Пророчица

На экранах в имении Хэйверзов миллионы собравшихся у собора Святого Петра в один голос закричали: «Dieci!» Идя через дом, Эрика услышала веселые голоса гостей:

– Десять!

С полудня это был уже их третий отсчет, и гости вошли во вкус.

«Nove!»

Лефевр жестом отдал приказ двум сопровождающим. Они отложили в сторону копья и направились к саркофагу.

«Девять!»

Эрика спустилась в музей.

– Майлз! Ты здесь?

«Otto!»

Майкл и отец Себастьян встали по бокам саркофага. Кардинал Лефевр читал молитву об усопших, а мужчины вместе с двумя юношами из гвардии принялись толкать плиту.

«Восемь!»

Эрика толкнула дверь и заглянула внутрь.

– Майлз, дорогой!

«Sette!»

– Хорошо, – сказал Майкл. – Давайте все вместе по моей команде!

«Семь!»

Эрика обошла музей. На сокровища падал тусклый свет.

– Майлз!

«Sei!»

Плита саркофага не сдвинулась с места.

«Шесть!»

Эрика проходила мимо сокровищ, которые ее муж собирал годами. Наконец в углу она увидела ларец. Он был новым, такого она еще не видела.

«Cinque!»

Кэтрин наблюдала за движением широкой спины Майкла, мышцы которой напрягались, когда он начинал надавливать на надгробную плиту, установленную почти две тысячи лет назад. Она затаила дыхание.

«Пять!»

Эрика решила, что ларец, видимо, создали для очередного «экспоната».

«Quattro!»

– Хорошо, – сказал Майкл. – Еще раз! На этот раз напрягитесь хорошенько.

«Четыре!»

Эрика протянула руку. Ларец не был заперт. Она ухватилась пальцами за небольшой гладкий выступ и стала открывать дверь.

«Tre!»

Издав пронзительный скрип, плита наконец сдвинулась с места.

«Три!»

Майлз вышел из кабинета, находящегося в противоположном углу музея. В руке он держал мобильный телефон. Он увидел, как Эрика открывает ларец.

«Due!»

Плита саркофага со скрипом сдвинулась еще на несколько сантиметров, затем еще, пока сквозь щель не удалось осветить саркофаг изнутри.

«Два!»

– Эрика! – воскликнул Майлз, направляясь к ней. – Не…

«Uno!»

Кэтрин заглянула в саркофаг Эмилии.

«Buon Anno!»

«Один»!

Эрика поняла, что стоит перед Духом Кризиса.

«С Новым годом!»

Вверху раздался жуткий, оглушающий рев. Восемь людей, находящихся в гробнице, подняли головы. Они слушали и ждали, готовясь к тому, что стены гробницы, потолок и массивный храм – все вот-вот обрушится.

Ничего не произошло. Ни вестников, ни ангелов, ни землетрясений, ни государственных переворотов. Лишь мгновение тишины в тот момент, когда весь мир затаил дыхание.

И затем они услышали радостные крики – возгласы ликования, доносившиеся из уст тысяч людей.

Кардинал Лефевр облегченно вздохнул и сказал окружающим:

– Похоже, в этом тысячелетии мы не станем свидетелями Апокалипсиса.

– Тысячелетие еще не закончилось, – возразила Кэтрин, добавив «Ваше Преосвященство». Этот человек ей определенно не нравился. – До конца двухтысячного года нам предстоит жить в старом тысячелетии. Век закончится только тогда, ведь так?

Он загадочно улыбнулся ей.

– И в самом деле так, доктор, – подтвердил он. – Значит, нам нужно ждать еще триста шестьдесят пять дней, чтобы выяснить, относится ли пророчество к новой эре.

Он подошел к саркофагу и заглянул внутрь.

– Ora pro nobis! – прошептал он, перекрестясь: гробница Эмилии Валерии была пуста – ни свитка, ни скелета, ни даже пепла.

– Надо думать, – сказал Лефевр тоном, значение которого Кэтрин не поняла – он был разочарован или тайно ликовал? – Эту гробницу разорили много веков назад. Возможно, даже до приказа Константина закопать этот некрополь. – Он вздохнул. Кэтрин снова подумала: что выражал этот вздох – облегчение или досаду? – Что ж, как выражаетесь вы, американцы, вы гнались за несбыточным.

Кэтрин оглядела усыпальницу, которая теперь была ярко освещена. Она осмотрела углы, ниши, даже фрески – свиток спрятать было негде. Она снова заглянула в саркофаг. Он казался почти новым. В нем никогда и никого не хоронили.

Тогда где же находилась Эмилия?

– Доктор Александер, теперь позвольте забрать у вас свитки.

– Они в надежном месте.

Кардинал терпеливо ждал.

– Они в камере хранения в аэропорту.

– В каком аэропорту? – Когда ответа не последовало, он протянул к ней руку. – В таком случае позвольте получить ключ?

Она отрицательно покачала головой.

– Я не вправе принимать такое решение. Я передам свитки ООН. После этого можете сражаться за них, сколько вашей душе будет угодно.

Его глаза засверкали.

– Отлично. – Он повернулся к Майклу. – Сейчас мне нужно к Его Святейшеству. Отец Гарибальди, надеюсь, в течение следующих нескольких дней мы все же поговорим с вами?

– Да, Ваше Преосвященство.

Они развернулись и зашагали по улице мертвых. Их тени скользили по стенам, словно это была похоронная процессия, древняя, унылая. Незаметно для окружающих Майкл взял Кэтрин за руку. В его взгляде она увидела сожаление и извинение.

Когда они вдохнули ночной воздух, оказавшись в окружении миллионов ликующих людей, Кэтрин обратила внимание на папский балкон, где человек в белом благословлял исступленную толпу. Ее глаза заблестели от слез и ярости, когда она сказала:

– Все было напрасно, Майкл. Смерть Дэнно. Риск. А я ведь уже начала верить словам Сабины. Я восприняла их близко к сердцу, даже простила отца. И к чему это меня привело?

– Может, так и должно быть?

А случившееся в Ахене – ночь любви, откровения, услышанные ими в шепоте друг друга? Как могли они с Майклом зайти настолько далеко, а в результате получить лишь разочарование? Неужели жизнь способна на такие жестокие шутки?

– Майкл, – сказала она, – оставайтесь священником. Ваше место здесь.

Он сжал ее запястье.

– А вы? – спросил он, едва контролируя себя. – Где ваше место?

– Что ж, к раскопкам я уже не вернусь, – горестно проговорила она. – Возможно, мне теперь никогда не позволят заниматься раскопками. У меня нет и любимого человека. Нет и лучшего друга. Но я знаю одно: если на то уйдет целая жизнь, я все же готова заставить Майлза Хэйверза заплатить за смерть Дэнно.

Новое тысячелетие

Вторник,

4 января 2000 года

В доме ею овладело странное чувство.

Хотя Кэтрин много раз приезжала и уезжала из этого места, отсутствуя месяцами, но лишь на этот раз, когда она пришла домой, ей показалось, что это чужой дом.

Ее уборщица поддерживала идеальную чистоту. Казалось, здесь и вовсе не жили. Единственным, что нарушало порядок, была стопка газет и писем на обеденном столе. Автоответчик выдал тридцать сообщений.

Нити ее жизни безнадежно запутались.

И все же она намеревалась сосредоточиться, начать все заново. О возобновлении отношений с Джулиусом не могло быть речи. Майкл… Ей придется жить, любя его и зная, что не суждено увидеть его снова. Но прежде всего она собиралась отправиться в Санта-Барбару и побеседовать с полицией, рассказать о случившемся. Она не собиралась упоминать о причастности Майлза Хэйверза к смерти Дэнно. Кто поверит ей?

Его фотография появилась на первой странице утренней газеты вместе со снимками толпы, наводнившей компьютерные магазины в Сингапуре, Сиднее, Нью-Йорке. Подпись гласила: «По всему миру покупатели расхватывают новую программу «Диануба 2000». Ажиотаж затмил безумие, ознаменовавшее выпуск «Windows95» корпорации «Майкрософт» четыре с половиной года назад».