Китайская шкатулка

И в конце концов стало ясно, что процесс развивается совсем не блестяще для меня и моей компании…

Еще до начала суда мистер Уинтерборн надеялся, что нам не придется говорить о тонике «Десять тысяч ян», учитывая деликатные свойства этого продукта. Но когда стало очевидно, что я проигрываю сражение, у меня не осталось выбора. Многие из тех, кто проработал на меня в течение долгих лет, то ли чего-то боялись, то ли их подкупили. Ни для кого не являлась секретом связь хозяина «Красного Дракона» с китайской мафией.

— Нас может спасти только одно, — сказал мне как-то вечером после еще одного ужасного дня в суде мистер Уинтерборн. — Если мы сможем поймать «Красного Дракона» на том, что он намеренно производит и продает смертоносные средства, возможно, тогда нам удастся выиграть. Но для этого, я боюсь, нам придется упомянуть о «Десяти тысячах ян».

— Значит, нам надо это сделать, — заявила я.

— Но нам придется сделать не только это, миссис Ли. Вы можете найти человека, заболевшего после приема их тоника «Сильный мужчина»? Вы можете найти вдов, готовых дать свидетельские показания?

В разговор вмешался Гидеон:

— Господи, какая женщина согласится сидеть на месте свидетеля и рассказывать всем, что ее муж умер от того, что принимал возбуждающее средство?

— Я попытаюсь их уговорить, — заверила я.

Каждый вечер после заседания суда мы с мужем возвращались в наш дом в Окленде. Я кормила Ирис, купала ее, укладывала спать, а мистер Ли уходил в свою мастерскую и там в тишине работал над своими полотнами.

Каждое утро мы читали отчет о процессе, впрочем, весьма странный и непоследовательный. Казалось, репортеры сосредоточились в основном на моей персоне, описывая мои «китайские платья» и то, что я ела на ленч «тушеные клецки и лапшу с креветками, принесенные из Чайнатауна». Они называли меня «женой и матерью, которая руководит собственным делом», хотя о моем противнике никогда не говорили, как о муже и отце, владеющем собственным бизнесом. Записывали даже мое настроение: «Миссис Ли выглядела печальной», и абсолютной сенсацией стало, когда одна журналистка написала: «Красивая и молодая миссис Ли страстно смотрела на мистера Гидеона Барклея».

Наконец, когда ничего больше не помогало, я сама заняла место свидетеля: на процессе зашла речь о тонике «Десять тысяч ян».

Мистер Уинтерборн убеждал меня этого не делать. Он предупредил меня, что адвокат «Красного Дракона» использует шанс, чтобы унизить меня и поставить в неловкое положение. Но это была единственная возможность говорить самой, чтобы присяжные и весь мир убедились в моей честности.

— Вы утверждаете, миссис Ли, что ваш тоник безопасен? — поинтересовался адвокат «Красного Дракона» — крупный мужчина, в кричащем клетчатом пиджаке, который с наслаждением использовал театральные жесты.

— Да, это так.

— Вам придется говорить громче, миссис Ли, чтобы суд мог вас слышать! — почти проорал он. Я поняла его стратегию: он кричал для того, чтобы «Красный Дракон» казался сильным, а я слабой.

— Это так, — повторила я, не повышая голоса, решив, что не позволю ему манипулировать мной.

— Почему ваш тоник безопасен, если это та же формула, что и в тонике «Сильный мужчина»?

Именно в эту минуту я заметила, что у выхода из зала суда стоит женщина. Ее лицо показалось мне знакомым, но я не могла вспомнить, откуда ее знаю. Она выглядела испуганной, и, когда наши взгляды встретились, я прочла в ее глазах: «Простите меня».

— Это не одна и та же формула. Продукт «Красного Дракона» содержит один ингредиент, которого в моем тонике нет.

— Какое интересное противоречие! Вы утверждаете, что в тонике «Сильный мужчина» использовалась ваша формула, и тут же объявляете, что это не так!

В толпе зашептались.

— Один из ингредиентов оказался опасным, и перед тем, как запустить тоник в производство, я убрала его.

— Как вы нашли эту формулу, миссис Ли?

— Я нашла рецепт на старинном папирусе и сама приготовила смесь.

— Вы сказали, старинный папирус? Вы хотите сказать, что этот рецепт… Сколько же ему лет?

В зале суда наступила тишина — все ждали моего ответа:

— Этому рецепту больше тысячи лет.

— Ах так! Значит, не вы изобрели его! — театрально произнес адвокат, и люди в зале снова зашептались, заставив судью постучать своим молоточком.

Следующий вопрос мне задал мистер Уинтерборн:

— Это старинный рецепт, миссис Ли, но вносили ли вы в него изменения?

— Да, я изменила его, введя несколько новых компонентов.

— И что произошло после того, как вы создали эту уникальную формулу?

— Мой пациент, первым принимавший тоник из пробной формулы, заболел, и я заподозрила симптомы — учащенное сердцебиение, повышенное кровяное давление — вызваны одним ингредиентом в этом рецепте. Я написала химику, который в прошлом делал для меня анализы, и спросила его мнение. Он ответил мне, что мои подозрения оправданы и что мне следует убрать из формулы этот ингредиент. Что я и сделала.

— Что это был за ингредиент, миссис Ли?

— Эфедрин.

— Значит, вы не используете эфедрин в ваших лекарствах?

— Я использую его в эликсире «Золотой Лотос» — он облегчает приступы астмы.

— Следовательно, это не яд?

— В больших дозах он смертелен для здоровых людей. В меньших дозах он смертелен для людей со слабым сердцем или для тех, у кого повышено кровяное давление.

— Но как покупателю узнать об этом?

— На этикетке есть предупреждение, что эликсир «Золотой Лотос» содержит эфедрин и что его не следует принимать людям с больным сердцем.

Мой адвокат протянул мне бутылочку тоника «Сильный мужчина».

— Вы не могли бы прочитать этикетку?

— Здесь говорится, что тоник восстанавливает мужественность, силу и потенцию.

— Указан ли состав лекарства?

— Нет.

— Есть ли предупреждение не принимать слишком большие дозы?

— Нет.

— Ваша честь, — Уинтерборн обратился к судье, — здесь у меня отчеты независимой экспертизы об анализе содержимого этого пузырька. Оба эксперта пришли к выводу, что «Сильный мужчина» содержит эфедрин в количестве, выходящем за границы безопасной дозы.

Зал суда буквально взорвался, а я увидела, как Гидеон улыбнулся и подмигнул мне.

В воскресенье в одной из газет появился заголовок: «Производителя обвиняют в продаже ядовитого сексуального тоника!» Был там и рисунок художника, но я получилась больше похожей на Анну Мейвонг, китайскую кинозвезду. В понедельник утром улица и тротуар возле здания суда были настолько заполнены народом, что полиции пришлось принять меры, чтобы контролировать толпу. Присутствовали репортеры, появились кинокамеры «Мувитон ньюс», люди пытались захватить места…

Теперь я поняла, почему мистер Уинтерборн не хотел говорить о тонике «Десять тысяч ян»!

— Для чего предназначен ваш тоник, миссис Ли? — прогудел в своей театральной манере адвокат «Красного Дракона»; обращаясь ко мне, он смотрел в зал.

— Для повышения мужской силы, — ответила я уклончиво, делая вид, что иду ему навстречу. Мне трудно было оценить настроение присяжных и публики. Я надеялась, что они на моей стороне, но утверждать наверняка не могла.

— Вы имеете в виду сильные мускулы?

— Я имею в виду мужественность.

— Что-то вроде того, что у мужчины на груди начинают расти волосы?

Я посмотрела на Гидеона. Он ободряюще улыбнулся мне. Присутствующие ерзали на стульях, я чувствовала всеобщее возбуждение, словно все ждали, что я произнесу запретные слова. И я вдруг рассердилась. В конце концов, я жертва, а не преступник! Почему же меня наказывают?

— «Десять тысяч ян» — это формула, которая помогает улучшить сексуальные показатели, — отчеканила я и указала на Дракона: — Этот человек украл мою формулу, но оставил в ней смертельный компонент. Тот самый, что я убрала из готовой формулы. Лекарства этого человека — яд.

Дракон, до сих пор хранивший молчание, вскочил на ноги: