Позволяю любить

— Что произошло? — Ее голос требовал объяснений.

Примерно таким же тоном с ним разговаривала Катя, чем и вывела его из себя.

— Не сошлись характерами, — сказал он раздраженно. — Я не буду с ней больше репетировать…

— Это ты при разводе с женой скажешь, — резко остановила она. — А здесь — работа. Ты должен назвать серьезные причины. Я спросила, что у тебя произошло с Катей?

— Она несносная, вспыльчивая и заносчивая девчонка, мелюзга, — разошелся он, вспоминая все свои обиды. — Пустое место, а гонору — как будто она по меньшей мере президент компании.

— Стоп. Еще раз спрашиваю: что конкретно произошло? То, что тебе не нравится ее характер, меня не волнует. Она тебе не жена, чтоб нравиться.

— Она кричит, оскорбляет меня. Я не намерен это больше терпеть, — заявил Барсов, приходя в еще большее возбуждение. — Или ее увольняют, или я разрываю контракт.

Аня захотела послать его к черту. Пусть уходит. Но, глянув на надутое лицо Барсова, представив, что могла наговорить ему Екатерина, чтобы довести до такого состояния, рассмеялась.

— Что смешного? — еще сильнее обиделся Барсов.

— Успокойся и подумай как следует.

Аня взяла его за руку, завела в кабинет Виктора. Попросила секретаршу принести им кофе.

— Ее нельзя уволить, — с усмешкой сказала она, отхлебывая кофе.

— Почему? — Барсов чуть не подавился, услышав такое. — Она чья-то протеже? Любовница? Чья? Какой такой серьезной «шишки», что ты его боишься?

— Ты сам-то понял, что сказал? — Аня медлила с объяснениями. — Ее сейчас Виктор успокаивает, меня туда не пустил. Сказать почему? Потому что если я узнаю, чем ты ее обидел, тебе — не жить. Я убью тебя первым же попавшим мне под руку предметом, а если ничего не попадется — голыми руками на клочки порву и ногами их после затопчу.

Барсов непонимающе смотрел на Аню.

— Кто она?

— Она — моя родная сестра. Любимая сестра, — подчеркнула Аня. — И еще раз подумай головой. Если ты отменишь все концерты и гастроли, что будет? Кто будет неустойку платить?

— Виктор.

— Ничего подобного, — отказалась Аня. — Ты контракт разрываешь по своей инициативе, безо всяких причин. Ссора с хореографом — не причина, мелочь. Если кому-нибудь об этом станешь говорить, засмеют. А раз ты нарушаешь условия контракта, неустойка на тебе и повиснет. Спроси у любого юриста, тебе подтвердят. Так что у тебя, милый, только два выхода: или забыть о ссоре и помириться с Катей, или искать деньги на неустойку. Пей кофе и думай. Я могу тебе помочь только с первым вариантом.

— Но она меня ненавидит, — выдавил Барсов.

— А ты хочешь, чтобы тебя все любили, — хитро улыбнулась Аня. — Когда будешь выступать, на тебя обрушится такой поток грязи от журналистов, что все Катины слова покажутся нежным воркованием влюбленной голубки.

— Но за что она меня так не любит?

— Не знаю. Может, ты что-то ей сказал не то, не так посмотрел. Или должен был сделать, а не сделал. Откуда я знаю? Чужая душа — потемки, — размышляла Аня. — Может, ты и ни при чем вовсе. Настроение плохое было, с другом поругалась, в институте проблемы, критические дни наступили… Да что угодно.

— А мне что делать?

— Смотреть, какие она движения показывает, и старательно их повторять. И молчать, не обращать внимания на ее слова, не реагировать, — наставляла Аня. — Когда она танцам училась, ее преподаватель еще и не такое говорила!.. И чем громче возмущаешься, тем сильнее она будет на тебя нападать. Вся в меня. Мое воспитание.

— Ну спасибо! — недовольно пробубнил Барсов. — Утешила…

— На здоровье! — отпарировала Аня. — Единственное, чем я могу тебе помочь, — прийти на твои репетиции. Посижу там на диванчике, как бы невзначай. В моем присутствии она будет кричать на полтона тише, а заодно опустит слишком нецензурные выражения. Договорились?

— Да.

Барсов взял Аню за руку.

— Ты снилась мне, — повторил он слова, которые уже как-то говорил.

— Барсов, прекрати соблазнять мою любимую женщину, — раздался голос Виктора, который вошел в кабинет неслышно.

У Анатолия от страха подкосились колени, он едва не рухнул замертво.

— А где ты видишь здесь любимую? — холодно осведомилась Аня.

— Вот она.

Виктор притянул ее к себе, начал целовать.

— Впервые слышу, — отбивалась Аня. — Ты говорил, что не любишь.

— Я врал.

— Когда?

— С самого первого дня нашего знакомства.

Растерянный Барсов молча стоял перед целующейся парочкой и не знал, куда себя деть…

Антон

— Это пиратская продукция. — Аня показывала продавцу магазина диск Барсова. — Вы нарушаете закон.

— А вы из налоговой? — нахально отвечал парнишка-продавец, смекнувший, что посетительница не имеет никакого отношения к фискальным организациям.

— Нет. — Она стала сердиться. — Я — владелец студии, которая выпускает лицензионные диски. Не люблю, когда меня обманывают и обворовывают.

— Ну и что вы сделаете? — Он демонстративно бросил в рот подушечку «Орбита», задвигал челюстями, причмокивая, а потом надул большой пузырь, который, лопнув, неожиданно прилип к его очкам. Сконфуженный продавец выругался и, сняв очки, стал их очищать.

— Где здесь главный менеджер? А лучше — владелец магазина. Желаю его видеть, — потребовала Аня, нетерпеливо пристукнув пальцем по прилавку.

И вдруг позади послышался до боли знакомый голос:

— Я владелец.

Аня резко обернулась.

— Антон!

Радость в ее глазах вспыхнула, но тут же стремительно погасла.

— Аня! — Антон рванулся к ней, но, бросив взгляд на ее живот, оторопело остановился на полпути.

— Значит, ты не ушла от мужа через год, — пролепетал он, — как обещала…

— Я же говорила тебе, что многое в этой жизни способно измениться, — напомнила она.

— Слишком многое, — согласился он и подошел-таки ближе.

Они долго молчали.

Так часто Антон представлял себе эту встречу, а теперь вот не знал, как вести себя. Все оказалось иначе — он такого и вообразить себе не мог.

— Давай посидим в кафе напротив, — предложил он, лихорадочно прикидывая, что бы еще сказать.

Она согласилась.

Они сидели за столиком. Антон заказал мороженое с персиками и ананасовый сок.

— Я не забыл ничего, — говорил он, немного осмелев. — Я помню все, что ты любишь, а что — нет, чего терпеть не можешь. И… я, наверное, все еще люблю тебя. Честно говоря, только ради этой встречи стал заниматься бизнесом, на папины денежки открыл сеть магазинов, переехал сюда, в Москву. Надеялся разыскать тебя.

— Уже ничего не изменишь, — говорила Аня. — Я не могу уйти от мужа.

— Не можешь? Или не хочешь?

— Он не отдаст мне моего ребенка. Он предупреждал меня.

Антон не знал, что ответить.

— Это он? — Антон заметил машину, несколько раз уже проехавшую мимо окон кафе. — Следит за тобой? Ревнует?

— Боишься? Между прочим, у него с собой всегда оружие.

— Плевать! Фиолетово и перпендикулярно, как говорил незабвенный Одуванчик. Помнишь Жеку?

— Сам ведь говоришь — незабвенный… Где он сейчас?

— Тоже покоряет столицу. — Антон усмехнулся. — С группой приехал, ходит повсюду, ищет продюсера. А если честно, больше всего ему Катю хочется найти.

— Он что же, ее…

— Ага. Даньке даже морду набил за то, что тот знал о Катином отъезде и не предупредил… А ты?

— Что я? — не поняла Аня.

— Любишь его?

— Кого? Жеку? — Она фыркнула.

— Мужа…

Аня промолчала.

— Ты для меня навсегда останешься самой лучшей, — тихо и грустно проговорил Антон. — Молчи, прошу тебя, не говори ничего. Я знаю… просто понял… ты любишь. Раньше ты так на меня смотрела, а теперь — на ту машину.

В кафе вошел Виктор. Вежливо поздоровался с Антоном. Протянул Ане букет темно-красных роз.

Таких, какие она любит.