Беспутный и желанный (Клятва верности)

Если бы не Рори, Амос в конце концов убедил бы ее, что она никчемная, фригидная женщина, неспособная разжечь огонь в крови мужчины. Только Рори смог открыть в ней страстность ее натуры и то, что она способна самозабвенно любить. И он же подарил ей Майкла. Мужская слабость Амоса могла вызвать сочувствие к нему, если бы не его уродливые попытки ее скрыть.

«Все, моему терпению пришел конец!» С этой мыслью Ребекка натянула перчатки, позволила Рамону подсадить ее в седло и отправилась в странствие по тихим городским улицам.

Часы пробили полночь, и Амос бессознательно это отметил. Время текло неумолимо. Он просидел бесцельно уже много часов за письменным столом в своем роскошном кабинете, окна которого смотрели прямо на Капитолий штата Невада. Как гордился он, будучи избранным в этом здании большинством законодателей сенатором Соединенных Штатов. Разумеется, проведя шесть лет в Вашингтоне, он уплатил им сторицей, и они туго набили свои бумажники. Но в год очередного переизбрания они об этом забыли.

«Будь проклят чертов ирландец!» Это вина Мадигана, что он лишился сенаторского поста. Даже всесильный Хаммер ничего не мог поделать с возглавляемым ирландскими братьями лобби.

Но почему сейчас, когда ему совсем плохо, ублюдок Мадигана вздумал вешаться на шею своему настоящему отцу? Судьба решила добавить Амосу еще один пинок под зад. Это, с его точки зрения, было уже чересчур несправедливо.

На удар судьбы он имеет право ответить ловким маневром. Он упрячет мать и сына под замок и продержит их в заключении до тех пор, пока не управится с Мадиганом. И еще ему надо разобраться, кто убил Слая и покушался на него самого.

Акции, векселя и банковские документы хранились здесь, в этой комнате. Амос ощущал приятную теплоту, исходящую от встроенного в стену сейфа. Но большая часть самых ценных бумаг была спрятана на ранчо, вместе с наличными деньгами, припасенными на крайний случай. Ему предстояло теперь быть крайне осторожным. Надо выведать, кто его главный враг, и избавиться от него.

Первым делом необходимо обезопасить то, что находится в сейфе на ранчо. Он распорядился насчет частных телохранителей, которые прибудут из Виргиния-Сити уже на рассвете. Затем он проводит свое счастливое семейство на уединенное ранчо.

Амос был так занят своими умственными построениями, что не расслышал тихого щелчка открывшегося замка запертой им с обычной тщательностью двери.

Вошедший спокойно сунул ключ в один карман, а из другого достал револьвер. Какая удача! Амос сидел, погруженный в свои мысли, будто отрешенный от всего мира. Темная фигура бесшумно прокралась к распахнутому сейфу за спиной у занятого раздумьями мистера Уэллса.

Шестое чувство подсказало Амосу, что он должен обернуться. Его глаза расширились, когда он увидел черный кружок револьверного ствола, направленного ему прямо в сердце.

– Это ты? Не глупи…

Выстрел нарушил ночную тишину.

Амос умер еще прежде, чем ударился об пол. Незнакомец неторопливо опустошил сейф и все ящики письменного стола и покинул роскошный кабинет.

17

– Ты уверен, что Майкл твой сын? – Патрик Мадиган был настроен скептически к новому открытию брата.

Они пили утренний кофе в номере отеля, где Рори постоянно останавливался. Вместо ответа младший брат сунул под нос старшему потрепанный дагеротип, где он был изображен мальчиком. Потом он показал фотографию Майкла, которой снабдила полюбившегося ей мистера Мадигана услужливая Пэтси. Патрик поперхнулся своим кофе.

– Он твое зеркальное отражение.

– Тебе нужны еще какие-то доказательства?

– Нет-нет, – старший Мадиган вздохнул с грустью, – но Майкл по-прежнему законный сын Уэллса. Если мы начнем раскапывать эту кучу дерьма, то сами задохнемся от вони.

– Однако все же расскажи мне, что ты откопал в Сакраменто.

– Мы нашли все, что касается Шеффилда, Баскомба и их компании. Через две недели документы могут быть представлены в суд. А Хаммер смылся. Вероятно, отправился за подмогой в Вашингтон. Выцарапать его оттуда будет трудно. Столичную трясину нам с тобой не разворотить. – Но Патрика больше занимали отнюдь не судебные дела. – Как ты поступишь… с ней? После того, как все закончится?

Для него эта «ведьма Ребекка» была главной проблемой.

– Я заглажу свою вину… Я был несправедлив к ней.

– Что?! Не спеши окольцевать себя, даже ради усыновления мальчика.

– Не опасайся, Патрик, о свадьбе речи не идет. Ребекка считает, что я ее предал… И она имеет на это основания. Для нее я ничем не лучше Амоса.

– Я понимаю. По ее мнению, ты хочешь забрать сына, а мать выкинуть на панель. А на самом деле, что ты хочешь, Рори?

– Я страдал много лет. Прошли годы, а она все равно присутствует во мне – в душе и в теле. Моя кровь и ее кровь едины… Я ненавижу ее и… люблю.

– Поосторожнее, Рори, – предупредил старший брат. – Не поскользнись!

– Я знаю, где скользко, – ответил Рори. – Но мне ничего не остается, как выложить ей эту правду и ждать, какое решение примет Ребекка.

– Подожди хотя бы, пока Амос не уйдет со сцены, – посоветовал Патрик.

– Но он безумен. Он убивал женщин! Одну он убил – это точно.

– Проститутку. Но не свою жену… Он не посмел с ней жестоко обращаться…

– Это еще неизвестно… А ты как будто защищаешь Амоса.

– Я пытаюсь поставить себя на место судьи. И его рассуждения легко предсказать. Пока что в глазах всех Амос Уэллс – почтенный гражданин с незапятнанной репутацией и законный отец Майкла. Появляться тебе на людях вместе с Майклом, учитывая ваше сходство, весьма неосторожно.

– А ты слишком осторожен и напоминаешь мне отца Ребекки. Кстати, раз уж ты здесь, почему бы нам вдвоем не потрясти еще разок Слая Хобарта?

– Слай мертв. Его сразил случайный выстрел. Убийца метил в Амоса. Так доложил мне мой здешний агент. К несчастью, стрелок оказался никудышным.

Рори чертыхнулся, вскочил и направился к выходу.

– Сообщники Амоса решили убрать его, опередив нас. Он стал для них обузой. Если Хаммер и его свора приговорили Амоса к смерти, то и Ребекка, и Майкл тоже в опасности.

Патрик в задумчивости провел рукой по волосам.

– В этом есть доля здравого смысла. Я как-то не принимал это раньше во внимание. Подожди, Рори, я отправлюсь с тобой.

– Нет времени ждать. И лучше будет, если я объяснюсь с Ребеккой с глазу на глаз! – решительно заявил Рори и хлопнул дверью под носом у брата.

Ребекка упаковала два небольших саквояжа – один для себя, другой для Майкла. Они не могли забрать с собой много вещей и должны были поторопиться, пока не вернулся Амос. Ее не удивило, что муж отсутствовал всю ночь, так случалось и раньше, но после его ясно высказанной угрозы отправить их в ссылку на ранчо ей было страшно оставаться в доме. Она знала, что он не изменит своего решения. Вмешивать в свое предприятие слуг она не хотела. Они первые пострадают, если будут помогать ей.

Проскакав на лошади несколько часов в тиши спящего города, Ребекка составила отчаянный план действий. Им надо исчезнуть на месяц или на больший срок, пока Рори не добьется ареста Амоса и предания его суду. Как только ее супруг будет публично заклеймен и его преступное прошлое будет раскрыто, она вернется домой без опаски, что будет наказана за неповиновение мужу. Проблема была в убежище. Дом ее отца – это первое место, где Амос станет ее искать. Но у Ребекки было достаточно наличных денег, чтобы купить два билета на поезд до Сакраменто. Муж Селии богат и влиятелен. Ребекка просто кинется в ноги своей старой подруге и взовет к ее милосердию.

Ребекка тихонько вошла в комнату Майкла и разбудила мальчика. Она провела его к себе, уговаривая по пути, чтобы он не шумел. Он еще не совсем проснулся и послушно шел за ней по пятам. Слуги уже проснулись и занимались повседневными делами, но она надеялась скрыть от них свое бегство, спрятав саквояжи под широкой накидкой и объяснив при случайной встрече, что они задумали утреннюю прогулку.