Первые впечатления

– Что ты делаешь? – возмущался он. – Дай ей жить самостоятельно! Твоя дочь – взрослая женщина!

– Она навсегда останется для меня ребенком, – ответила Иден и на следующей же неделе вернула Стиву кольцо, решив, что он никогда не поймет ее, и не желая связывать себя с человеком, который возражает против ее общения с дочерью.

Но теперь, теперь Мелисса замужем, скоро у нее родится ребенок и она тоже будет мамой. И сейчас дочь попала в ловушку. Мелисса разрывается между любовью к матери и любовью к мужу. «А я, – спросила себя Иден, – что я делаю? Может, я просто ревную свою дочь, и мои поступки продиктованы не только заботой, но и желанием досадить Стюарту? Взять хотя бы еду. Да, Мелиссу мучает голод, но это естественно в ее положении, и все пособия для беременных утверждают, что можно обойтись фруктами, если уж так захотелось перекусить. Что делает Стюарт? Заботясь о здоровье своей жены, он настаивает, чтобы она питалась правильно. А что делаю я? Набиваю холодильник выпечкой и шоколадом. Может быть, зять никогда не открывает холодильник, потому что знает, что именно он там увидит?»

Одним из главных недостатков зятя Иден считала его нежелание предпринять какие-нибудь шаги для того, чтобы он и Мелисса могли жить отдельно. Но теперь ей припомнился один вечер, когда она услышала из своей комнаты, что Мелисса плачет. Конечно, мать тут же подошла к двери соседней спальни и уже собралась постучать, когда услышала слова дочери:

– Но если мы уедем, она будет ужасно одинока. Ты не понимаешь: я – это все, что у нее есть. Мама видит смысл жизни в том, чтобы быть рядом. И я всем ей обязана…

Тогда, в тот вечер, Иден улыбнулась и вернулась к себе, довольная услышанным. Но теперь она вдруг взглянула на эти слова с другой стороны: а что, если именно Мелисса настаивает на том, чтобы жить с матерью, а Стюарт просто выполняет прихоть жены?

«Черт возьми, как я могла так долго витать в облаках? – удивилась Иден. – Да, Мелисса – моя дочь, моя жизнь. Но не разрушаю ли я ее брак, обращаясь со своей дочерью как с маленьким ребенком, а с ее мужем как с узурпатором? Если так пойдет дальше, не нужно быть психоаналитиком, чтобы предсказать неизбежное – брак Мелиссы не будет долгим. Но разве этого я желаю своей дочери?» А ведь скоро выйдет книга, вспомнила Иден, и тогда отношения станут совсем невыносимыми.

Собираясь переезжать в Нью-Йорк, Иден разбирала шкафы и в дальнем углу самого глубокого из них наткнулась на коробку с бумагами. Она не открывала ее много лет, и бумажная наклейка со словами «Интересная информация» уже пожелтела от времени. Иден сняла крышку и, вынимая кипы бумаг, погрузилась в воспоминания. Эту коробку она сунула в чемодан той ночью, когда в спешке и страхе покидала дом миссис Фаррингтон. За годы, проведенные с миссис Фаррингтон, Иден услышала от хозяйки множество интересных историй. Иден записывала их, складывая записи в эту самую коробку. Сюда же попали письма некоторых членов семьи. Молодая девушка из семьи Фаррингтон вышла замуж по большой любви, но ее молодой муж вскоре отправился служить в армию Конфедерации. Жена писала ему чудесные письма. А потом пришло известие о его гибели. Тогда она написала своему мужу еще одно – последнее – письмо, добавила его к их переписке и бережно перевязала всю связку лентами. Так она и сохранилась в одном из шкафов. Иден плакала, читая эти письма, полные любви. Но даже тогда она сумела понять, что письма могут стать материалом для биографа. Именно тогда Иден решила, что когда-нибудь напишет историю семьи Фаррингтон. Составляя каталог, она делала копии некоторых документов и складывала их в эту коробку вместе со своими записями.

Устроившись в Нью-Йорке, Иден вновь достала коробку и принялась разбирать и перечитывать материалы – сначала без какой-то определенной цели. Ей просто хотелось вспомнить свою первую работу, миссис Фаррингтон и Арундел. Но, просматривая бумаги, Иден автоматически раскладывала их в хронологическом порядке и писала вступление к каждой части. Потом она отправилась в библиотеку и потратила несколько выходных, выстраивая историческую канву вокруг истории рода. Ей нужно было знать, что происходило в то время в мире и в Америке, чтобы вплести события из жизни одной семьи в ткань истории страны и мира.

Она работала в издательстве уже второй год, когда книга приобрела более или менее законченный вид. Тогда Иден рискнула попросить заведующую секцией документальной литературы взглянуть на результаты ее трудов. Через три дня редактор вернула рукопись со словами восторга и сожаления:

– Я хотела бы опубликовать вашу книгу, потому что она замечательная во всех отношениях. Но нас замучают судебными исками. Вы не можете писать такие вещи про людей, пока они живы и могут подать в суд. Нужно ждать, пока все действующие лица отойдут в мир иной.

Расстроенная Иден забрала рукопись домой. Она решила убрать из книги все, что может вызвать негативную реакцию героев, например, описание любовных похождений миссис Фаррингтон. Некоторое время Иден следовала намеченному плану. Потом выключила компьютер и разочарованно уставилась на экран монитора. Книга умирала. Она становилась безжизненной и неинтересной. Иден мрачно таращилась на экран. И вдруг ей в голову пришла спасительная мысль: а почему бы не превратить документальную биографию в художественное произведение? Вернувшись к компьютеру, она принялась заменять подлинные имена на вымышленные, попутно внося и другие изменения, чтобы затруднить поиск источника и сделать обстановку менее узнаваемой. Иден работала всю ночь, встретив рассвет за компьютером.

Шесть недель спустя она принесла рукопись в художественную редакцию и попросила коллегу просмотреть ее работу. На следующее же утро та влетела в кабинет Иден и заявила, что не могла оторваться всю ночь и что книгу надо срочно издавать. Иден сумела сохранить спокойствие, хотя ей хотелось вскочить и, размахивая руками, понестись по редакции, рассказывая всем и каждому, что ее книга принята, принята!

Она этого не сделала. Больше того, она не рискнула рассказать о своем успехе даже самому близкому человеку – Мелиссе. Дочь наверняка поделится новостью со Стюартом, а он будет завидовать, и опять Мелисса окажется между ними – не слишком преуспевающим мужем и успешной в делах матерью.

Книга должна выйти – Иден бросила взгляд на календарь – через три месяца. Пилотные экземпляры уже отпечатаны и разосланы критикам и в библиотеки. И пока все полученные отзывы были весьма благосклонны. Попадались среди них и восторженные. Иден настраивала себя на спокойное отношение к происходящему и повторяла, что не расстроится, если книга не попадет в список бестселлеров. Но в душе – в самом темном и амбициозном ее углу – жила надежда, что еще как попадет! Ведь в ее собственной редакции книгу читали охотно и очень хвалили. А фраза «бисексуальная любовь поистине многогранна» стала буквально крылатой.

Итак, она не сможет скрывать свой успех от дочери и ее мужа бесконечно. До сего момента Иден рассматривала книгу как очередной триумф над этим высокомерным снобом, Стюартом. Но теперь она с ужасом осознала, что ее успех может стать той каплей, которая переполнит чашу терпения молодых, и брак Мелиссы станет еще ближе к тому, чтобы потерпеть крах.

«Я знаю, что нужно делать, – сказала себе Иден. – Много лет назад миссис Фаррингтон спасла жизнь мне и моей нерожденной дочери. Похоже, что и сегодня она выступает в роли доброго ангела. Ее завещание убережет мою дочь от развода и поможет сохранить нам с ней нормальные отношения. Я не стану виновницей ее бед.

Сейчас я пойду к ним и скажу, что уезжаю. Мелисса будет плакать, а Стюарт не сможет скрыть торжества. Ну и черт с ним. Я приняла решение и смогу быть сильной и гордой. Как всегда».