От сердца к сердцу

– Вы хотите сказать, что ее костный мозг может вновь выполнять свои функции?

– Да, это возможно, если анемия была вызвана внешними причинами…

– Доктора верят в чудеса, как и все остальные люди, – тихо прошептал Джеффри слова, которые были сказаны ему одним врачом за четыре месяца до рождения их чудесной дочери.

Глава 24

– Здравствуйте, судья Баррингтон. Меня зовут Кейси Инглиш. Спасибо, что отвечаете на мой звонок. Я представляю манхэттенскую юридическую фирму «Спенсер и Куин». До приезда сюда я работала в офисе окружного прокурора и много занималась делами об изнасилованиях.

– Понятно. Чем могу служить вам, мисс Инглиш?

– Насколько я поняла, ваша дочь Памела была изнасилована пять лет назад. Не позволите ли мне поговорить с ней об этом деле?

– Зачем?

– Потому что я до сих пор интересуюсь делами об изнасилованиях, судья Баррингтон, и влиянием преступления на жертву, – сообщила Кейси.

– Памела сама решит, захочет ли она говорить с вами.

– Разумеется.

– Она только вчера вернулась из Парижа. Весь год она живет за границей, но приезжает домой на каникулы.

– Я могу прилететь в Луисвилл в любое время. Полагаю, Памеле поможет разговор со мной. Поверьте, я действительно имею большой опыт общения с жертвами и помогаю им. Как вы считаете, боится ли Памела, что этот человек вернется и еще раз изнасилует ее?

– Не знаю. Честно говоря, мы больше не обсуждаем этот случай.

– Но насильник так и не был наказан?

– Это верно.

– Значит, ее это может волновать.

– Возможно. Вот что, я поговорю с ней вечером и перезвоню вам завтра утром.

Кейси не знала точно, что будет делать, если ей не удастся встретиться с Памелой Баррингтон. По закону, установив личность Патрика, она должна была немедленно сообщить о нем в полицию.

Но Кейси не делала этого.

Сначала она решила прочитать все документы, собранные для нее частным сыщиком. И когда ей многое стало известно о его невеселом детстве, о том, как родная мать не интересовалась сыном, о приютах, в которых мальчик частенько находил ночлег, о его безысходном положении, Кейси почувствовала, что сердце ее готово разорваться от жалости.

Неудивительно, что Джеймс Патрик Джонс стал преступником. Неудивительно, что он ненавидел богачей, которым все было дозволено. Неудивительно, что испытывал злость и даже ярость в отношении многих женщин…

Все это имело смысл, ужасающий смысл. Он представлял собой классический портрет преступника – человека, пережившего насилие. В отместку за это он решил сам совершать насилие над другими.

Но все же, все же…

Сердце подсказывало Кейси, что Патрик не мог быть насильником. Он был так нежен с ней…

И еще кое-что насторожило ее в отчете луисвиллской полиции…

Судя по рассказу Памелы, Патрик увидел ее тем вечером на берегу пруда. Она утверждала, что всегда побаивалась Патрика, но в тот вечер он был особенно страшен, потому что напился до полусмерти. Памела сообщила полиции, что в руках у него была наполовину опорожненная бутылка бурбона. Он предложил ей глотнуть из горлышка, и, когда она отказалась, силой влил ей в рот обжигающую жидкость. А потом заставил ее поцеловать его. Памела попыталась сопротивляться и царапнула его ногтем по шее, отчего Патрик впал в еще большую ярость. Разбив бутылку о большой валун, он набросился на нее и изнасиловал.

Судья подтвердил полицейским, что видел у Патрика на шее глубокую царапину. Правда, судья не подходил близко к Патрику, поэтому не мог утверждать, что тот был пьян. Но он отметил, что у молодого человека были безумные глаза, а полиция нашла на берегу пруда осколки бутылки. На них были чьи-то отпечатки, но почему-то они не были внесены в компьютерную систему, иначе Кейси легко смогла бы сравнить их с теми, что Джон Тайлер раздобыл на свадебном приеме в клубе.

Оскорбленная в Кейси женщина хотела наказать Патрика за то, что он так больно ранил ее. Сначала заставил поверить в свою любовь, а потом переметнулся к Джулии. И преданный делу адвокат в Кейси, страстно борющийся за правосудие, хотел, чтобы это правосудие наконец свершилось.

Но тщательное изучение документов, которым так славилась адвокат Инглиш, не привело к установлению истины. Ее смущало утверждение Памелы о том, что Патрик был смертельно пьян. На залитом лунным светом лугу, благоухающем полевыми цветами, Патрик как-то раз сказал ей, что никогда не пробовал алкоголя. И Кейси поверила ему, потому что говорил он так спокойно, а в серо-зеленых глазах мелькнула боль. К тому же она видела, как на него подействовало шампанское, и это поразило ее.

«Я был пьян, когда сказал, что люблю тебя». Кейси вздрогнула, вспомнив жестокие слова Патрика. Но она должна была вспомнить их, потому что Патрик вовсе не был пьян той ночью. Нет, он был всего лишь в приподнятом настроении, возможно, у него слегка закружилась голова. Но он не понимал разницы, потому что не знал, как алкоголь может действовать на человека.

Поэтому Кейси и хотела потолковать с Памелой Баррингтон. Ей нужно было смотреть Памеле в глаза, задавая ей неприятные вопросы.

Кейси встретилась с судьей Баррингтоном и его дочерью Памелой в гостиной их особняка двадцать второго декабря. Особняк напомнил Кейси ее дом в Сан-Франциско в Рождество: в комнате стояла огромная, украшенная дорогими игрушками елка, пахло хвоей, на столе поблескивали хрустальные вазочки с изображениями святых, под елкой громоздились яркие коробки с подарками. Но у Кейси все это не вызвало ностальгических воспоминаний, потому что Рождество в доме отца никогда не приносило ей радости, скорее она чувствовала себя неловко. И это чувство неловкости вновь появилось в ней, когда она увидела Памелу Баррингтон.

Потому что Памела Баррингтон так напомнила ей себя саму – это была богатая и красивая наследница огромного состояния, уверенная в том, что должна получать от жизни все, чего ее душа ни пожелает. Глаза Памелы чуть помрачнели, когда она говорила о Патрике. Однако в них не было страха, стыда, смущения, когда она рассказывала, как он насиловал ее. Лишь злость и желание отомстить. Памела не отказалась встретиться с Кейси (как скорее всего поступила бы настоящая жертва, не желающая ворошить болезненные воспоминания). Наоборот, она была рада возможности еще раз рассказать о разыгравшейся пять лет назад драме. Талантливая актриса была счастлива, что у нее есть еще одна возможность выйти на сцену.

– Вы видели его пьяным, Памела?

– Да. У него в руках была бутылка. Он уже был пьян, но пил и при мне и меня силой заставлял пить.

– Он пил бурбон?

– Да. «Джим Бим», – пояснила Памела. – Полицейские нашли осколки бутылки на берегу пруда.

– Памела, а что, если я вам скажу, что у Джеймса Патрика Джонса сильная аллергия на все виды спиртного, включая бурбон?

Судья хотел было вмешаться, но Кейси остановила его, подняв руку.

– Вы поняли мой вопрос, Памела? – продолжала она и уточнила, чтобы вопрос был более понятен, как она поступила бы в зале суда: – Что, если я скажу, что даже маленький глоток спиртного способен убить его в считанные минуты?

Кейси видела, что Памела лихорадочно придумывает, как опровергнуть это утверждение. Но сказать было нечего – Памела никогда не видела Джеймса Патрика Джонса пьяным. Это она пыталась в тот вечер заставить его пить бурбон, пыталась соблазнить его, и Патрик отбросил бутылку в сторону, словно боялся даже притрагиваться к ней, как будто ее содержимое могло убить его.

– Памела? – Судья окликнул дочь, когда молчание слишком затянулось. Сначала его голос звучал нерешительно, потому что он просто не мог поверить своим ушам, а потом… Потом он заговорил более сурово: – Памела, отвечай!

– Что? – Глаза Памелы расширились, когда она уловила непривычные грозные нотки в голосе отца.

– Так Джеймс изнасиловал тебя?

– Он не хотел меня, папа, – спокойно заявила Памела, словно этого обвинения было достаточно для того, чтобы осудить человека. Джеймс Патрик Джонс осмелился сказать ей «нет»! – Ты что, не понимаешь?