Санта-Барбара 3

– Неправда, она не была под присягой, – сказал Лайонел.

Если посмотреть со стороны на СиСи Кэпвелла и Лайонела Локриджа, беседующих в баре, то никто бы не смог подумать, что это два заклятых врага, желающих уничтожить друг друга.

Они казались друзьями или добрыми знакомыми, которые не виделись некоторое время, а вот сейчас случайно встретились и обмениваются новостями. Но это было бы только поверхностное впечатление. На самом деле, между Лайонелом и СиСи шла напряженная борьба.

– Да, я помню, что она не присягала, но это, как ты понимаешь – простая формальность и учти, полиция сможет проверить, я думаю, все ее показания, – голос СиСи был твердым и казалось, он ни секунды не сомневается в виновности Локриджа.

– Ты что же, хочешь заставить полицию заниматься этой историей? – Лайонел глянул в глаза СиСи.

– Я заинтересован только в том, чтобы был найден убийца Мадлен, – коротко произнес СиСи.

– Я не могу поверить, что ты так сильно ненавидишь меня и мою семью, СиСи, что готов даже обвинить меня в убийстве.

– Для меня, Лайонел, это своего рода игра. Если ты невиновен, то живи спокойно, живи своей обычной жизнью, но теперь она не будет столь приятной. Ты помни, что мы с тобой – враги, – СиСи улыбнулся очень странно, его улыбка была одновременно учтивой и злобной, – и как сказал Наполеон – "Бог всегда на стороне сильнейшего"! – сверкнул глазами СиСи и посмотрел вверх.

Но на Лайонела эта фраза не произвела должного впечатления, он тут же отпарировал:

– Ну, раз ты, СиСи – Наполеон, то я – Веллингтон и мы будем драться.

– Ты-то как будешь драться, Лайонел? – возмутился СиСи, – ведь ты приносишь в жертву своих детей.

Лайонела это задело. По его лицу пробежала судорога, он стиснул зубы.

– Я не забыл. СиСи, что ты сделал с Уорреном, – выдавил из себя Лайонел Локридж.

– Это не я! – воскликнул СиСи, – это он сам с собой сделал.

– Ты ответишь за это, СиСи, ответишь, даже если потребуется вся моя жизнь!

СиСи горделиво откинулся, опираясь на стойку бара локтем.

– Может, потребуется, Лайонел, вся твоя жизнь. Но у тебя слишком маленькое поле деятельности, – СиСи Кэпвелл казался невозмутимым, а вот Лайонел нервничал, хотя всячески пытался скрыть свое состояние, но то, как он нервно барабанил по стойке костяшками пальцев, выдавало его сильное волнение.

– Так что, СиСи, ты хочешь такую войну? – сокрушенно закивал Лайонел, – ты хочешь втянуть в нее всех наших детей? Ну что ж, ну что ж… – прошептал Лайонел, – теперь ты можешь жить с полной уверенностью в том, что сам виноват, что сам втянул детей в нашу войну. И теперь Мейсон, Иден, Тэд будут моей законной добычей, – зло прошептал Лайонел Локридж.

Бармен с изумлением смотрел на двух уважаемых в городе людей, которые, казалось, вот-вот были готовы броситься друг на друга и развязать страшную драку. Бармен даже разволновался: чего-чего, а вот такого он не ожидал от двух солидных господ.

Лицо Лайонела Локриджа сделалось багровым от злости, а СиСи Кэпвелл побледнел. Но они еще долго не отходили друг от друга, стоя рядом, буквально в двух шагах, пристально разглядывая друг друга, разглядывая так, как будто не видели друг друга сто лет или видят впервые. Но они знали друг о друге все, каждый знал о каждом мельчайшие подробности жизни, самые скверные привычки, все провалы и взлеты.

СиСи и Лайонел могли написать книги друг о друге, биографические книги с тысячами мельчайших подробностей. Сейчас они застыли друг перед другом, готовясь к последнему роковому прыжку, готовясь вцепиться друг другу в горло и вырвать победу.

Каждый считал, что правда на его стороне, каждый был уверен, что судьба на сей раз улыбнется ему и поможет уничтожить врага. А если и не поможет уничтожить смертельного врага, то пусть подарит красивую гибель.

Так думал Лайонел Локридж, так думал СиСи. Правда, СиСи был уверен в своей победе, был уверен, что сейчас Локриджи не устоят перед ним, что их план рухнет. А он, СиСи Кэпвелл, сможет отомстить за все то плохое, что сделала семья Локриджей семье Кэпвеллов.

Это могло показаться даже смешным, что двое взрослых мужчин, у которых уже взрослые дети, готовы драться друг с другом, готовы бороться и доказывать друг другу свою правоту. Но в Санта-Барбаре, наверное, уже никто не помнил из-за чего началась эта извечная вражда Локриджей и Кэпвеллов.

Наверное, не знали этого и Лайонел с СиСи, они просто боролись друг против друга, боролись, надеясь победить и этой победой искупить весь тот позор, который одна семья причинила другой, расплатиться победой за все.

Бармен, чтобы не быть свидетелем чего-нибудь уж очень страшного, спрятался за стойку и принялся расставлять бутылки на стеллажи.

Перл в инвалидной коляске сидел у письменного стола доктора Роулингса, в его кабинете.

Он смело схватил со стола пачку белых листов плотной бумаги, на которой были изображены какие-то каракули. Перл с видом знатока принялся разглядывать эти рисунки, поворачивая голову то на левое плечо, то на правое. Он так был захвачен своим занятием, вернее, изображением своей занятости, что сунул в рот авторучку, тоже схваченную со стола доктора, и придерживал ее двумя пальцами, будто это была сигарета.

– Замечательно! Замечательно! А это просто восхитительно! Чудесно! А это неподражаемо! – поворачивая листы то так, то эдак выкрикивал Перл.

Сестра Кейнор пыталась вставить ключ в замочную скважину, чтобы положить в соседнем кабинете карточки больных, которые держала в руках.

– Что вы делаете, сестра Кейнор? – послышался грозный окрик доктора Роулингса и он быстро подошел к сестре.

– Я хотела убрать вот эти карты, – испуганно проговорила в ответ сестра Кейнор.

– Я сам их уберу, – доктор буквально вырвал из рук сестры тонкие пластиковые папки. – Этими папками занимаюсь только я, запомните, сестра Кейнор!

– Так же как и пластиковые папки, – доктор выхватил из рук сестры Кейнор связку ключей.

– Извините, извините, доктор, – виноватым голосом затараторила сестра Кейнор, – я хотела… я думала, так будет лучше. Так вот, думаю здесь только я.

В это время доктор Роулингс повернул голову и увидел Перла, занятого рассматриванием странных рисунков.

– Мистер Капник, – строго глянув на сестру сказал доктор Роулингс, – не должен рассматривать эти тесты.

– Извините, доктор, я не заметила.

– Положите, пожалуйста, на стол, – громко произнес доктор Роулингс, обращаясь к Перлу.

Тот вначале сделал вид, что слова доктора относятся не к нему, но потом резко обернулся.

– Извини, Генри, – патетично воскликнул Перл, – я думал, это бизнес-планы, – и небрежно швырнув листы на стол, вытащил изо рта авторучку, сделал такое движение, будто бы стряхивает пепел.

– Пожалуйста, можете идти, сестра, – разрешил доктор Роулингс.

Сестра Кейнор кивнула и суетливо покинула кабинет, не забыв прикрыть за собой дверь.

– Я рад, – закричал Перл. Чему?

– Я рад, что сестра Элеонор выписывается, – и он вновь сбил мнимый пепел на пол прямо на ковер, устилавший пол кабинета доктора Роулингса.

Но доктор Роулингс не придал всем этим движениям и восклицаниям Перла серьезного значения. Он уселся за стол, взял тесты на твердых листах бумаги, как будто колоду карт, перебрал их в руках, аккуратно сложил.

– Ну что ж, мистер Капник, сейчас мы займемся с вами своим делом.

– Конечно, – развязно выкрикнул Перл.

– Посмотрите, пожалуйста, вот на эти чернильные пятна, сосредоточьтесь, мистер Капник, скажите, какие у вас эти пятна вызывают ассоциации, – доктор повернул один из твердых листов бумаги и показал Перлу.

Тот откинулся на спинку своей коляски, прищурил глаза, будто бы рассматривал произведение искусства, переложил авторучку из одного угла рта в другой.