Сфинксы XX века

Но ведь не так! Такого не случилось! Ни одна эпидемия не уничтожила всех. После болезни люди получали в руки, вернее, в кровь еще лучшее, еще более сильное оружие против микробов. Итак, возбудители болезней отступали, а армия иммунитета выходила из очередной схватки с новым конкретным оружием против коварства именно этого конкретного микроба, против именно этой конкретной болезни.

Вот видите, побежденными могут оказаться отдельные особи. Но в целом армия иммунитета непобедима. А особи? Что ж, ничего не поделаешь: «А lа guerre соmmе а lа guеrrе», то есть «На войне как на войне».

Но вернемся к науке. Все же выясним, кто в этой армии пехота, кто «царица боевых полей». Конечно же, клетки. Любое проявление жизни связано так или иначе с ее основой — клеткой. Но клеток в организме очень много. Человек состоит приблизительно из 10 000 000 000 000 разных клеток (или как написали бы представители более точных наук — 10¹³). И у всех свои специальные заботы. Как и в нашей человечьей жизни одни люди выращивают хлеб, другие добывают уголь, третьи делают одежду. Одни клетки обрабатывают пищу, другие переносят кислород, третьи производят кожные покровы. Их обязанности разделены очень строго. Маленькие органы из особых клеток производят слюну. Еще меньшие — слезы. Особые органы вырабатывают уникальные по своим свойствам клетки — половые. В них удивительным образом «записана» информация. Эта «записанная информация» точнейшим образом контролирует развитие будущего организма, повторяя все основные признаки родителей. И все клетки могут оказывать сопротивление микробам. Но в разной степени.

Вот, например, в государстве все его население так или иначе способно оказывать сопротивление врагам. Но известно и то, что этого недостаточно. Государство содержит специальные войска. Нечто похожее и в организме.

Во всех клетках есть вещества, способные убивать или задерживать размножение микробов. Клетки выделяют, например, слюну или слезы и одновременно вырабатывают вещество, способное растворить микробов. Вещество это называется «лизоцим». (Как-то уж так пошло в этой главе, что слезы идут рядом со слюной. А между прочим, слезы можно заменять слюной не только для борьбы с микробами. Если у человека нет слез, кончились слезы, сломался слезный аппарат — глаз сохнет и гибнет. В таких случаях слюнный проток пересаживают в веко. Глаз смачивается — все в порядке. Только один недостаток: при виде еды, во время еды человек плачет. И та же слюна борется с микробами в глазу своим лизоцимом, как делала это и раньше во рту.) В крови тоже есть антимикробные вещества. Одно из них носит имя «комплемент». Выделения кожи также могут убивать бактерий. Если чистую кожу загрязнить взвесью микробной культуры и подсчитать количество микробов сразу после этого, то потом, через 10—15 минут, можно убедиться в бактериоубийственных свойствах кожи — число микробов уменьшится в десятки раз. Все эти антимикробные свойства связаны с естественным, иначе говоря природным, наличием некоторых специфических веществ в жидкостях организма. К сожалению, гуморальные (то есть жидкостные) факторы естественного иммунитета не очень сильное оружие. На многих микробов ни лизоцим, ни комплемент не действуют. Многие микробы прекрасно себя чувствуют на коже и размножаются в крови.

Против них необходимы особые «войска».

Солдатами иммунитета, защищающими наши организмы от микробов, являются уже известные нам вездесущие клетки с общим названием «фагоциты». «Фагос» в переводе с греческого означает «пожирающий». Клетки-фагоциты находятся повсюду — в крови, в стенках кровеносных сосудов, в легких, в печени, в подкожной соединительной ткани. В любом уголке тела-страны, как и полагается, стоят защищающие нас войска-фагоциты в состоянии готовности номер один, как говорят военные. Они различны по размерам и форме; одни из них подвижны и могут передвигаться в жидкостях и тканях, проходить сквозь стенки сосудов, как сказочные джинны; другие прикреплены к одному месту и не могут двигаться, воюя насмерть, не сходя с места, как вкопанные танки. Величина одних — 5—8 микрон, других — 15—20. Всех их объединяет общее свойство — они фагоцитируют, то есть пожирают, захватывая и переваривая инородные частицы и, что самое главное, бактерий.

Итак, все фагоциты делятся на две большие группы — свободные и фиксированные, то есть на блуждающие и стоящие на одном месте. К свободным относятся белые кровяные шарики — лейкоциты и некоторые клетки соединительной ткани, устремляющиеся при тревоге по направлению к чужеродному раздражителю. Эти соединительнотканые клетки получили название «макрофаги», что значит большие фагоциты. Или вольный перевод — большие едоки.

Спящий человек

Однако не все макрофаги способны блуждать. Неподвижные, фиксированные фагоциты имеются во всех органах. Особенно много фагоцитов в селезенке, печени, лимфатических узлах, костном мозге, в стенках сосудов. Клетки первой группы сами нападают на проникшего врага. Вторые ждут, когда враг будет «проплывать» мимо в потоке крови или лимфы. Они как бы находятся в засаде. Они не ищут врага, не рыщут экспедициями. Они как богатырская застава, стоящая на пути «идолища поганого». И стоят они на путях, которые не может миновать все, что попадает в кровь. Введите в кровь животному несколько десятков или сотен миллионов микробных тел — через несколько часов в крови не окажется ни одного. Они все будут захвачены фагоцитами печени, селезенки и т. д. Если ввести бактерий под кожу, то можно наблюдать, как огромное число лейкоцитов крови и подвижных макрофагов из соседних тканей двинутся к очагу инфекции, окружат его и вступят в борьбу. Видите, аналогия с защитными войсками довольно полная. Но важно то, что иммунные войска ведут войну только оборонительного характера, только на своей территории. Необходимые человеку войска в принципе не должны быть агрессивными.

Среди иммунологического войска есть особые клетки — плазматические. Их не много. Но когда микробы попадают в кровь и ткани организма, их число быстро увеличивается. Они-то и являются главной фабрикой удивительного оружия. Они-то и являются главной фабрикой антител. Верными помощниками плазматических клеток в производстве антител являются и другие клетки — лимфоциты.

Антитела обладают удивительным свойством (смотрите, сколько у нас удивительного!) соединяться с тем микробом, в ответ на который они были созданы, причем именно с тем, против которого они возникли, и ни с каким другим.

Давайте заразим кролика каким-нибудь микробом. Но только таким, чтобы кролик не погиб. Например, возбудителем человеческой холеры — для кролика он не смертелен. Наберем из пробирки в шприц культуру холерных вибрионов и введем их в вену или под кожу кролика. Через несколько дней в крови у кролика появятся новые молекулы сывороточного белка, способные соединяться с холерным вибрионом. Это антитела.

Чтобы увидеть феномен соединения антител с микробом, нужно взять у кролика кровь и после того, как она свернется, отсосать пипеткой кровяную сыворотку. К сыворотке добавим возбудителей холеры. Антитела присоединятся к вибрионам и склеят их. Хлопья склеенных микробов осядут на дно пробирки, а потом растворятся под влиянием присоединившихся к ним антител. Все это можно увидеть и невооруженным глазом — мутная ранее микробная взвесь становится прозрачной. Каких бы других микробов мы ни добавляли, антитела на них действовать не будут. Микробы не склеятся и не растворятся.

Если кролику в кровь, под кожу или внутримышечно ввести бактерийный яд, бактерийный токсин дифтерийной палочки, то в сыворотке появятся дифтерийные антитоксины. Добавление такой сыворотки к токсину возбудителя дифтерии будет полностью уничтожать его ядовитые свойства. Это действуют появившиеся в крови кролика антитела против дифтерийного токсина. И только против дифтерийного.