Шоколадные хлопья с ванильным молоком (ЛП)

- Кто ты?

Я вздрагиваю, когда слышу чей-то посторонний голос. Он был женский. Я озираюсь по сторонам и, кроме крохотного силуэта за  деревьями, ничего не вижу. Я медленно встаю и прищуриваюсь. Если голос женский, получается, это девушка. Но голос незнакомый.

- Кто ты? - повторяет она громче. - Я позову отца, если ты сейчас же не уйдешь сам, - начинает угрожать девушка. Я поднимаю руки и тихо смеюсь.

- Не бойся. Ладно, я уйду. Я не хотел напугать тебя, - признаюсь я и делаю несколько шагов ближе к деревьям.

Девушка еле заметно кивает и продвигается на лунный свет. Она поднимает голову, склоняет вбок и ее глаза округляются. Она задрожала и из уголков глаз, незаметно потекли слезы.

- Ты? - ошарашенно вскрикнул, когда понял, что это была та, которая пообещала мне, что мы никогда больше встретимся. Я хмыкаю и отвожу взгляд на горы вдалеке от нас. Девушка сжимает кулаки, но молчит.

- А я думал, что никогда тебя больше не увижу, - улыбаюсь ей.

8 ГЛАВА

                                                                  Хло

 Сегодня мне не спалось. Когда Лео благополучно заснул, я тихо ушла в свою комнату. Из моего окна было видно небольшое озеро, тернистое дерево и высокая трава. Там я всегда пряталась от брата, когда была младше.

Он всегда находил время, чтобы подколоть меня перед своими друзьями футболистами.

Три месяца назад он попросил меня присоединиться поиграть с ним в прятки и спрятаться там, где он бы никогда меня не нашёл.

Я убежала на озеро и спряталась в кустах. Я слышала каждый чужой вдох и собственное учащенное дыхание.

Я думала, он играет, когда меня поймали. Но когда обернулась, это был не Лео. Это был Флин Дистрис. Тогда Лео думал, что защищает меня, просто играя, но на самом деле это была не правда.

Еще через месяц мы узнали, что Лео болен и ему нужна операция. Я не поверила в слова отца. Все хорошо не будет. Теперь точно нет.

Поэтому, после того, как он ушел на работу, я позвонила Вик, так как её мама работала в больнице, где и был вписан мой брат.

Она - единственная, кто знал о моем брате и причину, почему я звоню. Тогда Вик, без вопросов, уверила меня, что непременно займется этим делом и когда что-нибудь узнает обязательно позвонит. Я поблагодарила ее и отключилась.

Я знала ее уже давным-давно. Она была моей стеной, когда Лео обижал меня. Он думал, что если делать больно мне, таким образом люди, которые делают больно ему, узнают какой он опасный и прекратят нападать.

Но когда закончится лето, я должна буду уехать в Йельский университет (Йельский университет - частный университет в Нью-Хейвене, Коннектикут.) Вик обещала присмотреть за Лео, однако я все еще не могу уехать так далеко и при этом думая, что же с ним случится завтра.

Оставить его на попечение отца, который и так еле справляется?  Я вздохнула и прикрыла глаза.

Когда я была уже в другой параллели Вселенной, меня выхватил в настоящее неожиданный писк телефона на прикроватной тумбе. Я вяло включила его.

Пришел ответ от Вик.

Я резко встала на кровати и протерла глаза спросонья.

"Мне удалось это сделать," - напечатала подруга.

Я ахнула. Что мне надо было чувствовать в этот момент? Радость? Облегчение, что я узнаю наконец ответ, который рвет на части уже второй день подряд?

"Что она сказала?"

"Боюсь, что тебе это не понравится, Ло... Новости не очень хорошие."

Я сглотнула. Долгое время я смотрела на экран и мигающий курсор. В голове крутились несколько слов, - не очень хороших и не совсем приемлемых для девушки - однако я ничего не сказала. Нервно набирая в легкие воздух, набираю текст почти не дыша.

"Я готова к любому исходу," - отвечаю, хотя не верю словам.

 Это самообман. Ты хочешь верить в то, что говоришь, но на деле только усугубляешь ситуацию.

Когда телефон в руках снова завибрировал, говоря о прибытии нового сообщения, по щекам потекли слезы. Я всхлипнула.

"У него злокачественная опухоль. Или, если говорить словами моей мамы, у Лео медуллобластома."

Ее слова повергли меня в ужас. Я полностью оказалась на грани истерики. Мне нужно на воздух.

Я прикрыла ладонью рот, чтобы никого не разбудить, затем выключила телефон и убрала под подушку. Я не хочу ни с кем разговаривать. Не сейчас.

Тихий шум прибоя, бьющийся о камни у озера, пробуждает во мне силы снова и снова делать шаг. Я медленно перебираю ногами по влажной траве после дождя, скрестив руки к груди. Прохладный ветер пытается сбить меня с пути, но я, с опущенной головой, иду на старое место. Туда, где смогу разложиться на части и выпустить все, что тяготит вот уже несколько дней.

А вдруг Лео знал свой диагноз еще шесть лет назад? Что если он не говорит мне, чтобы не сделать еще больнее? Но куда еще хуже, чем новость о том, что твой близкий человек почти в шаге от загробной жизни?

Сердце простучало пару ударов в груди, когда я подняла глаза и встретила отдаленный силуэт незнакомца.

Я быстро побежала к дереву и крепко вцепилась за ствол, краем глаза наблюдая за ним. Я не хочу, чтобы он видел меня. Не хочу, чтобы кто-либо вообще знал меня такой.

- Кто ты? - кричу я и вжимаюсь сильнее в дерево. Но в ответ тишина.

Я подхожу ближе, когда парень вздрагивает и медленно поднимается, почти горбясь. Я замечаю его взъерошенную шевелюру и крепкие руки; вены на них то вздувались, то снова исчезали в коже. Это еще один друг Лео?