Вернись, бэби!

В этот момент дремавший доселе Эдди проснулся и заулыбался.

– Мы найдем твою настоящую бабушку, – пообещала Молли. – И тогда все у нас образуется.

Возвращая книги и заказывая новую порцию на следующий раз, она чувствовала непривычную легкость. То, что она прочла, заворожило ее, и ей не терпелось узнать об этом больше.

Она была так счастлива, что заскочила в кофейню и позволила себе карамельное пирожное и невозможно калорийный ванильный коктейль.

– За наши поиски, Эдди! – провозгласила она тост, и малыш весело засучил ножками, как будто уже знал ответ на все вопросы. Это очень обнадеживало.

Предстояла еще встреча с Клэр, которая должна была узнать, к кому Молли следует обратиться.

Редакция «Дейли пост» находится на углу Латгейт-серкус – площади, чуть-чуть выступающей из границ лондонского Сити. Расположение было предметом гордости всех других газет, некогда сгрудившихся на Флит-стрит, а сейчас изгнанных за многие мили от центра. «Пост» же могла и теперь похвастать фантастическим видом на реку в обе стороны.

Даже внутренний двор своим великолепием выходил далеко за рамки воображения Молли. Определенная отвага требовалась уже для того, чтобы приблизиться к огромной стойке в приемной. Там грозная пятидесятилетняя особа командовала не менее грозным отрядом придворных. Молли вдруг застеснялась своих брюк и коляски в этом храме напористого соперничества.

Хозяйка приемной, казалось, была полна решимости разобраться со всеми, кроме Молли, а к тому же Эдди, что было для него совсем не характерно, принялся скулить так жалобно, что маме ничего не оставалось, как взять его на руки.

При виде несчастного Эдди строгая особа растаяла, как айсберг в июле.

– Ах, какой прелестный! Ну, в точности как мой внук. Сколько ему?

Не обращая внимания на удлиняющуюся очередь важных с виду людей, особа выплыла из своего мраморного вместилища и попросила разрешения подержать малыша.

Молли испытала огромное облегчение, когда наконец появилась Клэр с толстой папкой, вынудив особу отдать ребенка и вернуться к своим обязанностям.

– Знаешь, Клэр, – заметила женщина, – тебе бы тоже стоило завести такого. Тебе бы пошло.

При воспоминании о запахе пеленок Клэр вздрогнула, как девственница при виде вампира.

– Нет уж, спасибо. Я лучше останусь одинокой и несчастной.

Она утащила Молли в редакционный буфет, где взяла им по чашке кофе с булочками, от цены которых у Молли глаза полезли на лоб.

– Контора субсидирует, поэтому так дешево. А вид из окна – бесплатное приложение. – Клэр потащила Молли на террасу. – Жаль только, что расплачиваться приходится своими душами. Ну, как тебе тут? Немного свежо, зато народу поменьше.

Устроившись за столиком, Клэр открыла папку.

– Ну вот. – Она извлекла на свет кипу ксерокопий и протянула их подруге. – Все, что тебе может быть нужно, про усыновление. Плюс еще столько же того, что тебе не нужно. Итак, что у тебя есть для начала?

– Дата рождения, конечно, да, собственно, и все.

– Никакого намека на настоящую фамилию?

Молли покачала головой.

– А место рождения?

– Тоже нет. Хотя, подозреваю, это должно быть где-то недалеко от того района, где живут Патриция с Эндрю. Они большие поборники всего местного. Я уверена, что они искали бы себе ребенка где-то в окрестностях.

Клэр жестом остановила ее:

– Молли, ты прелесть! Я, конечно, сторонница всяких авантюр, но ты не задумывалась над тем, как среагируют Пэт и Эндрю, когда узнают, что ты занимаешься поисками родной матери Джо?

– Конечно, задумывалась. И понимаю, как им обоим будет тяжело, вот почему я намерена действовать с немыслимой осторожностью. Эндрю-то поймет, но вот Пэт – другое дело. Она столько вложила в Джо – она малейшего упрека в его адрес не потерпит. По ее мнению, в нашем браке есть только одна проблема. Это – я.

– Тогда лучше тебе начать с Эндрю. Расспроси его обо всех деталях, какие сможет припомнить. Всякие мелочи – здесь все может быть полезным. И найди свидетельство о рождении Джо, оно могло быть ему нужно для регистрации брака.

– Думаю, оно все еще у них. – Молли потерла затылок. Попытка взглянуть на происходящее глазами Патриции и Эндрю заставила ее ощутить всю деликатность затеянного предприятия.

– А в нем должно значиться имя матери?

– Только если оно не выдано уже после усыновления. Тебе придется начать с официальных каналов. – Клэр протянула ей синий буклет, озаглавленный «Поиск родных». – Здесь есть кое-какие наводки. Но приготовься, будет нелегко. Хотя теперь это намного проще, чем раньше. Кстати, было бы лучше, если б мать Джо тоже хотела его отыскать. Есть такая штука – контактный реестр. Это список родителей, изъявивших готовность к тому, чтобы с ними связались, если их ребенок захочет на них посмотреть.

– Так это обычная практика?

– Такое случается довольно часто. Отдать ребенка для женщины бывает очень тяжело, этот грех тяготит ее всю жизнь. Некоторым так и не удается с этим справиться. Они спят и видят, когда вновь обретут свое дитя. Но многие женщины считают, что с моральной точки зрения будет неправильно, а по отношению к ребенку или его новой семье – несправедливо, если они станут их искать. Тогда они вносят свою фамилию в этот реестр, и это означает, что они хотят, чтобы их нашли. Джо тоже может зарегистрироваться на сей предмет.

Шагая к станции метро с сумкой, раздувающейся от газетных вырезок, Молли пыталась представить себе мать Джо – бабушку Эдди. Кто она была? Несчастная девчонка из семьи священника, которая не могла позволить себе безотцовщину? Девушка, которая затем вышла замуж и нарожала детей, но так и не смогла забыть Джо? Бездетная женщина, и сегодня тоскующая по своему потерянному ребенку и страстно жаждущая радостного воссоединения?

Вдохновленная этой счастливой мыслью, Молли решила внести Джо в реестр и попытаться выяснить, нет ли там сведений о его матери. Сама мысль о том, что предстоит реально что-то предпринять, поднимала ей настроение. И, надо признать, заодно отвлекала ее от размышлений о грядущих переживаниях Патриции и Эндрю.

Несмотря на чудесное расположение, в редакции «Амалгамейтед ньюспейперз» царила атмосфера скрытого психоза. Чаще всего она выплескивалась в коридорах, где собирались подальше от всеобщего обозрения маленькими группками, или в женском туалете, или же на крыльце, куда заядлые курильщики выходили на очередной перекур. Определенный уровень беспокойства был нормальным явлением, учитывая специфику профессии, где предложение выпускников вузов намного превышает спрос на молодых сотрудников, но с тех пор, как пошел слух о сокращениях, сплетни, инсинуации и откровенный страх сгустились, как дым над полем боя.

– Здесь написано, – вслух прочла Клэр, глядя на монитор компьютера, где шарила по информационному бюллетеню Ассоциации журналистов, – что СМИ сейчас самая популярная специализация в вузах. В год выпускается больше специалистов, чем может потребить вся отрасль.

– Заткнись, Клэр! – попросила ее соседка. – Лучше почитай что-нибудь веселенькое. Там что, нет ничего бодрящего вроде садистских убийств?

– Клэр, тебя вызывает Тони! – покричали с другого конца отдела постоянных рубрик.

Клэр зажала нос пальцами, как если бы собиралась нырнуть в бассейн. Это был ребяческий жест, выражающий беспокойство, от которого она не смогла отучиться, несмотря на давно уже приобретенные манеры крутой взрослой девочки. И что этому Тони от нее нужно? Тема ей уже была выдана, и теперь предстояло попотеть, чтобы не сорвать график, после того как она столько времени проболтала с Молли.

Тони был начальник отдела репортажей и по совместительству – женатый любовник Клэр.

Она не собиралась влюбляться в женатика, больше того – держалась от таких подальше, учитывая как собственные интересы, так и интересы их жен. Потом – это было полгода назад, и Клэр до сих пор не могла поверить, что все вышло настолько банально, – она напилась на рождественской гулянке и оказалась в его машине, причем повиснув у него на шее. Единственным оправданием ее непристойного поведения могло служить то обстоятельство, что на вечеринке он был одет Санта-Клаусом и раздавал сотрудникам подарки. В детстве она обожала общаться с Санта-Клаусом. К счастью, в те времена он не залезал ей под блузку, как это сделал Тони.