Лиза готова на все

– Я чуть не ушел, когда увидел тебя. Тоже мне, призрак молодости, – хмыкнул он, устанавливая мольберт в гостиной. – Как тебя сюда занесло, а?

Нет, пока Эльспет была в комнате, разговор шел, конечно, совсем в ином ключе. Ричард вел себя как и подобает настоящему профессионалу. Ни один мускул на его лице не дрогнул, когда Эльспет представила нас друг другу. Даже у самой подозрительной свекрови не возникло бы подозрений. Она ни за что не догадалась бы, что мы с Ричардом были когда-то знакомы. Все то время, пока Эльспет была с нами, он общался со мной, как с клиенткой, чей портрет ему предстояло написать, – вежливо, но не более того. Мы обсудили, как именно я буду позировать, придумали фон и прикинули, сколько сеансов потребуется, чтобы закончить портрет до свадьбы. Когда Эльспет сказала: «На портрете она ведь получится еще лучше, чем в жизни? Рисовать такую красавицу, должно быть, одно удовольствие?» – Ричард согласился с ней и добавил:

– У нее очень выразительное лицо.

– Ну, учитывая, что вы оба родом из Англии, у вас будет о чем поговорить, пока идет работа, – одарив нас улыбкой, сказала Эльспет. – Ричард живет, если я правильно расслышала, на Тафнелл-парк. Лиза, ты знаешь, что это за место?

– Да вроде бы слышала.

– А вы, Ричард, впервые в Лос-Анджелесе? – поинтересовалась ни о чем не подозревающая Эльспет.

– Да. Никогда раньше здесь не бывал. И вы знаете, мне здесь нравится, – ответил он.

– Лиза тоже полюбила этот город, – доверительно сообщила ему Эльспет. – Вы представляете, она приехала сюда, чтобы стать актрисой. Но ей страшно повезло. Она познакомилась с моим сыном Эриком и влюбилась в него. Это был потрясающий роман. Я сама удивляюсь, как быстро у них все завертелось.

– И не говорите, – кивнул Ричард.

– Впрочем, если разобраться, ничего удивительного в этом нет. Когда человек встречает того, кого искал всю жизнь – можно сказать, свою вторую половину, – к чему ждать?

– Знаете, бывает так, что люди встречаются и становятся невероятно близки друг другу в первый же вечер, – опять поддакнул Ричард раболепно. Я-то прекрасно понимала, на что он намекает. – Так значит, свадьба уже в это воскресенье? – уточнил он. – Но ведь осталось всего…

– Да-да, всего три дня. Я понимаю, Ричард, времени у вас, чтобы успеть закончить работу, очень мало. Но Алекс Вольпер заверил меня, что если кто-то из серьезных современных художников и способен уложиться в такие сжатые сроки, то это вы, и только вы.

– Если, конечно, вы не сочтете, что модель заслуживает особого подхода и внимания, – сказала я, позволив себе небольшую шпильку в ответ на намек Ричарда о близости в первый же вечер.

– Ну что ж, я, видимо, и вправду не ошиблась, решив, что вам, двум британцам, будет о чем поговорить, – заключила Эльспет и наконец оставила нас с Ричардом наедине. К этому времени тот выглядел как выжатый лимон.

– Ну вот мы и снова встретились, – сказала я.

Вариант первой реплики из фильма о Джеймсе Бонде как-то сам сорвался с языка.

– Ну да, – кивнул Ричард.

Он продолжал распаковывать кисти и краски, избегая встречаться со мной взглядом.

– Там, в галерее, я подумал было, что увидел тебя, но потом решил, что ошибся. Ну согласись, с какой стати тебя могло занести на открытие модной выставки в Лос-Анджелесе. Это же бред!

– Знаешь, мне, между прочим, пришла в голову точно такая же мысль, – огрызнулась я в ответ.

Ричард зафиксировал мольберт на нужной высоте. Это был тот самый деревянный мольберт, который он купил на деньги, полученные за первую свою картину. Тот самый мольберт, который я однажды сплошь заклеила стикерами со словами «я люблю тебя». Это было в день рождения Ричарда. Интересно, помнит ли он об этом?

– Вот уж не думал, что наша встреча произойдет в таком странном месте и при таких странных обстоятельствах, – сказал Ричард, затягивая винты на штативе. – А тебе, я смотрю, эти месяцы пошли на пользу. Ты неплохо устроилась, – добавил он.

Точно так же когда-то мой брат сказал своей бывшей подружке Джулии – «неплохо устроилась». Эти слова относились к девушке, поработавшей в роли эскорт-герл и сумевшей настолько охмурить своего босса, что тот сделал ей предложение.

– Знаешь, я наконец нашла свое счастье.

Эти слова были, естественно, наглой ложью.

– Нашла, да? Как и дверь в красивую жизнь?

– Да, Эрик – человек не самый бедный, – признала я.

– И он станет еще менее бедным, как только старушка «откинет копыта».

– Я выхожу замуж не из-за денег, – гневно заявила я в ответ. – В отличие от некоторых я не ставлю знака равенства между хорошим материальным положением и любовью.

– Ну уж он-то на тебе женится, разумеется, не по расчету.

Ричард явно решил подразнить меня.

– Видишь ли, его материальное положение – не главное. В нем есть внутренняя красота.

– И не говори, – охотно согласился Ричард и кивнул на стоявшую на рояле фотографию Эрика с мамой. – Если бы он еще и внутри был таким же уродом… Ну у него и башка! Ни дать ни взять выжатый грейпфрут.

– Знаешь, я уже стала забывать, какой ты у нас наблюдательный. При этом видишь ты всегда в первую очередь недостатки.

– Честное слово, до сих пор не могу поверить, что ты выходишь замуж, – критически заметил Ричард.

Стоя за мольбертом, он осматривал меня с головы до ног с таким выражением, словно я была одета в лохмотья и по мне ползали вши.

– А почему бы и нет? – возмутилась я. – Или ты решил, что, раз мы расстались, на меня никто больше не посмотрит?

– Должен признать, что ты изменилась в лучшую сторону по сравнению с той женщиной, которую я видел в последний раз хнычущей в обнимку с фонарным столбом.

– Надо было сфотографироваться, – снова огрызнулась я, – потому что тогда в последний раз я так унижалась.

Ричард презрительно скривился и покачал головой.

– Это ты попросила старуху, чтобы она заказала мне твой портрет?

– Да ты с ума сошел! Она сказала мне об этом только сегодня утром!

– Но ты же знала, что я в Лос-Анджелесе? – настаивал Ричард, словно хотел меня в чем-то уличить. – Ты же видела меня в «Арахне».

– Я не была уверена, что это ты, – пожала я плечами. – Я уже стала забывать, как ты выглядишь. Между прочим, мог бы сказать Эльспет, что занят, что у тебя много других заказов, и не пришлось бы встречаться со мной.

– Ну да! Разве мог я догадаться, получив заказ от миссис Нордофф на портрет ее невестки, что это окажется Лиза Джордан! Богатая старушка всего лишь просила написать портрет молодой англичанки, живущей в Малибу, в качестве подарка на свадьбу.

Ричард закрепил на мольберте пачку листов для набросков и, сорвав оберточную бумагу, шумно скомкал ее.

– Быстро ты устроилась, – сказал он, доставая черный карандаш.

Первые штрихи эскиза Ричард сделал явно более эмоционально, чем обычно.

– Ну уж извини, – хмыкнула я. – Может, мне еще полгода нужно было траур носить?

– Когда я говорил с Мэри в последний раз, она сказала, что ты работаешь в баре для трансвеститов…

Ну Мэри, ну подружка! Вот уж спасибо, дорогая. Больше открытки на Рождество ты от меня не получишь.

– Я ее видел на вручении художественной премии Лестера Бэдлендса. Она была там вместе с этим придурком, как там его – ну, со своим мужем.

– Между прочим, Билл – мой друг, – заметила я.

– Да, встречаются среди твоих знакомых такие, что хоть стой, хоть падай. Признайся все-таки, как тебе удалось заарканить такого жениха, при том что на работе от тебя требовалось прикидываться лесбиянкой? На стороне подрабатывала? Эскорт-герл – так, кажется, это теперь называется?

– Да пошел ты… Эрик Нордофф пригласил меня на пробы.

Что ж, я почти не соврала.

– Не крути головой, – сурово сказал Ричард, – а то нос кривой получится… Я кому сказал: не дергайся.

– Не дергайся? – зло переспросила я. – С другими моделями ты так не разговаривал. Раньше ты не орал на меня, а портреты получались неплохие. С какой это стати я теперь…