О ком грустит Пьеро

— Вас что-то огорчило? — с тревогой спросил Дэвид. — Или все еще нездоровится?

— Не обращайте внимания. — Ее ответ прозвучал слишком резко, и она попыталась смягчить его слабой улыбкой. — Вам понравилась Маргарет?

— А кто это?

— Та длинноногая брюнетка, что дала вам свою визитку, — сказала Кэтрин сердито. — Она и сейчас на вас смотрит.

— Знаете, я как-то не обратил внимания, — растерянно ответил Дэвид. — Но если она действительно сможет предложить мне работу…

— Не стройте из себя наивного мальчика. — Кэтрин заметила, что на них начали оглядываться, и понизила голос. — Ей нужен не чертеж, а вы! Она коллекционирует красивых мужчин, как некоторые — бабочек.

Дэвид пожал плечами: все эти сложности начинали понемногу утомлять его. Насколько было бы лучше сейчас прогуляться по улицам, зайти в открытое кафе и выпить вина или просто посидеть в одиночестве, ни о чем не думая, не строя никаких планов. Ему совершенно не нравились эти самовлюбленные люди, поглощенные собой и собственными удовольствиями.

— Послушайте, а давайте сбежим, — вдруг предложил он, наклоняясь к Кэтрин и вдыхая сладкий аромат ее духов. — Мне жаль тратить такой вечер на пустые разговоры.

— Но… Это невозможно! Что о нас подумают? — Она недоуменно покачала головой. — Нет, мистер Колбери, я никак не могу.

— Что ж, тогда останусь и я, должен же кто-то вас развлекать. — Он обреченно вздохнул и отпил большой глоток коньяка. — Хотите, я расскажу вам об архитектуре Италии? Я ездил туда на стажировку.

Кэтрин заслушалась и не заметила, как настал вечер. Повсюду зажглись разноцветные фонарики, спрятанные в кустах или среди ветвей деревьев. Из окна особняка доносилась приглушенная грустная мелодия, заглушаемая голосами и взрывами смеха.

— Можно тебя на минутку? — Арчибальд Хэшстроп возник из темноты, как призрак. — Разве тебе не передали мою просьбу? Я хотел поговорить.

— Прости, папа, я совсем забыла. — Кэтрин с улыбкой встала и обернулась к Дэвиду. — Мистер Колбери, это мой отец.

Арчибальд был вынужден пожать протянутую ему руку, но выражение высокомерия на его лице ясно давало понять, как он относится к этому знакомству.

— Как поживаете? — холодно спросил он, глядя куда-то за спину Дэвида.

— Благодарю, все замечательно.

Кэтрин уже пожалела о собственной смелости: теперь бесконечным упрекам не будет конца. Но ей так хотелось, чтобы отец помог Дэвиду! Сама того не осознавая, она, как избалованный ребенок, готова была пойти на все, лишь бы добиться своего.

Арчибальд, еле заметно кивнув, скрылся в темноте, поманив дочь за собой.

— Иду! — крикнула она, но не двинулась с места. — Боюсь, мистер Колбери, мне пора уезжать.

— Как жаль. — Он казался искренне огорченным и глубоко вздохнул. — Что ж…

— Вы… Вы можете навестить меня завтра, — сказала Кэтрин с ободряющей улыбкой. — Приходите часам к двенадцати, и мы вместе выпьем кофе.

Она взмахнула рукой на прощание и, кивая знакомым, но, нигде не задерживаясь, пошла к высоким воротам, где ее ждали родители.

— Нет, это переходит все границы! — Кэролайн встретила дочь возмущенным возгласом. — Милая моя, если ты не прекратишь это знакомство, нам самим придется принимать какие-то меры. О тебе уже говорят…

— Мама, когда ты, наконец поймешь, что я взрослый человек? — спросила Кэтрин, садясь в машину. — Я вполне могу сама позаботиться…

— Нет! — перебил Арчибальд. — Не хотелось бы напоминать, но то, что ты имеешь, ты имеешь благодаря нам. И я не потерплю, чтобы какой-то проходимец завладел этим.

— Разве ты не видишь, что его интересуют только твои деньги? — Кэролайн обернулась к дочери, и в полумраке ее глаза блеснули, как два драгоценных камешка. — А когда спохватишься, будет слишком поздно.

Кэтрин устало откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. Она любила своих родителей, но иногда они бывали просто невыносимы. В детстве, когда ей не позволяли играть с детьми прислуги, она плакала и обижалась, не понимая, чем эти веселые беззаботные ребятишки хуже ее самой.

В пятнадцать лет Кэтрин без памяти влюбилась в недавно нанятого водителя. Конечно, юношеская влюбленность — это несерьезно, просто он был красив и строен и всегда встречал смущенную девушку широкой улыбкой. Кэтрин, не в силах хранить свою маленькую тайну, однажды рассказала о ней матери. Какой был скандал!

Вместо того, чтобы посмеяться или посочувствовать, Кэролайн раскричалась, обвиняя дочь во всевозможных грехах. Водителя уволили в тот же день, а с Кэтрин несколько дней не разговаривали, словно она совершила страшное преступление. Похоже, родителей приводило в ярость одно предположение о том, что кого-то из семейства Хэшстропов могут коснуться руки простого человека.

Вот и теперь, ничего не зная о Дэвиде, они, наверное, уже переживали в мыслях тот позор и град сплетен, который вскоре обрушится на них, если немедленно не принять мер. Мнение знакомых было гораздо важнее для них мнения собственной дочери.

Кэтрин покачала головой: ну нет, она сама решит, как ей поступать, и гнев родителей ее не остановит. В конце концов, она действительно взрослая женщина и разбирается в людях не хуже Арчибальда. Дэвид не похож на обманщика, расставляющего сети в надежде, что золотая рыбка с хорошим счетом в банке попадется на его приманку.

— Ты меня слышишь? — раздраженно спросила Кэролайн. — Я с тобой разговариваю.

— Извини, мама, я, кажется, задремала, — ответила Кэтрин и нехотя открыла глаза. — О чем ты говорила?

— О том, что необходимо вести себя прилично и достойно. — Она негодующе всплеснула руками. — У меня такое впечатление, что ты все делаешь нам назло.

— Нет, конечно. Просто мистер Колбери кажется мне интересным человеком, — спокойно сказала Кэтрин и добавила: — К тому же многие заинтересовались его предложениями.

— Неужели? — недоверчиво спросил Арчибальд и презрительно усмехнулся. — Что он может предложить, этот проходимец? Выстроить хижину размером с дворец, потратив на это полтора миллиона? Благодарю покорно, но я не участвую в подобных аферах.

Родительский серебристый «бьюик» остановился у дома Кэтрин, и она, попрощавшись, вышла из машины. Сандра встретила ее в прихожей, сказав, что Эрни сегодня был какой-то вялый и скучный.

— Только бы он не заболел! — Кэтрин на цыпочках поднялась в детскую и приложила ладонь ко лбу сына. — Нет, кажется, все нормально. Сандра, — тихонько позвала она, сойдя вниз. — Завтра в полдень у меня будет гость. Распорядитесь, чтобы его впустили.

Кэтрин проснулась рано и первым делом узнала, как себя чувствует Эрни. Успокоившись, она приняла прохладную ванну и долго стояла перед платяным шкафом, решая, что надеть. Приятное волнение охватило ее, когда она взглянула на часы: уже скоро! Возможно, не в такой роскошной обстановке, как у Элис, Дэвид будет вести себя более раскованно и естественно. И Кэтрин удастся лучше разобраться, что он за человек.

Она спустилась в сад и села в шезлонг, стоявший на подстриженной ярко-зеленой лужайке. Солнце стояло в зените, сверкая золотом, и заливало все вокруг теплом и светом. Ветер едва шевелил ветви деревьев и тонкие стебли роз, гладил траву и касался, словно горячей ладонью, кожи Кэтрин.

— Мама, привет! — Эрни в синих шортиках и короткой майке выскочил из-за угла коттеджа. — Я уже позавтракал! А ты?

— Нет, малыш, я жду в гости одного человека. — Кэтрин прижала к себе сына, вдыхая запах его слегка вьющихся волос. — Посидишь со мной?

— Ты расскажешь сказку? — Он забрался к ней на колени и прислонился к плечу. — Про пиратов.

— Хорошо, слушай. Жил когда-то в далеком замке король со своей прекрасной дочерью…

— Я не помешал?

На дорожке появился Дэвид, а следом за ним шли два охранника, с трудом несущие какую-то огромную коробку.

— Мы вас ждали, — с улыбкой сказала Кэтрин. — Что это такое?

— Подарок Эрни. — Дэвид кивнул охранникам, и те, поставив коробку на траву, принялись ее вскрывать. — Я позволил себе…