Нежность

– Причиной твоему раздражению послужила их болтовня? – несмело поинтересовалась Марианна.

– Да нет же! – Валентина чуть не вышла из себя. – Я просто вспомнила, как ты мне говорила, что люди твоего круга – это обычные люди, такие же, как те, с которыми общаюсь я… Спасибо, Марианна, теперь я воочию убедилась в этом! И вот еще что, – продолжила Валентина после некоторого молчания. – Я совсем не обижена за то, что ты им про меня рассказала. Ведь после таких откровений со стороны твоих подруг это выглядит вполне закономерным.

Марианна неожиданно заплакала.

Валентина, увидев слезы на ее лице, пожалела, что не была более сдержанной…

– Послушай, подружка, – прошептала Марианна, – но что я могу сделать для тебя? Я ведь готова разбиться в лепешку, чтобы помочь тебе, чтобы у тебя все было хорошо… Я стараюсь, но, может быть, у меня не все получается… Ты скажи, что мне сделать, чтобы ты была довольна…

Валентина на секунду задумалась.

– Да все очень просто, Марианна… Ты скажи своим знакомым, что для меня моя болезнь никакая не трагедия… Допустим, я больна, ну и что? Пусть они знают, что я в курсе… И даже более того, пусть они кому угодно говорят, что у меня рак. Я даже бровью не поведу! – со злостью закончила Валентина.

– Простите, у вас рак? – раздался над ухом Валентины громкий голос.

Валентина поперхнулась. Перед ней стояла молоденькая девушка и улыбалась так радостно, словно только что сообщила о крупном выигрыше в лотерею.

Марианна устроила в честь подруги вечеринку. В квартире было полно гостей. Они только что встали из-за стола. Играл магнитофон, кто-то танцевал. Большинство, как и Валентина, просто сидели, устроившись везде, где было можно, и болтали, попивая коктейли.

Из всех приглашенных Валентина знала только трех женщин: Элеонору Мурильо, Марию Аскибаль и Долорес Аларкон, с которыми познакомилась в ресторане.

Девушку, которая столь бесцеремонно обратилась к ней, Валентина видела впервые. Услышав адресованный Валентине вопрос, несколько человек посмотрели на несчастную женщину в упор. Она покраснела и вскочила с места.

В душе она выругала Марианну, которая из кожи вон лезла, чтобы ублажить больную подругу. Вот к чему приводили ее старания…

– Да какое вам, собственно, дело? – огрызнулась Валентина.

На глупеньком личике девушки отразилось недоумение.

– Сейчас я вам объясню. Позвольте представиться, – она протянула руку. – Меня зовут Маргарита Альсанте, я диетолог, так же как и мой муж… Может быть, позднее поговорим с вами? Я думаю, мы сможем вам помочь.

Валентина выбежала из комнаты, не заметив протянутой руки.

Хосе Карреньо готовил обед. Дети играли во дворе. Энрико присматривал за маленькой Вероникой. Девочка с выражением восторга на лице подбрасывала мяч, Энрико его ловил и подавал ей снова. Альберто строгал какую-то палку.

Раздался телефонный звонок. Хосе поднял трубку.

– Здравствуй, Хосе! – послышался взволнованный голос Вероники. – Валентина не звонила?

Хосе не удержался от колкости:

– Да ведь она уехала в Мехико с вами, а после этого я ее не видел и не слышал…

Вероника оставила его иронию без внимания.

– Значит, она не звонила.

– Вам она тоже не звонит?

– Мне тоже.

– Ну кто бы мог подумать? – с напускным изумлением воскликнул Хосе. – Я еще могу понять, почему Валентина не звонит домой, здесь всего лишь ее муж и дети, но вот почему она не дает знать о себе своей мамочке…

Стиснув зубы, чтобы не вспылить, Вероника спокойным тоном спросила:

– Как дети?

Хосе посмотрел в окно.

– Мне бы их беззаботность! – ответил он. – Играют себе как ни в чем не бывало…

– Дети беспечны, но зато им нечего стыдиться, – позволила себе Вероника язвительный намек.

Хосе готов был взорваться.

– Знаете, сеньора Монтейро, – процедил он. – Разговаривая со мной, вы всегда теряете чувство меры…

Вероника сдержалась и на этот раз. Она подумала, что если бы не болезнь дочери, она ни за что бы не стала терпеть наглость зятя.

– Ну, ладно, – медленно проговорила сеньора Монтейро, – если вам вдруг позвонит Валентина, передайте, чтобы она связалась со мной.

– Хорошо, передам, – ответил Хосе. – Только если будете разговаривать с дочерью, постарайтесь, чтобы у вас был не такой испуганный голос, как сейчас…

– У меня вовсе не испуганный голос, – отрезала Вероника и бросила трубку.

«И все-таки я была права, – подумала она. – Это замужество не принесло моей дочери счастья. Кто знает, может быть, и в ее болезни виноват муж, ведь он своим поведением доставил ей столько переживаний».

Внезапно раздался звонок. Вероника кинулась к телефону. Она не ошиблась, это была Валентина.

– Мама, здравствуй, я ужасно соскучилась по тебе, – сказала она.

Из глаз Вероники сами собой закапали слезы.

– Как ты, дорогая? Ты хоть немного развеялась? Как тебе понравился Веракрус?

– Это замечательный город, – отозвалась Валентина. – Здесь столько магазинов, ресторанов, разных увеселительных заведений, прекрасные пляжи… Но это все для людей здоровых и беззаботных…

– Валентина, неужели ты жалеешь о том, что поехала? – забеспокоилась мать.

– Нет, не жалею. Если бы не эта поездка вместе с Марианной, я бы многого так и не осознала.

Вероника затаила дыхание.

– И к какому выводу ты пришла? – осторожно спросила она.

– Знаешь, теперь я думаю, вполне возможно, что у меня рак. – Голос Валентины был удивительно спокоен.

Вероника издала стон.

– Господи, девочка моя, пожалуйста, не произноси вслух этого страшного слова…

– Я решила, – прервала ее Валентина, – что мне в самом деле следует подумать о себе, но не так, как это понимаете вы с Марианной. Я намерена лечь в больницу.

– Как? – растерялась Вероника. – И тебе не страшно?

– Нет, – отозвалась дочь. – Гораздо страшнее неизвестность. А стремиться узнать о себе правду не страшно. И я твердо решила, я вернусь в Монтеррей и лягу в клинику к доктору Хорхесу, пусть он меня обследует еще раз… И пусть лечит, как сочтет нужным.

По щекам Вероники текли слезы.

– Хорошо, дорогая. Поступай так, как решила, – сказала она. – Но зачем ложиться в клинику именно в Монтеррее?

– Там моя семья, – напомнила дочь. – И доктор Хорхес обещал мне выздоровление.

– Да, но в Мехико лучшие врачи, лучшие клиники… В конце концов, я могу обратиться к одному из знакомых твоего покойного отца. Правда, с ним связаться будет достаточно сложно…

– Ты имеешь в виду американца?

– Да.

Валентина немного подумала.

– Пожалуй, сейчас еще рано поднимать тревогу. Не хочу напрасно беспокоить людей, тем более в другой стране. Не будем торопиться. Сначала я вернусь в Монтеррей, навещу доктора Хорхеса, может быть, некоторое время проведу в его клинике. Если лечение не даст результатов, тогда я приеду к тебе, а уж потом ты позвонишь этому американцу.

– Валентина, но мы потеряем много времени!

– Я не могу полностью согласиться с тобой. Мама, я очень скучаю по детям и завтра вылетаю в Монтеррей, – произнесла Валентина тоном, не допускающим возражений.

– Хорошо, девочка моя, только прошу тебя, звони почаще и рассказывай все свои новости. Иначе, знаешь, я просто не смогу спокойно спать, – сказала на прощание Вероника.

Она повесила трубку и погрузилась в раздумья: «Итак, Валентина решила вернуться в больницу к доктору Хорхесу… Мне не нравится этот доктор и не нравятся методы его лечения. Однако Валентина сделает по-своему. Ну что ж, Вероника, вот ты и дожила! Не это ли один из признаков наступления старости – когда ты бессильна повлиять на решение дочери… Дочь самостоятельно решает, как поступить, а к твоему мнению не прислушивается».

Вероника попыталась отогнать мрачные мысли. Она поднялась с кресла, подошла к окну и снова задумалась. Так ли уж она бессильна? Разве у нее недостаточно сил, чтобы помочь дочери? Но что для этого нужно сделать?