Остров амазонок (Дикие)

Вскоре корабль превратился в маленькую мерцающую точку справа от них. Все молчали, наблюдая за исчезающим пятнышком света. Потом Пэтти сказала:

– Никогда не думала, что корабль может плыть так быстро.

Облака на горизонте окрасились в розовый цвет, рассветное небо простиралось над темным пурпурным морем.

– Надень спасательный жилет, Пэтти, и попробуем забраться на лодку, – сказала Анни.

Намеренно никто не упоминал Сюзи. Им и так было тяжело и горько.

– Как мы перевернем лодку? – спросила Кэри устало.

Они внимательно посмотрели на перевернутый белый корпус лодки, плавно покачивающийся на волнах рядом с ними. По центру днища проходил острый десятидюймовый киль.

– Заберемся на одну сторону, – объяснила Анни. – Повиснем на выступающем вверх киле и потянем на себя. Наш вес опрокинет лодку и вернет ее в нормальное положение.

– Сомневаюсь… – пробормотала Пэтти.

Сильвана посмотрела недоверчиво:

– Как мы заберемся на лодку?

Разные предложения были испробованы, но безуспешно.

Наконец Кэри поднырнула и просунула голову между ногами Анни, так что та оказалась сидящей в воде у нее на плечах. Но когда Анни налегла на корпус лодки, она своим весом оттолкнула ее от себя. Попыталась встать на плечи Кэри, но это привело к тому, что Кэри с головой ушла под воду.

После нескольких попыток, каждая из которых отнимала все больше сил и раздражала, Кэри наконец ухитрилась зацепиться на планшире, и Анни удалось встать на ее плечи более или менее устойчиво. Встав на цыпочки, Анни попробовала ухватиться за киль, но соскользнула и упала в воду.

– Отлично, давай попробуем еще раз, – едва успев вынырнуть и отфыркиваясь, проговорила она.

– Может, отдохнем несколько минут? – тяжело дыша, спросила Кэри.

– Акулы, – напомнила ей Анни.

Это придало им сил для следующей попытки. Вновь Анни попыталась занять позицию на плечах у Кэри, но на сей раз это оказалось сделать гораздо труднее для измученной Анни – она не могла сохранять равновесие на плечах у Кэри. Четыре раза она срывалась в воду.

Плача от досады, Анни повторяла попытки. Они не знали, правильно ли они делают, но вдруг, после тридцати минут усилий, онемевшими, мокрыми руками Анни исхитрилась ухватиться за киль. Она подтянулась и забросила на него одну ногу.

Анни села верхом на днище лодки. Так как Пэтти действовала только одной рукой, она не могла использовать планшир как опору для ног и вскарабкаться на лодку самостоятельно. Поэтому она стала следующей, кого Анни подняла с помощью Сильваны.

Потом Анни втащила наверх Сильвану.

Сделав небольшую передышку, женщины постарались перевернуть лодку, используя для этого вес собственных тел. Они испробовали разные варианты, но у них ничего не получалось.

Наконец Анни, тяжело дыша, сказала:

– Нам надо сесть на киль и оседлать ее, как быка.

– Анни, киль острый, – запротестовала Кэри.

– Ладно, давайте попробуем только один раз. Может, это что-нибудь нам и даст.

Они поменялись местами: две полегче устроились на одном конце, а обе тяжелые – в центре. Это был единственный вариант, который они еще не пытались осуществить.

И лодка медленно перевернулась, сбросив их в море. Барахтаясь в воде, женщины ощутили прилив новых сил.

– Получилось! Мы сделали это! – вопила Кэри.

– Да, мы молодцы!

Они услышали пронзительный крик с противоположной стороны лодки. Все завопили одновременно:

– Сюзи!

Да, это была Сюзи, которую каждая из женщин уже оплакивала в душе.

– Когда лодка перевернулась, – объяснила Сюзи, подплывая к женщинам, – я уцепилась и повисла на центральной скамье. Я очутилась под ней. Я ужасно боялась остаться без воздуха и совершенно одна. Я не знала, день сейчас или ночь, прекратился ли шторм, остался ли кто-нибудь еще в живых…

На этом рассказ ее прервался, и она разрыдалась.

Все остальные женщины тоже дали выход эмоциям.

– Могли они выжить?

Хотя было шесть утра, президент уже облачился в безупречную белую форму, отороченную золотой тесьмой. Он посмотрел на календарь, лежавший на его столе: было 14 марта. Президент повторил вопрос:

– Могли они пережить два шторма за два дня?

– Сомневаюсь, ваше превосходительство, – сказал полковник Борда.

Рассеянно президент постукивал по крышке письменного стола кинжалом, выдалбливая кусочки перламутра из его инкрустированной поверхности. Он встал, подошел к окну и распахнул ставни. Свирепый порыв ветра швырнул струи дождя в комнату.

– Отвратительная погода, – произнес президент. Он вернулся к столу и позвонил. Вошедший слуга с трудом закрыл ставни.

Сильный шквалистый ветер стих за час до полудня. Сплошной серый дождь все еще барабанил по крыше дворца. Двор за окном выглядел опустошенным: ни одного листочка не осталось на деревьях, сломанные ветки были разбросаны на земле.

Полковник Борда сказал:

– Я сомневаюсь, что маленькая шлюпка могла выдержать первый шторм. Эту зону обыскивали уже дважды. После ночного шторма бесполезно продолжать поиск. Невозможно найти то, чего там нет.

Президент отослал полковника и нажал кнопку звонка для вызова секретаря, который появился немедленно.

– Найдите представителя «Нэксуса» Гарри Скотта. Скажите ему, что я желаю начать переговоры немедленно. – Он усмехнулся. – Пригласите на деловой завтрак, как говорят на Западе.

Секретарь поклонился и вышел, а президент сразу переключил внимание на папку, лежавшую перед ним. В ней были жалобы на жестокость армии, на воровство и терроризм. Чего люди хотят от солдат? Чтобы те говорили «добрый день», перед тем как спустить курок?

Вернулся секретарь президента. У него все холодело внутри, как всегда, когда он приносил новости, которые президент не желал слышать.

Президент взглянул на него:

– Ну?

– Мистера Скотта нет в Куинстауне. Его не видели три дня, с понедельника. «Нэксус» запросил разрешение на поиск в зоне Малонг, но министр внутренних дел не дал согласия. Рискну предположить, что мистер Скотт отправился в Малонг без разрешения.

Президент стукнул кулаком по столу:

– Передайте министру, что мне нужен Гарри Скотт. Найти его, быстро!

30

Четверг, 14 марта

Гарри не переставая думал о чистых накрахмаленных рубашках, свежих простынях и холодном пиве. Он мечтал увидеть радугу и вдохнуть свежий воздух после грозы. Он воображал снег и лед. Все это он представлял себе, лежа в полумраке хижины на полугнилой циновке в удушающей послеобеденной жаре.

Заключение длилось уже третий день. По истечении первых нескольких часов веревки, обвязанные вокруг их шей, удлинили, так что они смогли лечь, но их руки были по-прежнему связаны за спиной, а ноги скованы.

Утром и вечером узников кормили два молодых воина, которые избегали разговаривать с ними, – они в молчании клали на пол два банановых листа, в которые были завернуты жареная рыба и блины из муки саго.

Никто не задал узникам ни единого вопроса, но переводчик сказал Гарри, что это – добрый знак. Он объяснил, что чем дольше будет длиться отсутствие Гарри, тем быстрее его люди заплатят выкуп.

Гарри знал, что посланник, который поведет переговоры о выкупе, еще не уехал. Ему придется путешествовать вниз по реке в каноэ – а это два дня движения без перерыва. Потом еще предстоит покрыть шестьдесят пять миль к Маунт-Иде. Столько же времени отнимет путешествие в обратную сторону. Значит, им сидеть в заключении по крайней мере еще четыре дня.

Семь дней, потраченных впустую. Значит, это будет уже 18 марта – останется тринадцать дней до истечения назначенного Раки срока поисков. Гарри в отчаянии ударил кулаком по грязным доскам.

В приоткрытой двери появился армейский капитан с тонким смуглым лицом. Филиппинец.

– Мистер Гарри Скотт?

Гарри кивнул.

– Президент Пауи хочет видеть вас, мистер Скотт. Я буду сопровождать вас, – сказал капитан.