Проект «Пианист» (ЛП)

– Я передам ему, что вы приходили, – повторила Хани, и на этот раз Имоджен, не оглядываясь, вылетела из коридора на своих шпильках, оставив за собой лишь аромат духов и плохой привкус во рту Хани.

Интересно, Хал их слышал? Хани набрала ванну и погрузилась под воду, мечтая остаться так навсегда, в теплом спокойном одиночестве. Последнее время жизнь превратилась в вихрь событий, и наконец все остановилось. Ни кампании. Ни соперниц. Ни свиданий вслепую. Ни Хала. Раз уж необитаемый остров ей не светит, собственная ванна сойдет.

Позже днем Хани отклонила предложение Таши и Нелл посидеть вместе. Они собирались подставить ей дружеское плечо, но, как ни странно, сегодня она не хотела поддержки. Хани нужно было встать на ноги и доказать себе, что она взрослый человек и со всем справится сама. Хани гордилась тем, как разобралась с Имоджен, и более чем гордилась результатами кампании.

Вчера многие пытались дать ей совет касаемо Хала и на самом деле говорили разными словами одно и то же. «Расскажи ему. Признайся, что любишь его, пока он не ушел». И они были правы. Хани не хотела пассивно ждать его решения. У нее своя роль в этом спектакле, хотя и не главная.

Расправив плечи, она открыла дверь и вышла в коридор.

– Хал, – тихонько позвала Хани и постучала.

Он не ответил – впрочем, ничего удивительного.

– Хал, – повторила она громче. – Мне нужно кое-что тебе сказать. И на этот раз я не готова общаться с закрытой дверью.

Гробовая тишина. Хани начала терять терпение.

– Хал, открой. Я серьезно.

Ничего. Она прождала целую минуту, мысленно считая, чтобы успокоиться.

– Иисусе, Хал, как ты меня бесишь! Открой чертову дверь!

Ладно, спокойствие испарилось. После еще пары бесплодных попыток Хани почувствовала зарождающуюся панику. Даже поначалу он редко так откровенно ее игнорировал. Обычно начинал ругаться, обзываться, даже швырял в дверь предметы, но по крайней мере, подавал хоть какие-то признаки жизни. Сегодня что-то было не так.

– Не заставляй меня выламывать дверь! – крикнула Хани, надеясь, что он рассмеется.

Она сигнализацию при их первой встрече сбить не могла, поэтому шансы вынести дверь равнялись нулю. Хотя это не остановило Хани. Она разбежалась и врезалась в створку. Итог: ушибленное плечо, закрытая дверь и растущая паника.

– Хал! – крикнула Хани, барабаня кулаками.

Боже. Наверное, ему плохо. Она так кричит, что мертвый бы проснулся. Хани босиком выскочила на улицу и прижалась лицом к его окнам. В щели между полуоткрытыми жалюзи виднелась стерильно чистая комната. Хани выдохнула и оперлась на окно, чуть не падая от облегчения, что не увидела Хала лежащим на полу. Снова повернувшись, она несколько минут смотрела в пустое помещение.

– Ну же, Хал, – прошептала Хани. – Войди, нечесаный, с виски в руке. Злой, хмурый. Только, бога ради, войди.

Ее изводила мысль, что он упал и ударился головой в ванной или задохнулся, лежа лицом вниз на кровати. Может, вызвать полицию? Захотят ли они искать взрослого мужчину, пропавшего менее суток назад? Хани обошла дом и с трудом распахнула боковую калитку, напуганная, как никогда в жизни.

Шторы в спальне оказались задернуты, а окно ванной матовым, но ручка задней двери легко повернулась.

Открыто.

– Боже, боже, боже, – шептала Хани, заходя внутрь, словно героиня фильма ужасов, хотя был ясный день, и она не стала глупить и бежать на второй этаж.

Быстро оглядев гостиную и кухню, Хани убедилась, что там никого нет. Затем положила потную ладонь на ручку двери в спальню, медленно повернула… но в последний момент резко открыла и чуть ли не заскочила в комнату, спеша избавиться от агонии.

Пусто.

Она сложилась пополам, ловя ртом воздух и прогоняя нарисованные воображением жуткие картинки. Вроде той, где мертвенно-бледный Хал лежит на кровати.

А потом вспомнила про ванную.

Выйдя из спальни, Хани замерла у последней двери.

– Пожалуйста, пусть его там не будет, – попросила она вслух. – Пожалуйста.

Хани медленно открыла дверь, все время боясь наткнуться на тело на полу. Створка свободно распахнулась. Только уверившись, что Хала там нет, Хани смогла выдохнуть. Слезы полились по ее лицу.

Она полчаса боялась его найти, а теперь, зная, что, по крайней мере, Хал жив, еще сильнее боялась, что больше никогда с ним не встретится.

Глава 37

Два дня спустя у дома остановился серебристый минивэн, и темноволосая женщина помогла мужчине в инвалидном кресле заехать в помещение.

– Могу я поговорить с Люсиль и Мими? – спросил он сиделку на ресепшене.

Никки улыбнулась.

– Конечно. Как вас представить?

Мужчина сел прямее.

– Скажите им, что приехал их брат.

И вот, Мими, Люсиль и Эрни впервые в жизни сели за стол и стали пить чай.

Мими отбросила любую сдержанность, глядя на этого доброго хрупкого человека, который так на нее походил. Эрни держал их руки в своих, дрожащих, и иногда посреди разговора его усталые глаза закрывались. Сестры так и не выпускали брата, пока тот не просыпался и не принимался извиняться за свои ужасные манеры.

– Не тебе надо прощения просить, а мне, – возразила Мими. – Я старая дура, что не поехала к тебе раньше.