Всегда с тобой

Мэриел попыталась открыть замочек, но механизм не поддавался. Настало время поменять фотографию самого любимого человека. У нее был удивительный снимок Джимми подходящего размера.

На следующее утро Мэриел и Джеф зашли в департамент регистрации браков за разрешением на брак и оттуда направились в ювелирный магазин выбирать обручальные кольца. Мэриел не согласилась брать кольцо с камнем и выбрала тоненькое золотое колечко.

В магазине она подошла к ювелиру и попросила посмотреть медальон. Мастер заверил ее, что замочек очень просто починить. С чувством легкого беспокойства Мэриел оставила ему медальон для ремонта.

Джеф преподнес ей, как свадебный подарок, красивый золотой браслет и удивил щедрым ланчем в «Лорганьер».

И, как последнее испытание, Мэриел решила оставить Джимми в воскресение с Джефом, а сама ушла в кино. Она ограничилась небольшой беседой о распорядке дня ребенка и оставила номер телефона кинотеатра. Поначалу ее мучили дурные предчувствия, но Мэриел заставила себя успокоиться и с удовольствием посмотрела фильм. После окончания с трудом удержалась, чтобы не позвонить и узнать все ли у них в порядке.

Мэриел открыла дверь и удивилась. В доме царила необычная тишина, хотя дневной сон Джимми должен был закончиться час назад. Не было никакой записки и из холодильника исчезла запасная бутылочка смеси. Она быстро поднялась по лестнице и заглянула в детскую. Ни Джефа, ни Джимми там не было. В панике она побежала осматривать другие комнаты. И в спальне Мэриел увидела их. Джеф спал на кровати, а рядом с ним, свернувшись калачиком и прижавшись к нему, сопел спящий малыш.

Она облегченно вздохнула и на цыпочках спустилась вниз. Мэриел подумала, что для начала все идет превосходно. Джеф станет хорошим отцом ребенку, и если Бог смилостивится, возможно у них появятся общие дети.

Днем в понедельник она пришла забирать медальон.

— У нас уже все готово, — ювелир с гордостью продемонстрировал украшение, лежащее на черном брахате и нажал на замок. Крыша с легкостью открылась. Маленькая, удивительно отчетливая фотография улыбающейся юной Мэриел с хвостиком на голове.

— Похожа на вас, — сказал мастер.

— Так оно и есть. Ее положила сюда моя мать. А сейчас я хочу, чтобы здесь была фотография моего сына.

— Если вы так сделаете, то я не могу гарантировать, что замок опять не сломается. Такая вещь не предназначена для того, чтобы в ней носили фотографии. Внутри очень мало места. Медальон предназначался для миниатюры. Я не удивлюсь, если под фотографией окажется портрет.

Мэриел кивнула, разрешая вынуть снимок. Ювелир выбрал тонкие щипцы и профессиональным движением часового мастера отогнул уголок фотографии Мэриел. Как он и предполагал, под ней оказался старинный портрет молодого мужчины. От удивления у Мэриел захватило дух.

Ошибиться было невозможно. Миниатюра была написана в той же манере, что и портрет Лилии, только цвета казались немного ярче. Вечером дома Мэриел сравнила оба портрета и убедилась, что это на самом деле была пара. Она поставила их рядом на камине — золотой медальон и маленькую серебряную рамку. И тут она поняла, что оба портрета были созданы век тому "азад и впервые за все это время оказались вместе.

Жестокая шутка судьбы.

Из письма Джеймсона своему сыну, Мэриел знала, что он никогда не переставал любить Лилию. А Лилия хранила его портрет, живя с Бойсом. И то, что портрет Джеймсона перешел ее семье, убедительно доказывало — Лилия тоже всегда любила его. Они были вместе немного. Обстоятельства его семейной жизни и ее беременность вынудили их расстаться. Жизнь продолжалась и их любовь вынесла все испытания времени. «Всегда» — это надпись подходит к ним.

Томас открыл дверь и увидел, что в квартире творится настоящий бедлам. Пьяная Алиса кидалась на Талию, которая не пускала жену в детскую, где пронзительно кричала Дана.

— Ты слабоумная! Ты думаешь, слепой ребенок может что-то понимать? — совершенно пьяная женщина бросалась на дверь, перекрикивая испуганный плач малышки.

Когда Томас крепко взял Алису за руку, она извернулась, чтобы ударить его. Он выдвинул вперед плечо, принял удар и потащил ее в коридор. Талия быстро закрыла дверь в детскую.

— Что случилось? Что происходит? — требовал он ответа.

— А случилось то, что твоя идиотка, о которой ты так печешься, ничего не знает, — злобно вдохнула Алиса. — Похоже у нее с мозгами тоже не все в порядке.

Она прошла через гостиную и направилась к лестнице.

— И не смей больше поднимать на меня руку, — предупредила она, держась за перила.

Все. Теперь все. Он слишком долго шел на поводу обстоятельств. Надеялся, что произойдет чудо. Но вся правда заключалась в том, что ему придется платить за собственное бездействие.

Томас вернулся в детскую и тихонько постучал в дверь. Дана все еще заливалась слезами. Талия открыла ему и Томас взял свою крошечную рыдающую дочку на руки.

— Она так рассердилась, потому что Дана плюнула на нее, — высказалась Талия. — Томас, я не могу больше это выносить, — она печально вздохнула. — Это ужасно для ребенка и знаю, что ты ждешь от меня помощи, но миссис Сексон делает жизнь невыносимой для нас обеих. Мне с трудом удалось не подпустить ее к собственному ребенку. Решать тебе и Богу, но я говорю прямо сейчас, что хочу уйти, сразу же, как только ты найдешь кого-нибудь другого.

Дана наконец успокоилась и взяла бутылочку. Вскоре она уснула и Томас положил ее в кроватку. Потом они встали и отправились искать Алису и обнаружили ее, лежащей в комнате для тренировок. Томас перенес ее недвижное тело в спальню и позвал Талию в свой кабинет.

— Я развожусь, — решительно сказал он. — Ты не могла бы остаться, пока я занимаюсь разводом?

Талия кивнула головой в знак согласия и Томас был благодарен ей за немногословность. Она ушла готовить обед. Он взял телефон и позвонил Бари Куперу.

— Я принял решение, — сказал он своему другу, — которое тебе не понравится. Но мне понадобится человек, который меня прикроет. Ты не мог бы прийти завтра утром ко мне и захватить чистые копии договоров?

— Что происходит?

— Я развожусь с ней. Чего бы это не стоило, я выхожу из игры.

Чтобы избежать пробки на дорогах, Мэриел и Джеф выехали ранним утром во вторник. Джимми лежал в коляске, привязанный для надежности ремнем. Они ехали вглубь страны через горы Техачапи в направлении Йосемити. Их путешествие сильно затянулось из-за ежегодной миграции монастырских бабочек. Мэриел наблюдала за порхающими над полями хрупкими существами.

Машина шла на небольшой скорости. Черно-оранжевые бабочки поднимались и огибали их автомобиль, продолжая свой полет. Путешествие затянулось, и на место они прибыли позже, чем ожидали. Роза и Кел уже стали волноваться.

По прибытии второй пары все начали устраиваться в гостинице «Ахвани». А еще через час подъехала Ширли.

Стояла удивительная осенняя погода. Листья тополей и дубов окрасились в восхитительные оттенки желтого. Они ярко выделялись своим великолепием на фоне серого камня Эль Кептан.

Оранжевое солнце медленно скользило по небу над верхушками деревьев. Небосклон был окрашен в розово-лиловые и ярко-красные тона. После обеда компания решила отдать должное романтике. Поэтому, в духе старинных любовных романов, Джеф и Кел отправились ночевать в один номер, в то время, как Мэриел, Роза и ребенок поселились в другом. Было уже поздно, но никто не мог уснуть.

Мэриел достала портреты Лилии и Джеймсона и показала их Розе. Она поведала подруге историю ее предков.

— Мне очень хочется, чтобы у нас с Келом любовь длилась вечно, — мечтательно вздохнула Роза. — Я приняла правильное решение и счастлива. Ты тоже, только ты еще не знаешь об этом.

Она повернулась на другой бок и вскоре заснула. Мэриел посмотрела на часы. Скоро наступит новый день. Помедлив, Мэриел вышла на балкон и взглянула на Эль Кептан, на этот гранитный монумент. Ей хотелось впитать в себя силу и незыблемость погруженного во мрак камня. Над его куполом она увидела слабый меловой штрих луны, тонкий, как ресница. Этой ночью Мэриел была счастлива. В ее сердце не осталось никаких сомнений.