Теория справедливости

На это взвешивание, однако, обычно оказывают давление различные социальные интересы, власть и влияние различных слоев общества. Эти критерии могут, следовательно, не удовлетворять никакой из концепций справедливой оплаты труда. И этот вариант весьма правдоподобен, поскольку личности с различными интересами будут склонны к утверждению критериев, подходящих для реализации их целей. Люди с большими способностями и образованием будут склонны делать упор на требованиях сноровки и обучения, в то время как люди, лишенные этих способностей, будут упирать на требования удовлетворения потребностей. Но дело не только в том, что наши повседневные представления о справедливости рождаются под влиянием нашей собственной ситуации; к тому же они окрашены обычаями и нашими ожиданиями. И по каким критериям мы должны судить о справедливости самих обычаев и о законности этих ожиданий? Для того чтобы достичь некоторой меры понимания и согласия, которые выходят за пределы просто фактического разрешения спора между конкурирующими интересами и опоры на существующие соглашения, а также установившиеся ожидания, необходимо перейти к более общей схеме для определения баланса предписаний, или, по крайней мере, заключить его в более жесткие рамки.

Таким образом, мы можем рассматривать проблему справедливости, имея в виду определенные цели социальной политики. И все же этот подход также полагается на интуицию, так как обычно сводится к сравнению различных экономических и социальных целей. Предположим, например, что аллокативная эффективность (allocative efficiency) (структура распределения ресурсов для производства товаров и услуг, наиболее отвечающая интересам потребителей — примеч. ред.), полная занятость, больший национальный доход и равное распределение приняты в качестве социальных целей. Тогда при нужном взвешивании этих целей и существующем институциональном порядке, предписания честной оплаты труда, справедливость налогов и т. д. займут свое место. Для того чтобы достичь большей эффективности и беспристрастности, надо следовать политике, которая делает упор на умении и усилиях по оплате труда, оставляя предписания по потребностям реализовываться через другие средства, например, через безвозмездные социальные выплаты (welfare transfer). Интуиция социальных целей обеспечивает основание для решения того, имеет ли смысл честная оплата труда в свете политики налогов. То, как мы взвешиваем предписания в одной группе, сообразуется с тем, как мы взвешиваем их в другой. На этом пути мы ухитряемся ввести согласованность в наши суждения о справедливости; мы двигаемся за пределы узкого de facto компромисса интересов к более широкому взгляду.

Конечно, мы все еще апеллируем к интуиции при сравнении целей высшего порядка. Различные взвешивания их никоим образом не являются тривиальными вариациями; напротив, часто соответствуют глубоко противоположным политическим убеждениям.

Принципы для философских концепций являются принципами самого общего рода. Они не только призваны объяснять цели социальной политики; само по себе выделение этих принципов должно определять баланс этих целей. Для иллюстрации, давайте обсудим простую, знакомую всем, концепцию, основанную на собирательно-распределительной дихотомии (aggregative-distributive dichotomy). Она имеет два принципа: базисная структура общества должна быть устроена так, чтобы, во-первых, произвести наибольшее благо в смысле наибольшего чистого баланса удовлетворения и, во-вторых, распределить удовлетворения равным образом. Оба принципа имеют, конечно, характер ceteris paribus фраз (при прочих равных условиях). Первый принцип — принцип полезности, действует в этом случае как стандарт эффективности, принуждая нас производить как можно больше, оставляя прочее равным. А второй принцип служит нам стандартом справедливости, ограничивающим преследование совокупного (собирательного) благосостояния и выравнивающим распределение преимуществ.

Эта концепция является интуитивистской потому, что в ней не дается правила приоритета для определения того, как эти два принципа будут сбалансированы. Весьма разные веса совместимы с принятием этих принципов. Без сомнения, вполне естественно сделать определенные предположения о том, как большинство людей могли бы на самом деле балансировать их. При различных комбинациях всеобщего удовлетворения и степенях равенства мы, конечно же, даем этим принципам различные веса. Например, если есть большое всеобщее удовлетворение, но не равным образом распределенное, мы могли бы, вероятно, полагать, что в этом случае более настоятельным является увеличение равенства, по сравнению со случаем, когда большое совокупное (собирательное) благосостояние уже было равно разделено. Для более формального изложения используем изобретение экономистов — кривую безразличия18. Предположим, что мы можем оценить, в какой мере конкретные устройства базисной структуры удовлетворяют этим принципам; представим всеобщее удовлетворение на положительной полуоси X, а равенство — на положительной полуоси Y. (Последнее может иметь верхнюю границу при полном равенстве.) Мера удовлетворения устройства базисной структуры этим принципам может быть представлена точкой на плоскости.

Ясно, что точка, которая находится выше и правее любой другой, представляет лучшее устройство: оно более совершенно по обоим критериям. Например, точка В лучше, чем точка А на рис. 1. Кривые безразличия образуются множеством точек, рассматриваемых как равно справедливые. Таким образом, кривая I на рис. 1 состоит из

Равенство

Всеобщее благосостояние

Всеобщее благосостояние

Рис. 1

Рис. 2 точек, приравненных точке А, которая лежит на этой кривой. Кривая II состоит из точек, приравненных точке В, и так далее. Мы можем предположить, что эти кривые медленно спускаются вниз, а также, что они не пересекаются. В противном случае представленные ими суждения были бы несовместимыми. Наклон кривой в некоторой точке выражает относительные веса равенства и всеобщего удовлетворения в той комбинации, которую представляет точка. Изменение наклона кривой безразличия показывает, как сдвигается относительная важность принципов, когда они более или менее удовлетворены. Таким образом, двигаясь вдоль любой из кривых безразличия, мы видим, что по мере того как равенство уменьшается, увеличивается сумма удовлетворений, требуемая для компенсации дальнейшего уменьшения равенства.

Более того, с этими принципами совместимы весьма различные взвешивания. Пусть рис. 2 представляет суждения двух различных людей. Сплошные линии — это суждения человека, который отдает относительно большой вес равенству, в то время как пунктирные линии изображают суждения другого человека, который отдает относительно большой вес всеобщему благосостоянию. Таким образом, первый из них приравнивает D с С, а второй оценивает D выше. Эта концепция справедливости не налагает ограничений на то, что является правильным взвешиванием, и следовательно, позволяет различным людям придерживаться различных балансов принципов. Тем не менее, такая интуитивистская концепция, если она отвечала бы нашим обдуманным суждениям, не была бы бесполезной. По крайней мере, она выделила бы значимый критерий, так сказать, систему координат наших обоснованных суждений о социальной справедливости. Интуитивисты надеются, что раз эта система координат, или принципы, идентифицированы, люди сбалансируют их более или менее одинаково, по крайней мере, когда они беспристрастны и не будут уделять своим интересам чрезмерного внимания. Или если это не так, тогда, по крайней мере, они могут согласиться на некоторую схему, посредством которой может быть найден компромисс в приписывании им весов.

Важно понимать, что интуитивист не отрицает, что мы можем описать, как мы уравновешиваем конкурирующие принципы, или как некоторый человек делает это, в предложении, что мы придаем им различный вес. Интуитивисты допускают возможность, что эти веса могут быть изображены кривыми безразличия. Зная описание этих весов, суждения, которые можно при этом сделать, предсказуемы. В этом смысле суждения имеют непротиворечивую и определенную структуру. Конечно, можно сказать, что в приписывании весов мы руководствовались, не осознавая этого, будущими стандартами, или же тем, каким наилучшим образом достичь поставленной цели.