаем, что для нашей цивилизации, достигшей знания, быть может, не уступающего знанию предыдущей цивилизации, в других условиях, с другим состоянием умов, самый большой интерес представляло бы, пожалуй, серьезное обращение к древности, чтобы ускорить свое собственное движение вперед.

И наконец, мы думаем так: алхимик в ходе своего «делания», направленного на преобразование материи, переживает, в соответствии с легендой, род некоего превращения, происходящего в нем самом. То, что происходит в его сознании или в его душе — это смена состояний. На этом настаивают все традиционные тексты, где упоминается тот момент, когда завершается «Великое Делание» и алхимик становится «прозревшим». Нам кажется, что эти старинные тексты описывают таким образом ход всякого действительного познания законов материи и энергии, включая и технические познания. К обладанию такими знаниями устремляется и наша цивилизация. Нам отнюдь не кажется абсурдной мысль, что люди призваны в сравнительно недалеком будущем «изменить свое состояние», подобно легендарному алхимику испытать некое превращение. По крайней мере — если наша цивилизация не погибнет полностью за мгновение до того, как она достигнет цели, как погибали, быть может, другие цивилизации. И в эти последние мгновения, пока мы еще ясно мыслим, не будем отчаиваться, а подумаем о том, что если ход развития мысли повторится, то это всякий раз будет происходить на. более высоком витке великой спирали. Мы передадим другим тысячелетиям заботу о том, чтобы довести это развитие до конечной точки, до неподвижного центра, и если мы в самом деле погибнем, то по крайней мере с надеждой.

ГЛАВА 2. ВОДОРОДНАЯ БОМБА В КУХОННОЙ ДУХОВКЕ

Известно более ста тысяч книг и рукописей по алхимии. Эта огромная литература, которой посвятили себя великие умы, незаурядные и честные люди и которая торжественно заявляет о своей приверженности фактам, экспериментам, никогда не подвергалась научному исследованию. Господствующая мысль, догматическая в прошлом, рационалистическая сегодня, неизменно поддерживала вокруг этих текстов заговор неведения и презрения. Наверняка в сотне тысяч книг содержатся некоторые тайны материи и энергии, — во всяком случае, именно это утверждают те, кто писал эти книги. Князья, короли и республики отваживались на бесчисленные экспедиции в далекие страны, финансируя различные научные исследования. Но никогда группа палеографов, историков, физиков, лингвистов, химиков, математиков и биологов не собиралась в полной библиотеке алхимии с целью посмотреть, что в этих старинных трактатах верно и может быть использовано. Вот что непостижимо! То, что такие барьеры для мысли не только возможны, но и столь долговечны; то, что вполне цивилизованные человеческие общества, повидимому, лишенные предрассудков, — как, например, наше общество — могут забыть на своем чердаке сотню тысяч книг и рукописей с этикеткой «Сокровище» — разве это не способно убедить самых упорных скептиков в том, что мы живем в мире фантастики? Редкие исследования, касающиеся алхимии, проведены либо мистиками, которые ищут в старинных книгах подтверждение своим спиритуалистическим идеям, либо историками, оторванными от мира современной науки и техники.

В книгах алхимиков говорится о необходимости тысячекратной дистилляции воды, которая используется для приготовления Эликсира. Как утверждал некий специалистисторик, эта операция — совершенное безумие. Он ничего не знал о тяжелой воде и о тех методах, к которым прибегают, чтобы путем обогащения превратить простую воду в тяжелую. Другой эрудит заявлял, что рафинирование и очистка металла или металлоида, повторяемые бесконечно, нисколько не меняют его свойств и что в рекомендациях алхимиков следует видеть просто мистическое обучение терпению, ритуальные действа, сравнимые с перебиранием четок. Однако именно путем рафинирования, описанного алхимиками и называемого сегодня «зональной плавкой», изготовляют чистый германий и кремний для транзисторов. Благодаря этим работам мы теперь знаем, что очищая до конца металл и вводя в него несколько миллионных долей грамма тщательно подобранных примесей, обрабатываемому веществу придают новые и совершенно неожиданные свойства. Пожалуй, довольно примеров; мы хотели бы лишь дать понять, сколь желательно основательное, методическое исследование алхимической литературы. Это было бы колоссальным трудом, который потребовал бы десятков лет работы десятков исследователей во всех областях знания. Ни Бержье, ни я не смогли дать даже общего представления, но если бы нашей громоздкой и неуклюжей книге в один прекрасный день удалось убедить какогонибудь мецената финансировать эту работу, то можно было бы считать, что мы не напрасно потратили время.

Предварительное знакомство с алхимическими текстами показывает, что они, как правило, вполне современны эпохе, в которую были написаны, тогда как другие работы, посвященные оккультизму, явно отстают. С другой стороны, алхимия — это своеобразная парарелигиозная практика, реально обогатившая наше знание действительности.

Альберт Великий (1193–1280) сумел добыть каустическую соду. Он первым описал химический состав киновари, белил и сурика.

Раймонд Луллий (1235–1315) добыл двууглекислый натрий.

Теофраст Парацельс (1493–1541) первым описал цинк, до тех пор неизвестный. Он стал использовать в медицине химические составы.

ЖанБатист ван Гельмонт (1541–1615) добыл окись олова. Дж. делла Порта (1577–1644) утверждал необходимость существования газов.

Василий Валентин (точнее, тот, кто скрывается за этим псевдонимом) открыл в XVII в. серную и соляную кислоту.

Иоганн Рудольф Глаубер (1604–1668) открыл сульфат натрия.

Бранд (умер в 1692 г.) открыл фосфор. Иоганн Фридрих Бётгер (1682–1719) был первым европейцем, изготовившим фарфор.

Блез Виженер (1523–1596) открыл бензойную кислоту. Таковы лишь некоторые заслуги алхимиков, открытия которых обогатили человечество на пути к формированию современной химии. По мере того, как развивались другие науки, алхимия, похоже, часто следовала за ними и способствовала прогрессу. Ле Бретон в своих «Ключах к спагирической философии» в 1722 г. говорит много дельного о магнетизме, попутно предсказав многие открытия, которые были осуществлены только в наше время. В 1728 г., когда начали распространяться мысли о гравитации, некто отец Кастель говорит о ней и ее отношениях со светом в выражениях, странным образом напоминающих мысли Эйнштейна два века спустя: «Я утверждаю, что если устранить силу тяжести в мире, то одновременно был бы устранен и свет. В конечном счете все: и свет, и звук, и все другие чувственно воспринимаемые качества являются следствием и как бы результатом механики и вообще весомости естественных тел с большим или меньшим весом и упругостью».

В алхимических трактатах нашего века, нередко опережая научные публикации, появляются мысли, сходные с последними открытиями термоядерной физики, и вполне вероятно, что завтрашние трактаты будут содержать новейшие физические и математические теории, пусть в самом абстрактном виде. Существует, однако, четкое различие между алхимией и такими лженауками, как, например, радиостезия, последователи которой вкривь и вкось толкуют феномен волн или лучей, открытый официальной наукой. Мы склонны думать, что алхимия способна внести крупный вклад в знания и технику будущего, основанную на знании структуры материи.

Мы также обнаружили в алхимической литературе существование внушительного числа совершенно бредовых текстов. Этот бред хотели объяснить с помощью психоанализа (Юнг «Психология и алхимия», Герберт Зильберер «Проблемы мистицизма»). Так как алхимия связана с метафизической доктриной и предполагает мистическую позицию, то историки, чаще всего просто любопытствующие, не говоря об оккультистах, с остервенением принимались интерпретировать эти безумные высказывания как сверхъестественные откровения, вдохновенные предсказания будущего. Взглянув на них поближе, мы сочли разумным наряду с техническими текстами и мудрыми сочинениями — считать бредовые тексты именно бредовыми и никак иначе. Нам показалось также, что подобный бред адептаэкспериментатора может быть объяснен вполне понятными, заурядными причинами. Ведь алхимики часто использовали ртуть. Ее пары ядовиты, и хроническое отравление вызывает помутнение рассудка. И использовавшиеся при экспериментах сосуды теоретически должны были быть абсолютно герметичны, но ведь секрет их герметизации вовсе не сообщался любому адепту, и безумие могло охватить многих «химических философов».