Зеленая революция

Отношение немцев к науке и технике отдает шизофренией. Между успехами, которыми страна обязана технологическому лидерству, и глубоким скепсисом широких слоев к техническим инновациям целая пропасть. Большинству желательно предотвратить опасность. Минимизация риска важнее богатства возможностей. Целое поколение (мое!) сформировала борьба против атомной энергии: то, что для одних олицетворяло технический прогресс, для нас стало предвестием катастрофы. В те же годы приверженцы мира во всем мире выступали за атомное разоружение. Атомная бомба стала олицетворением полнейшего извращения науки и техники, в итоге сами эти понятия начали вызывать недоверие. И изменение климата трактуется как доказательство, что технический прогресс в конечном счете оборачивается против человечества: «И в разрушенье сам придешь». А ведь вместо того, чтобы отмахиваться от технического прогресса, важно по-новому его определить.

То, что решение проблемы человечества лежит не «только» в технических инновациях, яснее ясного. Но ни относительно добровольное очищение ветхого, ненасытного Адама, ни грезы об экономике за пределами роста не заменят зеленой промышленной революции. Речь не о «просто технике». Наша тема — принципиально иной способ производства. В это понятие Маркс объединил главные производительные силы и производственные отношения, свойственные той или иной исторической эпохе. Сторонники революции как таковой найдут широкое, благодатное поле деятельности и в зеленой революции — от охраны общего достояния до направления «сельское хозяйство в городе» (urban farming). Подъем новой волны изобретений, энтузиазма и предпринимательства изменит мир больше, чем все конгрессы, посвященные возрождению коммунизма.

Стимуляторами инноваций и роста являются инвестиции. Экологическая перестройка промышленного общества в самом деле немыслима без мощной инвестиционной программы. Институт Trend Research, занимающийся исследованием тенденций рынка, оценивает необходимый объем инвестиций лишь для реализации энергетического переворота в Германии в 2011–2031 гг. в 300 млрд евро. При этом просчитывалось только предложение, т. е. производство, хранение и распределение электричества. Две трети инвестиций пойдут на оборудование для производства электричества из возобновляемых источников энергии, а остаток в равных долях — на расширение электросетей и электрохранилищ, а также модернизацию и строительство новых газовых и угольных ТЭС, являющихся буферными складами возобновляемых видов энергии. А еще необходимы огромные инвестиции со стороны потребителя, прежде всего дальнейшее повышение энергоэффективности не только промышленности, но и частных домохозяйств.

То же касается и рынка отопления: энергетическая санация зданий — с политической точки зрения самая эффективная программа, связанная с инвестициями и занятостью. Ни в одной другой сфере не наблюдается такого благоприятного взаимодействия между господдержкой и частными инвестициями, которое в силу необходимости проводить теплоизоляцию зданий, устанавливать энергоэффективные окна, обновлять теплооборудование и кондиционеры, устанавливать теплонасосы и так далее насыщает рынок занятости.

На первом этапе инвестиции связаны с затратами. Приходится брать из государственных доходов, тем самым неминуемо сокращая расходы на потребление. Но инвестиции в экологические инновации повышают потенциал экономического роста и закладывают основу будущей занятости и доходов. Тому, кого сегодня пугают затраты на охрану окружающей среды, завтра, когда изменение климата и сырьевые кризисы подорвут благосостояние наций, придется платить вдвое-втрое больше. Согласно расчетам Программы ООН по окружающей среде (ЮНЕП), в случае реализации сценария зеленого роста, в соответствии с которым ежегодно в охрану окружающей среды будет инвестироваться 2 % мирового ВВП, потенциал роста превысит темпы роста по схеме «обычного бизнеса» (business as usual) уже через 7 лет, а со временем и быстрее [129].

Новый зеленый цикл Кондратьева опирается прежде всего на четыре инновации [130]:

• Радикальное повышение продуктивности ресурсов, позволяющее повышать благосостояние при сокращении ресурсопотребления. Ключевую роль при этом играет повышение энергоэффективности. Это касается как производства энергии, предельные показатели которого еще не достигнуты, так и энергопотребления на предприятиях, в транспортной системе и частных домохозяйствах. Главные усилия должны быть направлены на создание более экономичных зданий, оборудования, транспортных средств, круговорота тепла и систем автоматизированного управления, которые балансируют спрос и предложение и минимизируют энергопотери.

• Возобновляемые источники энергии заменяют ископаемые, становясь основой общественного метаболизма. Если энергоэффективность призвана понизить количество потребляемой энергии, то здесь речь идет о покрытии остаточной потребности в электричестве, тепле, топливе из возобновляемых источников. Главная цель в данном случае — достигнуть углеродно нейтрального энергообеспечения.

• Системный дизайн занимается не просто усовершенствованием отдельных продуктов или производственных процессов, а оптимизирует всю производственную цепочку и систему энергообеспечения. Прекрасное поле для системного дизайна — транспортная сфера. Имеются в виду не только экологически чистые автомобили и менее топливоемкие самолеты, а комплексный подход, включающий градостроительство, общественный транспорт, грузоперевозки и т. д.

• Биомимикрия, т. е. создание продукции и организация технологических процессов по природным принципам. Распространенный пример — застежка-липучка, созданная по принципу репейника. Родственные понятия — биомиметика и бионика (в дальнейшем будет использоваться последнее), имеющие отношение не только к новой продукции и производственным способам, но и к новым, симбиотическим отношениям между техникой и природой.

Во всех этих сферах уже можно говорить о появлении радикальных инноваций.

Зеленая промышленная революция началась. Важно облегчить ей путь политическими решениями и завоевать юных приверженцев. Для этого нужно научиться за десятками тысяч отдельных инноваций видеть общую картину.

Революция эффективности: мосты в солярную эру

Революция эффективности означает производство большего из меньшего, т. е. многократное увеличение энергоотдачи от каждой тонны нефти, меди, боксита, руды, от каждого киловатта электричества: больше богатства из меньшего объема исходного материала. Это продлевает срок пользования дефицитными ресурсами и дает время для возникновения прорывных инноваций, позволяющих заменить ископаемое топливо. Для Эрнста Ульриха фон Вайцзеккера повышение продуктивности ресурсов означает «мелодию нового технического прогресса, который влечет за собой новый большой цикл роста». До сих пор история промышленности была историей роста производительности труда. За 200 лет она выросла почти в 20 раз. В 1950-е гг. (а в США даже чуть раньше) это развитие значительно ускорилось. Без параллельного роста ВВП невиданный рост производительности труда породил бы непрерывно пополняющуюся армию «лишних людей», которым нет применения. Подобные опасения возникали всякий раз, когда старая техника вытесняла новую. Так, появление механического ткацкого станка и фабричная организация текстильного производства «освободили» множество ткачей, которые раньше работали на дому и, таким образом, потеряли заработок. Герхарт Гауптман бесподобно передал эту реальную драму в пьесе «Ткачи». Не менее мрачные предсказания, касающиеся роста безработицы, сопровождали и успехи компьютерной техники. Но вместо этого появление новых товаров, различных видов услуг, отраслей экономики потребовало больше рабочей силы, увеличивая в долгосрочной перспективе реальные заработки.

Если нам недостает квалифицированной рабочей силы, то в густонаселенных странах слишком мало возможностей для заработка. Для огромных регионов рабочая сила еще долго не будет проблемой — в отличие от природных ресурсов, таких как пахотные земли и пресная вода. По оценке Международной организации труда (МОТ), на Земле, если брать за основу полную занятость населения, не хватает около 800 млн рабочих мест. Одновременно обостряется и глобальный кризис ресурсов. Поэтому все говорит о том, что необходимо нацелить динамику технических инноваций на повышение продуктивности ресурсов. Вместо того чтобы бороться за увеличение объема продукции за час рабочего времени, намного важнее повышать отдачу каждого кубического метра газа, киловатт-часа электричества, тонны руды или боксита, гектара земли и кубометра воды. Это означает в полном смысле «изменить направление технического прогресса: продуктивность ресурсов должна стать лейтмотивом нашего времени» [131].