Строптивая

– До свидания, мистер Рэтбоун. Фло положила трубку.

Сирил, получив отпор, не переставал думать, куда могла направиться Фло так рано, когда еще не было восьми часов. На всякий случай он позвонил фотографу, которого Люсия Борсоди прикомандировала к нему на целый день, и попросил его «пулей лететь» к крематорию в Вествуде. «За Уилширом. Поверни налево у театра», – сказал он нетерпеливо. – Там обрабатывали Мэрилин Монро, Натали Вуд, Питера Лоуфорда, всех», – добавил Сирил. Он терпеть не мог людей, которые не понимали столь важных вещей.

– Обрабатывали? Как обрабатывали? – спросил фотограф.

– Замораживали, бальзамировали, идиот! Быстро отправляйся туда.

– Ты хочешь, чтобы я сфотографировал мёртвое тело?

– Нет. Я хочу, чтобы ты сфотографировал красивую рыжеволосую женщину, около тридцати лет, одетую, вероятно, в костюм от «Шанель», когда она будет входить или выходить из крематория.

Частная, необъявленная заупокойная служба по Жюлю Мендельсону в епископальной церкви «Всех Святых» в Беверли-Хиллз резко отличалась от тщательно подготовленной и пышной службы по Гектору Парадизо в католической церкви «Доброго Пастыря», находящейся в двух кварталах на запад от бульвара Санта-Моника, которая тогда была битком набита городской элитой. На Кэмден-Драйв, где находилась церковь «Всех Святых», не было лимузинов, которые могли привлечь внимание любопытных. Джим, шофер Мендельсонов, выводил Паулину Мендельсон, лицо которой прикрывала густая вуаль, за пять минут до начала службы у бокового входа в церковь. Она вбежала, не оглядываясь, в церковь. Не было ни цветов, ни музыки. На службе присутствовали только слуги, служащие из офиса Жюля, проработавшие с ним более десяти лет, мисс Мейпл, его секретарь, Уилли Торрес, его парикмахер, Симс Лорд, его адвокат и ближайший помощник. Из друзей была приглашена только Камилла Ибери. Роуз Кливеден, которая не могла допустить, чтобы ее оставили в стороне от такого события, была уверена, что Паулина собиралась ее пригласить, но в спешке забыла, а потому она явилась без приглашения и скромно опустилась на колени в последнем ряду скамеек почти полупустой церкви. Она склонила голову в молитве, слушая, как преподобный доктор Руфус Броунинг читал молитвы.

«Я – воскресение и жизнь, говорит Бог, тот, кто верит в меня, хоть и мертвый, то все еще живой, и тот, кто живет и верит в меня, никогда не умрет».

В этот момент еще одна незваная фигура тихо вошла в церковь. Это была Фло Марч, узнавшая в крематории, что в одно время с кремацией будет проходить заупокойная служба. Фло намеревалась только зайти в церковь, прочесть молитву и уйти до того, как ее могли заметить. До сих пор она никогда не бывала в епископальной церкви и не знала, насколько отличаются ее ритуалы от католических. Она торопливо преклонила колени на католический лад, как ее научили в детстве в приходской школе, и перекрестилась, коснувшись пальцами лба, груди, левого плеча, потом правого, шепча: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа». Встав с колена, она прошла в задний ряд скамей. Ее поразило, что церковь была почти пуста. Ей показалось непристойным, что лишь небольшая горстка людей, сгрудившихся в первых рядах, присутствует на службе по такому известному человеку. Удивило отсутствие цветов на алтаре, отсутствие музыки. Она обернулась и посмотрела на хоры. Там была темнота. Орган был закрыт и зачехлен. Она стала слушать, как священник читает молитвы по молитвеннику.

«Благословенен умерший в вере, ибо так говорит Дух, ибо упокоится он от трудов своих».

Всю свою жизнь Фло шептала молитвы, но ее шепот нарушил ход протестантского богослужения Роуз Кливеден, стоявшей на коленях позади Фло в последнем ряду. Хотя Роуз тоже была незваной, но, по крайней мере, относилась к друзьям семьи и считала себя более желанной на частной службе, чем незнакомая женщина, сидевшая в соседнем ряду, которую она приняла за репортера. Роуз прочистила горло, громко и по-театральному выразительно, чтобы привлечь внимание молящихся в первых рядах и предупредить их о присутствии постороннего. Никто не повернулся. Она встала и по проходу направилась к первым рядам.

Паулина в одиночестве сидела в первом ряду. Она держалась прямо, как шомпол, в то время как остальные склонились в молитве. Лицо покрывала черная вуаль, присланная ее портным из Парижа вместе с черным платьем, в которое она и была одета. За ней сидели Камилла и Блонделл. Рядом с Блонделл сидели Дадли и Симс Лорд. Роуз наклонилась и громким шепотом сказала Камилле: «Скажи Паулине, что в задних рядах сидит репортер».

Шепот Роуз дошел до ушей мисс Мейпл, сидевшей позади Камиллы. Она обернулась и посмотрела в дальний конец церкви. В этот самый момент Фло подняла голову и увидела несколько лиц из первых рядов, оглядывавшихся на нее. Мисс Мейпл протянула руку через плечо Блонделл и коснулась плеча Симса Лорда. Симс обернулся.

– В задних ряда Фло Марч, – прошептала мисс Мейпл.

– Черт, – тихо сказал Симс.

Он тоже обернулся и посмотрел на Фло. Узнав ее, он наклонился вперед и прошептал Паулине о присутствии посторонней: «Это, должно быть, Фло Марч», – как будто не знал ее.

Для Паулины Мендельсон присутствие Фло Марч на похоронах ее мужа было нестерпимо. Самообладание, присущее ее поведению в течение месяцев болезни Жюля, оставило ее при упоминании, что Фло Марч присутствует в церкви на частной службе, запланированной пройти в полной тайне, чтобы избежать именно ее присутствия. Обезумев от ярости, она вскочила с места и, обернувшись, посмотрела на Фло. Увидев ее, встретившись с ней взглядом, она приложила руки к лицу, покрытому вуалью, в ужасе от наглого поведения женщины. Бриллиант де Ламбалль на обручальном кольце сверкнул в лучах полуденного солнца, проникавшего в церковь сквозь витражи на окнах.

– Не надо, Паулина, сядь, я избавлю тебя от нее, – прошептал Симс, вставая.

Паулина проигнорировала предложение Симса Лорда. Она прошла мимо него и по проходу решительным шагом, направилась к задним скамьям церкви. Звук ее каблуков эхом отозвался в апсиде церкви. Однако доктор Броунинг продолжал молиться, как будто ничего не произошло.

«Благодарение всем тем, кто скорбит в истинной вере в отеческую заботу его, который приемлет все их печали на себя, дабы знали они утешение в любви его. Аминь».

Внимание слуг и служащих переключилось от молитв по умершему к более занимательной драме, разыгрывавшейся перед их глазами.

– Как вы смели прийти сюда? – спросила Паулина. – Это частная служба.

Фло, напуганная, смотрела на Паулину. Она не могла разглядеть ее лица сквозь густую вуаль.

– Я хочу, чтобы вы покинули церковь немедленно. – Голос Паулины поднялся до крика.

– Извините, я очень сожалею, миссис Мендельсон. Я не знала, что служба частная, – сказала Фло. – Действительное, не знала. Мне сказали в крематории, что здесь будет служба. Я только хотела помолиться.

– Вон! – закричала Паулина.

Никто из тех, кто знал Паулину, никогда не видели ее в таком состоянии. Камилла бросилась по проходу к ней и ласково опустила руку на ее плечо.

– Паулина, дорогая. Вернись на место, чтобы Руфус смог закончить службу, – сказала она. Чтение молитв у алтаря продолжалось.

«Дай мужество и веру тем, кто лишился ближнего, дабы они обрели силу встретить дни грядущие в утешении скромной и благочестивой надежды, в радостном ожидании вечной жизни с теми, кого любили. Аминь».

– Кто-нибудь, выведите эту проститутку отсюда, – сказала Паулина.

Слезы покатились по лицу Фло при слове «проститутка».

– Извините, – прошептала Фло. Она чувствовала себя такой униженной, что не могла сдвинуться с места.

Камилла смотрела на двух женщин, пристально глядевших друг на друга. Она подошла к Фло Марч и взяла ее за руку.

– Идемте, мисс Марч, – сказала она мягко. Одной рукой она обняла ее за плечи, другой взяла ее за руку и повела Фло к выходу.

У алтаря преподобный доктор Руфус Броунинг начал читать молитву Господня. Симс Лорд отвел Паулину на место. Слуги и служащие стояли потупившись, делая вид, что они ничего не видели.