Плод нашей нелюбви (СИ)

«- От тебя не требуется никаких обязательств, никакой помощи. Я просто хотела предупредить тебя, что вскоре ты станешь отцом. Я долго сомневалась и решила, что малыш не виноват в том, что его папочка нашел нам замену, и он, если ты захочешь, будет при рождении носить твою фамилию и отчество.

- Это от кого же ты забеременела, позволь поинтересоваться? Я знаю, что ты задумала, Вика, не отпирайся! Я все-е вижу! Да, я вижу! Вижу, куда дело идет! Признавайся, ты решила таким способом вернуть меня? Твоя больная “любовь” пленила твой взгляд и затуманила твои последние мозги!

- Дима, не говори глупостей! Я правда беременна! Я ношу под сердцем твоего ребенка!

- О, да… Вот скажи, ты совсем ненормальная, да? Ты думаешь, что у меня с памятью не все в порядке и меня можно разводить вот таким вот идиотским способом?! Можно я эту лапшу со своих ушей сниму, а?».

- Нет-нет-нет, – затараторил он, схватившись за голову. – Господи, ну, неужели ты поверила? – мысленно обращаясь к Поле, спросил Билан, но, заметив удивленный и ничего непонимающий взгляд Светланы Геннадьевны, добавил: – Извините, но я, кажется, догадываюсь, откуда подул ветер. Вика, мразь!

- Кто такая Вика?

- Вика – это девушка, которая настоятельно решила, что я ее собственность. В тот день, когда Пелагея переехала к вам, эта мадам позвонила мне и попросила о встрече. Она сказала, что это не телефонный разговор, так как ее новость очень важна, поэтому нужно поговорить с глазу на глаз. Когда я приехал, то Вика заявила, что беременна, и если я захочу, то якобы наш ребенок будет носить мою фамилию и отчество.

- Дим, ты прости, но я пока ничего не понимаю, – призналась женщина, недоуменно бегая глазами по лицу молодого человека. – Она беременна?

- Нет, конечно, – усмехнулся Дима. – Вика минимум на пятом месяце должна быть, а там животом и не пахнет. Светлана Геннадьевна, поверьте, это такой человек, который сделает все, чтобы насыпать соль на больную рану. А моя рана – это Пелагея, вот она и не может никак успокоиться.

- А вдруг она правду говорила? Ребенок – это все-таки серьезно, мне кажется, она не стала бы врать.

- Хотите проверить?

- И как ты собираешься это сделать?

Ничего не ответив, молодой человек набрал номер бывшей возлюбленной и поставил на громкую связь. Виктория не заставила долго ждать. Как говорится, шоу начинается.

- Дима? Привет, а ты чего звонишь? – не понимала Вика.

- Вик, я такой дурак, – “виновато” протянул мужчина, внимательно наблюдая за реакцией мамы Поли. – Я так виноват перед тобой!

- Ты о чем? – брюнетка постаралась придать своему голосу как можно больше настороженности, чего ей не удалось. Было слышно, что она ликовала и едва сдерживала эмоции, чтобы не закричать от своей «победы»: Дима-то вернуться хочет.

- Прости, что не поверил тебе про ребенка. Викуль, приезжай ко мне, я так счастлив, будем вместе ждать появления нашего малыша!

- А как же Пелагея? – взволнованно спросила Виктория.

- А что Пелагея? Я просто донор, это только ее ребенок…

- Димочка, я так рада! – возликовала она, и тут же поправила себя: – Мы рады! Я знала, что в конечном итоге мы будем вместе очень-очень счастливы! У нашего ребеночка будет и мама, и папа, – а это не может не радовать! – на каждое произнесенное слово, Билан устало закатывал глаза, отмечая, какая бы из нее получилась хорошая актриса. На протяжении десяти минут Виктория говорила о “ребенке”, о том, что им столько нужно сделать до рождения малыша, а тот факт, что через четыре месяца, как бы он должен появиться на свет, ее нисколечко не смущает. – Я так и знала, что Пелагея не сможет оставить ни в чем не повинного ребенка без отца!

- А вот ты и прокололась, дорогая, – усмехнулся Дима, немного поерзав на месте, ища удобную позу. – А теперь скажи мне: какого хрена ты наплела всю эту ерунду Поле? Ты можешь понять, что я тебя не люблю, а?! Или твой мозг уже не в силах воспринимать адекватную информацию? Ты мне нафиг не нужна, усекла? Прекращай совать свой поганый нос в мою семью!

- Да какая к черту семья? Она тебя не любит, Билан! Она отпустила тебя, когда я сказала ей, что беременна! Ты ей на фиг не нужен, а Пелагея, по-моему, была рада тому, что наконец избавится от тебя! – понимая, что сейчас Виктория начнет оскорблять беременную девушку и его, Дима сбросил вызов. Он с трудом сдерживался, чтобы не запустить телефон в стену, а Светлана Геннадьевна ошарашено сидела на месте, буравя взглядом настенные часы. Услышанное никак не хотело здраво складываться в голове.

- Светлана Геннадьевна, скажите, зачем? – прервал глухую тишину мужчина. – Зачем она все это делает? Из-за нее я столько всего наговорил Поле, обижал ее! Я до сих пор не понимаю, как у меня вообще язык повернулся что-то ей сказать!..

- Дим, ты прости меня за личный вопрос, но… Какие у вас отношения с моей дочерью?

- Честно? Я не понимаю… – он пожал плечами. – Я не знаю, что чувствует ко мне Поля, но зато я знаю, что безумно люблю эту глупышку! Эти несколько дней, когда со мной жила Пелагея… Мы были с ней настоящей семьей, ждущей скорого пополнения в уютном семейном гнездышке. А потом приехали вы, и она уехала. Теперь мой дом потерял всякий смысл: там стало так пусто и одиноко, весь этот комфорт и уют, принесенный Полей, тоже испарился. Больше никто не капризничает по поводу и без, не совмещает несовместимые продукты, не гоняет меня туда-сюда по магазинам в первом часу ночи. Там теперь находиться неинтересно. Совершенно.

- Ну извините, что испортила всю вашу семейную идиллию, – усмехнулась женщина.

- Да я не об этом, – отмахнулся он.

- Я поняла, о чем ты говоришь, – она понимающе кивнула. – Думаешь, один страдал дома? Поля себе места найти не могла: все ей не так, ничего не хочет, телефон из рук не выпускает. Словно не к матери родной приехала, а на какую-то каторгу!

- Я единственное не понимаю: почему не мог дозвониться до Поли, а она до меня?

- Злые шутки судьбы, – вздохнула Ханова-старшая. – Но они пошли ей на пользу. Она любит тебя, вот только не понимала этого. А когда узнала про “беременность”, то, несмотря на свои чувства, отпустила. И не потому, что не любит, а потому, что желает тебе счастья.

- Мне нужно срочно ей позвонить, – Дима спешно начал набирать номер Пелагеи. – Я должен все объяснить.

- Дим, она сейчас не возьмет трубку, – Светлана Геннадьевна осторожно коснулась его руки, заставляя отложить телефон. – Во-первых, после всех этих перелетов она очень устала, и поэтому сразу же ляжет спать, во-вторых, у нее съемки, и в-третьих, Пелагея пообещала, что не появится в твоей жизни, поэтому всяко-разно будет тебя избегать. Но как только она прилетит в столицу, ты должен с ней поговорить и все объяснить. Сейчас Поля говорит, что все нормально, а я-то вижу, как она себя и малышку изводит, как пытается сдержать слезы. А ты сам понимаешь, что в ее положении категорически запрещено волноваться.

Шли часы, жизнь в коттедже Билана текла своим чередом – неспешно и вполне обычно. Диме казалось, что время тащится слишком медленно, а день возвращения Пелагеи никогда не наступит. От скуки он стал проявлять удвоенное усердие в работе, чему также немало способствовали телефонные звонки Рудковской.

И вот прошел первый, но такой тяжелый день их разлуки. Вернувшись домой и развалившись на диване, молодой человек включил телевизор: через несколько минут должен начаться на Первом канале «Вечерний Ургант», гостьей которого стала Пелагея.

На протяжении всей программы Дима не мог оторвать глаз от экрана телевизора: сейчас он осознал, что невероятно соскучился по этой девушке! Поля просто светилась: улыбка не сходила с ее лица, а глаза излучали тепло и нежность, словно все это было послано лишь одному-единственному человеку. Иногда были такие моменты, когда она вмиг становилась серьезной и казалась немного озадаченной. Также мимо внимательного взгляда Билана не прошел и тот момент, когда певица старалась разобрать то, что говорили маленькие дети. Первый раз Пелагея не угадала (видимо, из-за сильного волнения: девушка каждую минуту думала обо всей сложившейся ситуации и не могла сконцентрироваться на программе), но позже, взяв в себя в руки, следующие два раза безошибочно перевела с детского языка на обычный русский. «И все-таки она отлично понимает детей! – размышлял Дима. – Чтобы поговорить с нашей маленькой дочкой, ей особого труда вкладывать будет не нужно».