Сволочи (СИ)

Жена без возражений проглотила мою сперму и, снова вытерев губы, поцеловала меня с новым желанием, сильно сжав руками мой затылок. Затем она отстранилась и поцеловала меня в шею. Я обнял её за талию и прижал к себе как можно ближе, закрыв глаза и со слабостью подняв голову. Мысли опустели, в душе, казалось, остался один лишь пепел. Я ослаб, но не от усталости. Нет, усталости я в ту ночь не знал…

Паккет взяла мою руку и, положив её себе на грудь, с силой сжала её. Я отчаянно впился в её губы, с переродившимся желанием прижимая девушку к своей груди.

Мэдисон отстранилась и села на мои колени, но я вновь привлёк её к себе и поцеловал с новой силой, с новым вожделением. Я не мог насладиться ею, не мог позволить себе отпустить её. Жена, возможно, понимала это и отвечала на мой поцелуй с таким желанием и горячностью, каких я прежде не знал.

Не прерывая этого сладострастного поцелуя, она положила меня на спину и села на меня сверху в позе наездницы. Затем она отстранилась и, уперевшись ладонями в мои плечи, посмотрела на меня, словно ожидая разрешения. Я испытующе глядел на неё, и Мэдисон, находясь под давлением моего взгляда, начала медленно насаживаться на мой член и несильно постанывать от удовольствия. Я прижался к подушке затылком и, закрыв глаза, тоже издал слабый стон. Затем я решил показать девушке, насколько я не против того, что она делала, и слегка ущипнул её кожу на ягодице. Она закусила губу, приподняв брови вверх. Тогда я со всей силы шлёпнул жену, и она вскрикнула.

Я не помнил себя от удовольствия, которое она мне доставляла, и, держась за её талию, стонал с закрытыми глазами. Стоны Мэдисон постепенно переходили в крики, тем самым возбуждая что-то внутри меня, возрождая в душе что-то из горстки пепла. Я крепче взялся за талию Мэд и стал насаживать её быстрее и быстрее, с бешеным желанием двигаясь ей навстречу. Она закрыла глаза, откинула голову назад, изящно выгнула спину и закричала. Когда она, обессилев, легла на меня, я перевернул её на спину и начал входить в неё так быстро, как только мог. Мэдисон целовала мою шею, постанывая мне на ухо и двигаясь бёдрами мне навстречу. Я нестерпимо зарычал, почувствовав знакомое напряжение, и меня тоже накрыла волна оргазма.

И так мы занимались сексом до утра, пока наши силы не сошли на нет. Мы, даже не одеваясь, легли на подушки и закрыли глаза. Некоторое время спальня находилась в идеальной тишине, лишь наше учащённое дыхание нарушало её.

– Мэдисон, – прошептал я.

Она открыла глаза.

– Учитывая то, сколько девиц побывало в моей постели… – начал я, но вдруг растерялся, засмотревшись в её глаза. Мысли предательски разбежались в разные стороны, и я, ни о чём не думая, договорил: – Лучше тебя у меня ни одной не было.

– У меня уже ни с кем не будет такой ночи, как с тобой, – вполголоса сказала девушка и улыбнулась, прикрывая глаза. – Спи, Логан… Давай спать. Я так устала, Логан… Я так устала…

И она уснула. Я ещё долго смотрел на неё, думая над тем, что произошло сегодня, после чего закрыл глаза и тоже погрузился в реку снов.

Проснулся я только ближе к полудню. В окно уже пробивались лучи солнца и заливали собой спальню Мэдисон. Я приподнялся на локтях и прикрылся одеялом по пояс. Паккет до сих пор спала, обнявшись с подушкой, и тихо сопела. Я накинул на её обнаженное тело одеяло и снова лёг на подушки. Только сон никак не шёл: в голову лезли разные мысли.

Чёрт, как же стало стыдно за сегодняшнюю ночь! Лучше бы я сразу увёз её домой, как она просила. Или вообще никуда не звал. А что, если Мэд вовсе не хотелось проводить ночь со мной?.. Всё правильно она тогда заметила: я действительно хотел её напоить… Дурак!

А потом ведь ещё чуть ли не силком затащил в постель. Я даже не спросил, хотела ли она заниматься со мной сексом! Но когда я в первый раз поцеловал её, ещё на кухне, мне уже вовсе не было важно мнение Паккет. Я просто понёс её в спальню и… и всё.

Вдруг она сейчас проснется? О чём мне с ней говорить?

Приподнявшись, я посмотрел на Мэдисон и тихо свистнул. Она и ухом не повела. Я снова лёг.

Нет, не хочу, чтобы первым, что она увидит при пробуждении, было моё лицо. Не хочу сгореть со стыда. Поэтому я встал и начал впопыхах одеваться, при этом внимательно следя за женой. Хотелось побыстрее уехать из её дома. Натянув брюки, я взял свою рубашку и на цыпочках вышел из спальни.

В гостиной нашелся мой пиджак. Я накинул его на плечи и, проходя мимо кухни, заглянул туда. Достав из холодильника бутылку минералки, я сделал несколько больших и ненасытных глотков.

– Лога-а-ан! – послышался приглушённый голос Мэдисон со второго этажа.

Я вздрогнул и, кинув бутылку обратно в холодильник, выбежал в коридор. Находу обувшись, я выскочил из дома, как можно тише закрыв за собой дверь.

МЭДИСОН

Проснувшись, я почувствовала адскую головную боль. В мыслях было пусто, я даже не помнила, как уснула.

Присев на кровати, я огляделась. Когда мне на глаза попалось моё порванное платье, разбросанные по полу гольфы и небольшое кровавое пятно на пододеяльнике, минувшие события сами собой всплыли в памяти. Я повернула голову. Примятая постель пустовала…

Неужели Логан просто сбежал? Возможно, он просто спустился вниз…

– Лога-а-ан!-позвала парня я, но ответа не последовало.

Значит, ушёл. Вот сволочь! Ночью просто отымел меня, а наутро смылся! Настоящий мужской поступок. Использовал меня как последнюю шлюху! Причем за простое “спасибо”…

Я спустилась вниз и выглянула в окно. Машины Хендерсона, как и ожидала, я не увидела.

Напившись холодной минералки, я убрала осколки разбитой бутылки и села на пол. Во рту почувствовался солоноватый вкус, мышцы шеи напряглись. Я со всей силы ударила ногой по холодильнику, от чего тот пошатнулся, и шмурыгнула носом. Нет, я не хочу плакать… Я не должна плакать. Но что сделать, если мне этого так хочется?

Я постаралась осушить слёзы, выступившие на глазах, и глубоко вздохнула. Нет, я не заплачу. Мне всё равно. Всё равно.

Бессильная злоба снова овладела мной, и я ударила по полу обеими ладоням. Ну и плевать на него! Плевать! Пусть катится!

На работе я не могла сосредоточиться: мысли были обращены в сторону вчерашней ночи. Хендерсон за двое суток ни разу не позвонил, не написал и не зашел за мной. Это начинало порядком раздражать. Просто было интересно, что он мне наплёл бы при встрече или как смотрел бы на меня своими бессовестными глазами…

Сегодня съёмки проходили на улице, рядом с пляжем. По сценарию моя героиня прыгает в реку, и режиссёру захотелось отснять сцену с прыжком несколько раз. Между дублями я сидела на земле вся мокрая, укутавшись в одеяло, и попивала горячий чай. Уставившись в одну точку, я снова думала о поступке Логана и не реагировала ни на что вокруг.

– Какая-то ты сегодня задумчивая, – послышался голос совсем рядом.

Я не поняла, кто обращался ко мне с этой репликой, но головы не повернула.

– Мэдисон! Глухая, что ли?

Я посмотрела перед собой и увидела Маргарет. Она присела рядом и спросила:

– Может, ещё чаю? Тебе холодно, наверно…

Я ничего не ответила и, прижав ладони к кружке, попыталась согреть замершие руки.

– А я вот смотрю, как ты играешь, – не умолкала коллега, – и просто не понимаю, как можно так блестяще вживаться в роль.

Я молчала.

– Думаю, я не смогла бы прыгнуть в воду. Но ты молодец. Ты снимаешься без дублёрши, и это заслуживает уважения. Определённо. Но я всё равно боюсь воды. А мало ли? О воду знаешь как можно удариться?

Я лишь неопределённо пожала плечами.

– Ты, скорее всего, в детстве плаванием занималась, да? А я вот на танцы ходила…

И тут Маргарет начала рассказывать о своем беспечном детстве. Эту историю я слышала раз двести, но сейчас молчала, хоть и начинала уставать от разговоров собеседницы.