Восточная мадонна

Она остановилась, чтобы взглянуть на него, но он этого не увидел. Он продолжал идти, пока не наткнулся на нее.

– Извини, – произнес он, – я не заметил.

– Можешь не извиняться.

От него плохо пахло. С этим зловонием нужно было что-то делать. На его одежде расплылись большие влажные пятна.

– Я не извиняюсь. Просто я грязный. Я не мылся уже два дня. Даже мухи шарахаются от меня как от чумы.

Тень улыбки пробежала по ее губам.

– Ты не могла бы для меня кое-что сделать?

– Пошевеливайся.

Второй мужчина уселся на камень позади Клэя с оружием наготове. На его лице не отражалось ничего. Он был похож на автомат.

– Если ты хочешь доставить меня туда, куда мы направляемся, ты бы лучше поскорее нашла место, где я мог бы помыться. В этой вашей заросшей стране я могу подхватить черт знает что. Я предпочел бы умереть чистым, леди.

– У меня есть имя.

– Да неужели? У меня тоже. Я – Клэй, – он улыбнулся. – И от меня не всегда так воняет. А как люди зовут тебя?

– Бернадетт, – просто сказала она. – Меня зовут Бернадетт.

– Это ведь французское имя, верно?

– Да.

– А как тебе удалось обзавестись французским именем?

– Мой отец был французом.

Он шагнул к ней и посмотрел прямо в глаза. Его взгляд напугал Бернадетт, она выхватила пистолет и взвела курок.

– В чем дело, Бернадетт? Я просто хочу получше рассмотреть тебя. – Она улыбнулась, или, может, ему это только почудилось? Она и впрямь была слишком хороша для гука. И вдруг он почувствовал, что она нужна ему, возможно, потому что она умела слушать.

– Я найду место, где ты сможешь помыться, – сказала она. – А теперь пошли.

6

Он услышал рев двигателей над головой и повалил ее на землю. Ошеломленная, она даже не успела наставить на него пистолет. Мужчина позади них укрылся под кустом. Клэй взглянул вверх. Самолетов было два – они сделали вираж, спикировали, выпустили новую порцию ракет и исчезли.

– Бомбардировщики, – промолвил Клэй. – Сейчас где-то там на землю посыплется черт знает что.

Из-за линии горизонта, за холмом, где исчезли самолеты, раздавался рев. Столбы дыма взметнулись к небу, и Клэй поднялся на ноги. Бернадетт снова направила на него пистолет. В тот момент ему почти хотелось, чтобы она спустила курок – он слишком открылся перед ней, и то, что он увидел в себе, ему не понравилось.

– Все кончилось, Бернадетт, – сказал Клэй. – Они отбомбились. Вообще-то им здесь было нечего делать, я полагаю, что они ошиблись местом. Пойдем взглянем.

Он бросился к вершине холма, она едва поспевала. Скоро он достиг вершины, стал бежать помедленнее, а затем лег на землю и пополз. Знаками он велел Бернадетт сделать то же самое и выждал, чтобы убедиться, поняла ли она. Теперь они лежали бок о бок в зарослях чайных кустов, разглядывая происходящее как двое любопытных ребятишек. Лица их почти касались друг друга. Она слышала дыхание молодого охранника, подползшего поближе. Долина у подножия холма была объята огнем. Между вздымавшимися столбами черного, серого и белого дыма они видели, как копошатся люди в деревне. Новые взрывы потрясли землю, и запылала крыша хижины возле деревенского пруда. Оранжевые языки пламени отражались в воде, пальмы, вырванные из земли, валялись повсюду. Огонь пожирал какую-то машину – то ли грузовик, то ли трактор, из кузова валил черный дым.

– Ненавижу огонь, – сказала Бернадетт. Голос ее дрожал.

– Пошли вниз, – ответил Клэй.

– Нет, не пойдем. Мы не можем, не должны.

– Но почему?

– Ваши люди только что бомбили их, тебя просто растерзают.

– Ну и хорошо, – сказал он и поднялся на ноги. – Вот и прекрасно. – Она и рта не успела открыть, как Клэй уже бежал вниз по склону холма. Бернадетт бросилась за ним, но догнать его было невозможно. Она крикнула, чтобы он остановился. Молодой солдат вскочил и тоже пустился вслед за ними. Она должна остановить американца, иначе – все пропало. Ведь ей было приказано избегать деревень. Пока женщина бежала за Клэем, ей подумалось, что он, похоже, ищет смерти. Какое-то отчаяние сквозило в его словах, когда он рассказывал о себе и своей женитьбе. Словно что-то долгие годы насильно удерживало эту правду и теперь она вырвалась наружу.

И сейчас он как одержимый несся вниз по склону заросшего чаем холма. Она попыталась разглядеть силуэты людей, что копошились внизу. Они заливали пламя и разгребали руины. Мимо проскочил молодой охранник, размахивая оружием. Ему удалось догнать пилота. Два человека, стоявшие около пруда, посмотрели в их сторону и стали показывать на них остальным. Один поднял винтовку, и из нее вырвался сноп огня. Пуля попала в шею молодому вьетнамцу, и тот свалился, словно тряпичная кукла.

– Товарищи, – услышала она собственный голос. – Товарищи, не стреляйте!

Те двое продолжали смотреть вверх, и через несколько секунд к ним присоединились все остальные. Американец добежал наконец до них, и людское кольцо словно поглотило его.

– Не стреляйте, – задыхаясь прокричала она. Люди повернулись в ее сторону. У одних глаза сверкали гневом, другие застыли в испуге. К ней подошел невысокий, крепко скроенный человек. Он смотрел на Бернадетт набычившись, исподлобья.

– Не причините ему вреда, – выпалила она. Он сделал какой-то знак рукой, но женщина не поняла. Мужчина подошел ближе, сурово глядя на нее и держа наготове винтовку. Она заметила, как двое крестьян тащили по склону холма ее погибшего товарища; американца нигде не было видно. Подошел еще один мужчина, и тут что-то ударило ее по лицу. На мгновение она ослепла, а когда зрение вернулось к ней, ясно увидела, что коротышка ухмыляется. Второй удар пришелся ей по затылку, и она упала.

– Красная сука, – пробормотал мужчина и плюнул на нее. – Если бы не ваша банда, американцы не разбомбили бы нашу деревню. Если вы так любите Хо Ши Мина, езжайте на север и блядуйте там на панелях Ханоя. Ваш сифилис пришелся бы в самый раз к их яйцам.

Она не верила свои ушам и медленно погружалась в безразличие, похожее на сон. Кто-то забрал у нее пистолет и рюкзак. Совсем рядом, чуть выше себя, она заметила силуэт Клэя и краем глаза увидела, как крестьяне пинают ногами безжизненное тело охранника. До того, как ее снова ударили, она успела заметить, что коротышка улыбается Клэю, а затем ее пронзила боль и она провалилась в небытие.

Клэй взглянул на нее, затем – на коротышку. На нем были армейские штаны, но мощный торс оставался обнаженным. Клэй перестал что-либо понимать. Он ждал, что его тотчас пристрелят. Гуки убили не того. Что тут происходит? Мужчина положил руку ему на плечо, в то время, как другой ножом перерезал веревки. Он был свободен, но все еще сомневался в реальности происходящего.

– Пойдемте, вам надо поесть, – сказал коротышка по-английски. – Я – капитан Нгуен Нанг Динг, армия Республики Вьетнам. Мы – на вашей стороне. Я навещаю свою деревню каждый месяц, вот и сегодня приехал. Можете звать меня Нью, сэр. Так меня прозвали американцы. Легко произносится – капитан Нью, верно?

Клэй не ответил. Во рту капитана Нью противно поблескивали два золотых зуба.

– В этой деревне целую неделю были вьетконговцы. Когда я приехал, они разбежались. Они ничего не взяли – пожрали, поговорили с деревенскими, да только им никто не поверил. Между нами, из деревни по рации сообщили об этом в войска, вот бомбардировщики и прилетели, правда, на день позже. Ну, это уже наша ошибка. Зато мы схватили бабу, которая держала вас в плену. Хороший враг – это мертвый враг, точно? Желаете искупаться и побриться, сэр? Или сперва поесть? Мы займемся женщиной после еды.

– Где она, капитан Нью? – спросил Клэй уверенным голосом.

– Мы заперли ее в хижине там, позади. Стены там толстые и прочные. Не бойтесь, еды она не получит.

– Покажите мне, где она.

Капитан ткнул пальцем в хижину чуть дальше по дороге, за деревенским прудом. Она стояла поодаль от других, рядом с холмом, откуда они спустились. Дверь ее была выкрашена в красный цвет, над крышей висел флаг.