Солнечный листопад - 2(ч.7, ч.8)

   - По возрасту не сходится, моя принцесса.

   - Ты слишком умный, - буркнула. Такую легенду развеял.

   Мы еще немного посидели молча - вернее он посидел, а я с комфортом полежала.

   - Леш? - негромко позвала любимого. Он откликнулся вопросительным: "М-м?" - Там будет столько народу...

   Как же это пугало. А ведь только часть списка видела, но цифра вызвала панику. На меня будет пялить столько народу!

   - Шестьсот человек, и как минимум, - меланхолично подтвердил Лешка. - Папочка размахнулся, и это не предел. Возможно, ко дню свадьбы он весь Лондон соберет. Вместе с королевской семьей.

   Стукнула его по руке.

   - Ты это специально, да?!

   На его лице заиграла загадочная улыбка.

   - Может быть...

   С сожалением села прямо.

   - Ты что-то задумал.

   Любимый усмехнулся.

   - И никакого сомнения в голосе! Возможно. - И встал. - Ладно, удаляюсь. - Поклон в мою сторону, сопровождающийся воздушным поцелуем. - Примеришь платье? - Посмотрела на него. На платье. Снова на него. И кивнула. Померяю. Но это еще ничего не будет означать!

   Леша подошел к окну, выглянул в него, убеждаясь что никого поблизости нет, и обернулся сказать:

   - До встречи, Соня. Люблю тебя. - Чтобы затем оседлать подоконник и выпрыгнуть на улицу.

   - И я...

   Перевела взгляд на платье. Ну что, дорогое - в прямом и переносном смысле - остались только мы вдвоем? Давай, что ли, мериться...

   Платье и правду оказалось тяжеловатым, но не так уж и сильно. С трудом найдя где у него верх, уцепилась за расшитый жесткий лиф и, одновременно вставая, потянула платье вверх. Многочисленные складочки распрямлялись, все больше демонстрируя неокрепшей психике всю ослепительную красоту этого чуда ручного труда. Сколько же его шили?.. Стараясь не ступать на волочащийся по ковру подол, пошла вперед, к зеркалу, прижимая платье к груди.

   И снова впала в ступор, когда достигла цели маленького похода.

   Это... это... удивительно. И я... совсем не узнаю себя. Это платье - волшебное. Оно умудрилось превратить растрепанную темноволосую девчонку в настоящую принцессу...

   Гладкий шелк под пальцами так ластился, шепча: "Ну же, согласись на меня, согласись..." И я не смогла бороться с искушением.

   Платье было уложено на кровать, расплавлена каждая складочка, а я рылась в сумке, ища... А, точно, на тумбу же его выложила!

   - Мари, Тиль с тобой рядом? Идите обратно, у меня для вас новость.

   Села прямо на пол и стала ждать визитеров. Минуты не прошло, как они были в моей комнате - что там бежать, всего один этаж.

   Все вопросы отпали, едва их взгляды остановились на кровати. Том, что было на этой кровати.

   А я наслаждалась выражениями их лиц. Неужели и у меня было такое?

   - Соня, откуда?.. - Первой отмерла Тиль.

   - Ты не поверишь - пришло посылкой. - Кивком показала на раскрытую коробку. Насчет того, кто принес саму посылку, распространяться не стала по вышеподуманной причине.

   Тиль, выдавая какие-то восторженные, нечленораздельные звуки, порхала рядом с моим - уже моим - нарядом, не решаясь его дотронуться, а вот Мари была более спокойна. Или делала вид что спокойна.

   - От кого? - деловито поинтересовалась она. А что я могла на это ответить? Неопределенно пожала плечами. Ну, я и сама понимаю, что легенда шита белыми нитками, но ничего придумать другого не могла. Пожалуйста, не отсылайте меня в лес!..

   Еще четыре невыносимо долгих дня, когда хлопоты, беготня, крики и прочее-прочее, к чему подпривыкла за месяц - достигли апогея. Все словно с цепи сорвались, помешавшись на том, чтобы все, дословно: "Было на своих местах". Первый день после обретения удивительного платья был целиком и полностью потрачен на выбор подходящий туфель моими активистками-подружками. Не без моего участия, конечно. Ноги же мои. Эх, бедные ноги, сколько же им пришлось вынести! Но к концу дня туфли были приобретены - на тон темнее цвета платья, и если бы они были простыми лодочками! Как же, дождешься... я не стала смотреть на ценник, да и все равно покупала Мари. Следующие три дня я участвовала в общей суматохе, стараясь вызнать среди трудящихся какую-нибудь интересную информацию. Мне никаких заданий не давали и упорно гоняли в свою комнату. А вот день Самого Главного События... Уверена, этот ужас не забуду никогда. Без понятия, что творится за дверьми моей комнаты, но судя по доносящимся с улицы звукам там кого-то режут и пытают, потом жертвы, топоча, убегают от своих мучителей, их ловят, снова пытают, они снова убегают... Но мне не до этого. У меня тут свои, персональные пытки.

   Пальцы еще крепче стискивают ручки шкафа, на которые, согнувшись раком, и опираюсь... судорожно ловя воздух.

   - Давай, затягивай лучше!! - пыхтела Мари, которая, упершись ногой в шкаф, изо всех сил тянула на себя левый шнур. Вижу в отражении зеркала, как владелица правого шнура - Тиль кивает и, покраснев от натуги, тянет злосчастный шнур. А я вот продолжаю бледнеть. Мои ребра!!

   - Воздух! - сипло взмолилась, но мучительницы остались глухи к просьбам. И пока не закончили зашнуровывать платье, не отступили.

   Меня, совершенно вареную, покрутили как куклу, удостоверяясь все ли в порядке. Результат осмотра положительный. А я почти научилась дышать в этой пыточной конструкции, ура. Я не умру!.. А ведь остальные совсем не заметили, что только что едва не получили теплый трупик вместо невесты.

   Далее я расслабилась и даже почти уснула, пока приглашенный визажист - не помню ее имени, но девушка иностранка, кажется, швейцарка - облагораживала мое лицо. Как-то сбилась со счета всех этих слоев по-разному пахнущих мазилок. И решила не считать, а так же не задумываться, во что сейчас превращаюсь. Надеюсь, во что-то хорошее. Но если иначе - я ведь не выйду. Не буду позориться.

   Сколько часов заняла боевая раскраска? Около двух, ведь начали мы в семь, а сейчас я слышу что пошел девятый час. Но дальше поспать не удалось. Начался настоящий ад. Волосы тягали в разны стороны, накручивали, раскручивали, снова накручивали, заплетали, расплетали... процесс сопровождался переругиваниями между Тиль, Мари, визажистом и парикмахером, которого я почти ненавидела. Не особо удивлюсь, если, когда глаза открою, увижу на черепе широкие проплешины, ведь, если судить по ощущениям некоторые пряди выдирали с корнем. Потом мне что-то упорно тыкали в голову, порой царапая кожу, вынимали, ругались насчет длины чего-то неизвестного, опять пихали.

   Свадьба... когда мои дети вырастут, скажу им, чтобы ни за что не позволяли деятельным родственникам и друзьям устраивать им свадьбу, и особенно не давались в руки всяким парикмахерам!

   Я даже не поняла, когда все отступили в сторону, оставили меня в покое. Замолчали. Так интригующе и многозначительно. Прямо не терпелось открыть глаза и осмотреться, что я и сделала. Первое что заметила - это вьющиеся кольцами пряди, спускающиеся на здорово поднятую платьем грудь. Подняла руки, чтобы ощупать голову, но на меня так зло шикнули, что я не рискнула.

   Поднялась с табуретки, немного покачиваясь, и пошла к зеркалу. Остальные четыре присутствующих человека - за мной. Это они контролируют, чтобы я ничего не наделала? Да не наделаю... если понрав...

   Мысль затерялась на полпути и испарилась в неизвестном направлении. Неверяще притронулась к зеркалу, и удивленна незнакомка из отражения проделала то же самое. Подняла на меня полные страха и восхищения глаза цвета янтаря, только подчеркнутых оттенком платья. Меня умудрились изменить до неузнаваемости. Чуть тронутая загаром матовая кожа без единого изъяна, темные распущенные волосы, собранные у висков, спускались локонами ниже плеч. А на голове - диадема из белых, едва тронутых зеленью, маленьких бутонов роз. Широко распахнутые глаза подведены темным, цвет радужки подчеркивают бежево-золотистые тени. Приоткрытые губы покрыты бежево-розоватым блеском. А платье... я никак не могла ожидать... надеяться, что на мне оно окажется еще прекраснее. Оно сидело как влитое. Словно... я родилась в этом платье. До косточек бедер оно как вторая кожа, а вот ниже - скрепленное цветами из ткани, сделанными так, что не отличишь от настоящих - подол представлял собой несколько слоев ткани. Самый нижний, который не видно, расшитая золотыми нитями и камнями сеточка и два слоя расходящегося от левого бедра атласа.