Маленькие труженики гор

Словарь сигналов муравья древоточца, естественно, значительно больше и сложнее, чем было разгадано. Сигналов усиками у муравьев древоточцев я не видал. Весьма возможно, что так называемый «пароль антенн» у них попросту не существует...

Сигналы древоточца могут быть условно разбиты на три группы. Часть их представляет собой направленные прямые действия и воспринимается окружающими зрительно на близком расстоянии. Таковы сигналы: «Дай поесть!», «Прошу, дай поесть!». К этой же группе можно отнести сигналы: «Берегись!» и «Какой это запах?». Это наиболее примитивные сигналы.

Сигналы второй группы отражают ощущение муравья, подающего их. Таковы сигналы: «Внимание!», «Чужой запах!». При необходимости они переходят в реальные действия, направленные на какой-либо объект.

Следующая, третья группа сигналов, по-видимому, наиболее древняя. Она состоит из действий, ставших уже условными, символическими и тем не менее выражающими определенное состояние или потребность. Таковы сигналы: «В бой!», «Тревога!», «На помощь!», «Кто ты?». При этом сигналы: «Чужой запах!» (удар головой о дерево) и «Тревога!» (легкая вибрация головой) — почти одинаковы. Ведь второй сигнал представляет как бы множество следующих друг за другом первых сигналов. Вероятно, второй сигнал — условный и произошел от первого — сигнала-действия. Таким образом, можно предположить, что язык древоточца происходит от прямых действий, которые сперва приобретали оттенок условности, затем, теряя прямую связь с действием, становились отвлеченным сигнальным движением — жестом, то есть настоящей кинетической речью.

Представляют ли сигналы инстинктивное действие или усваиваются подражанием, сказать трудно. По всей вероятности, и то и другое. Во всяком случае, сигнализация наиболее богата в старых муравейниках и беднее в молодых.

Сигналы древоточца были открыты нами более десяти лет назад. Впоследствии удалось наблюдать язык жестов и у других видов муравьев.

Ограничиваются ли языком запахов, жестов и прикосновениями «речевые» возможности муравьев? Наверное, нет! Еще раз повторяю: способы общения муравьев многообразны. Ведь это самые древние общественные животные на нашей планете. Общественный образ жизни у муравьев существовал, по крайней мере, более 20 миллионов лет назад.

Непонятная трусость

Весна медленно подбирается снизу, от пустыни, к горным лесам и снежным вершинам. На лесных полянах цветут одуванчики, раскрыла зеленые листочки ива, на ели набухли красные шишечки, но полчаса подъема в гору — и все по-другому. Одуванчики еще не цветут, ива не распускалась, стоит голая, и на ели только крупные почки, из которых еще не скоро разовьются красные шишечки.

После долгой непогоды Впервые светит солнце, и хотя горный воздух, спускающийся с близких снежных вершин, свеж, на солнцепеках тепло и все живет по-весеннему. Давно пробудились от зимнего сна красноголовые муравьи и затеяли строительство. А муравей древоточец будто чего-то дожидается, и стоят его пни-муравейники без признаков жизни. Только иногда из дырочки-окошечка покажется на секунду черная голова и тотчас спрячется. Что, если отколоть от муравейника две-три щепы?

Несколько взмахов топором — и на солнечный свет глянули темные лабиринты ходов с муравьями. Мгновенное оживление и переполох среди них, несколько секунд беготни, затем все пустеет и муравейник вновь кажется безжизненным. Как неузнаваемо боязлив стал древоточец, куда исчезла его храбрость?

Вспоминается, как в детстве мы, ребятишки, поймав в лесу большого черного муравья, лизали самый кончик его брюшка. На языке становилось очень кисло и вкусно. И я ловлю трусишек и прикасаюсь к ним языком. Нет никакой у них кислоты и язык не пощипывает. Опробовано еще несколько муравьев из разных муравейников — все без кислоты! А ведь летом древоточец выделяет много кислоты.

Странное поведение древоточца становится понятным. Муравьиная кислота — яд и оружие муравьев, к которому они прибегают при нападении или защите, — вырабатывается специальными железами. В организме своего хозяина она безвредна, но брызнутая в воздух, становится смертельной для него.

Древоточцы собираются вместе в больших залах по нескольку сотен штук. В такой тесноте опасно выпускать даже ничтожные дозы яда. Поэтому с наступлением зимы железы, вырабатывающие кислоту, прекращают свою деятельность. Весною же они не сразу начинают выделять кислоту, для этого нужно время. Пока химическое оружие не готово, оруженосцы робки и трусливы, сидят дома и никуда не показываются. Муравьиная кислота каким-то образом, возможно, подобно гормону, действует на поведение насекомого, подсказывая возвращение его боеспособности.

Ну, а что бы случилось с муравьем, у которого кислота вдруг стала вырабатываться и зимой? Наверное, его выгнали бы из муравейника. Чтобы жить в ладу в большом обществе, надо нравиться друг другу.

Рыжий муравей

Довольно крупный, голова и грудь черные, в красно-рыжих подпалинах. Брюшко темное. Тело покрыто золотистыми волосками. Кроме того, на лбу расположена крошечная блестящая, как зеркало, площадка. Зовут его формика пратензис. Он широко распространен в Европе и Азии, в Семиречье живет в тугаях, горных степях, а также на опушках хвойных лесов Заилийского Алатау. Его легко узнать по гнезду — муравьиной куче, сложенной из палочек и соломинок. Отъявленный хищник, он уничтожает многих насекомых — вредителей леса и поля.

Ветер и жилище

Между горами и озером узкая лента подгорной равнины, усеянная многочисленными гранитными валунами. У тропинки, тянущейся к горному ущелью, среди невысокой травы и валунов часто встречаются большие муравейники формика пратензис. От своего родственника — рыжего лесного муравья эти жители степей отличаются обильной волосистостью, более темным цветом, черными пятнами на голове и груди. А по характеру они очень схожи: такие же отважные в битве, энергичные в труде, во взаимопомощи и всяком общем деле.

Сходно устроен у этих видов муравейник. Только здесь на открытом месте, в степи, где и солнца много и свободно гуляет ветер, он значительно шире и никогда не бывает таким высоким, как в лесу. Вот своеобразный фундамент — земляное кольцо у основания округлого холмика. Оно заросло травой и едва заметно. Сам холмик сложен из множества палочек, сухих стеблей трав, пронизан сложными галереями. Под ними находится воронка, выложенная крупными частицами земли, а еще ниже, на глубине до полутора метров, расположены многочисленные зимовочные ходы и камеры.

На муравейнике всегда оживление: кто занялся строительством и тащит палочки в гнездо, кто отправился на охоту или возвращается с трофеем — убитым насекомым. Многие труженики не выходят из жилища и там, внутри него, хлопочут над белыми безногими личинками, круглыми, одетыми в коричневые шелковые рубашечки, куколками. Личинок и маток надо все время кормить и содержать в чистоте, а куколок — греть как можно больше в самых верхних и самых теплых камерах.

Степной муравей приносит пользу, истребляя насекомых — вредителей посевов и пастбищных растений. И трудно сказать, что было бы, если бы не постоянная и неугомонная работа этих наших многочисленных друзей.

Выше в горах травы гуще, ветер сильнее. Здесь муравейники совсем низкие и, странно, сверху прикрыты ползучей травою — ячменником. Зачем, казалось бы, муравьям терпеть ползучую траву? Но, видимо, не зря ее не трогают. Стебли ячменника прикрывают муравейник, как канаты юрту, и защищают его от ветра.